– Хорошо, – с удовольствием усаживаясь на качалку, заметила жена. Поглядела на небо, где начали появляться первые звезды. – Володь, налей мне чаю, пожалуйста. И печеньку дай.
Я налил в стеклянную кружку охлажденного чая, подал жене. Налил себе, взял тарелку с печеньем, уселся на скамью и поставил ее между нами. Какое-то время мы просто хрустели печеньем, пили чай и качались, глядя на звезды над горами.
– Ну что, завтра поедем? – спросила жена, убирая тарелку, передвигаясь ко мне и прижимаясь к моему боку. – Обидно, что ты в командировку уезжаешь. Ну ничего, в субботу-воскресенье все равно приедешь, я тебе адрес дам, куда телеграммы слать можно. – С этими словами она подала мне кружку, тарелку, велела поставить их на пол, развернулась и легла на скамью, пристроив голову мне на колени. Взяла мою руку, положила себе на живот.
– Чувствуешь? Печенька понравилась, еще хочет. Жаль, что я от них полнею сильно. – В животе брыкался ребеночек.
Протекторат РА, Демидовск.
23 год, 10-й день 3-го месяца
Мы с женой неторопливо прогуливались по парку внутри Центрального роддома. Правда, пока парк не был особенно тенистым. Молодые пальмы и испанские кедры не настолько выросли за десять лет, чтобы затенить дорожки. Зато розы вдоль дорожек оказались великолепными.
– Володь, ты говоришь, что командировка продлится около двадцати дней. Это точно? – Олеся опустила руку в бассейн и погладила красную спину карпа-кои.
Стенки бассейна из крупных кусков дикого камня были приподняты на метр над землей, так что до поверхности воды будущие мамаши могли достать не нагибаясь. А здоровенные и наглые, но очень яркие и красивые карпы лезли под руки и клянчили подачку.
– Ну сейчас конвои ходят быстрее, так что пять-шесть дней до Порто-Франко, три дня на базе, приемка и погрузка на поезд, три дня в Порто-Франко, погрузка на сухогруз. Плюс неделя по воде до Берегового, там сутки-другие, пока выгрузим и перегрузим. Ну и семь часов до Демидовска. – Я улыбнулся жене.
В легком розовом хлопчатобумажном халате, в шлепках на ногах, с одной рукой на уже большом животе, гладящая карпов другой, она выглядела необычно хрупко и беззащитно. Хотелось никуда не уходить, остаться и защищать ее от всех возможных и невозможных напастей, несмотря на то что у нее в кармане лежал крохотный семизарядный браунинг, купленный мной вчера на обратном пути в магазине Соколова и подаренный супруге сегодня. Меня, кстати, поразило, что в роддоме женщинам разрешали носить оружие. Впрочем, Олесины любимые М16 и НР были сданы в оружейную комнату. И сумка с двумя запасными автоматными магазинами и двумя пистолетными лежала там же. Браунингу предстояло отправиться туда же. Все-таки жене предстоит возвращаться в Солнцегорск раньше меня, пусть и с двумя такими же женщинами из нашего города. Муж одной из них, Елены, должен был заехать через десять дней и забрать девушек. Он торговец, обратно в город поедет с другими нашими бизнесменами, а они крепкие парни и хорошие товарищи. Кроме того, они обычно падают на хвост конвоям с ГЭС, а их охраняют очень неплохо. Мне так намного спокойнее.
– А Любка с Витькой точно собаку с котом накормят? И цветы правильно польют? – повернулась ко мне Олеся, оторвавшись от рыбины. Если честно, то мне казалось, что карп мурлычет.
– Да все нормально будет. Я расписал график полива, когда поливать деревья, когда картошку, когда другие овощи и твои комнатные цветы. Тетя Тоня обещала проконтролировать, чтобы все было в порядке. – Я договорился с ребятишками с нашей улицы, что они за некоторую плату присмотрят за нашим огородом, накормят собаку и кота. Кота, впрочем, можно было бы и не кормить, он вполне себе нормально ходил охотиться на мелкую местную живность к городской ограде. Там около проволочных заграждений траву косили. И легко можно было поймать небольших ящерок, крупных насекомых, а то и зверюшку вроде лемминга. Так что Васька стал толстый, лоснящийся и на корм в своей миске обычно смотрел пренебрежительно, предоставляя все доедать псу. Только рыба была слабым местом кота. Тут он преображался, становился ужасно ласковым, терся о ноги и мурчал, как трактор.
– Ты адрес правильно записал? Не перепутаешь? – проверила жена. – Смотри, с каждой почты отправляй телеграмму. Я буду ждать, так что не заставляй меня нервничать. А я тебе отвечать стану – в Порто-Франко, до востребования, зайдешь там на почту. Оттуда позвонишь в наше отделение, код у тебя есть. Только смотри, время не перепутай, мы западнее. Так что звони где-то часов в двадцать пять, я вечерами в холле буду, позовут. С корабля уже в Солнцегорск телеграммы пошлешь, как с пакетбота в прошлом году. Проверил? – Жена заглянула в мою записную книжку.
– Проверил, – вздохнул я. – Пора мне, Олесь. Нужно собираться, дома все проверить и осмотреть.
– Не забудь, проверь холодильник и морозильную камеру. Я к тете Тоне и Светке подходила, просила присматривать. Вдруг свет отключат или что еще, не дай бог. Придется звонить им, узнавать. И не переживай за меня, сам будь очень осторожен. В Порто-Франко вечером не шатайся в дурных местах, в конвоях смотри по сторонам и под ноги. Обуй новые снейк-бутсы, убери свои кирзачи, в конце концов. Шляпу не забудь и аптечку. Ладно, Вов, иди. – Жена крепко меня обняла и поцеловала. А потом подтолкнула к проходной, к которой мы подошли. – Не провожай меня, я спокойно дойду до палаты сама.
Я поцеловал жену, присел и прижался щекой к ее животу, ощутил толчок ребенка. Поцеловал это место, встал, поцеловал жену и открыл дверь. Из дверного проема повеяло прохладным воздухом.
– Вот мой номерок, товарищ лейтенант. – Я протянул металлическую пластинку коротко остриженному мужику лет тридцати, аккуратно затянутому в камуфляж РА.
Одна нога у него отсутствовала выше колена, ниже шла конструкция из алюминия, напоминающая пиратские фильмы. Коротко постриженные каштановые волосы были седыми на висках. Лейтенант прочитал номер, кивнул и прошел к камере хранения. Взял мой автомат, пояс с пистолетом в кобуре, подсумками и помочами, протянул мне. Протез почти не мешал ему.
– Спасибо, товарищ лейтенант. – Я посмотрел на кобуру офицера. – У вас кольт?
– Нет, «ллама», испанский пистолет. Давно уже ношу, хорошая машинка. Сорок пятый калибр – мой любимый. Зря наши сороковой приняли на вооружение, пришлось дополнительную новую линию ставить на «Демидовскпатроне». – Достав пистолет, лейтенант поглядел на него и опустил обратно в кобуру.
Тут опять открылась дверь с внутренней стороны, появился молодой рыжий парень с растрепанной кудрявой шевелюрой.
– До свидания, – попрощался я с офицером и вышел на улицу.
Прошел до стоянки со своей «Нивой», открыл раскалившуюся под солнцем дверцу, вставил автомат в центральный держатель. Открыл дверь напротив, чтобы хоть маленько остудить машину. Подумал, достал из багажника пластиковое зеленое ведро, зачерпнул воды из небольшого канала и плеснул на крышу. Потом еще и еще. Вода стекала на крупную гальку стоянки и почти сразу испарялась, только возле колес набрались лужи. Решив дать машине чуть обсохнуть, чтобы не собирать дорожную пыль, я еще раз поглядел на роддом. Правильно Марина сказала – крепость. Мощные кирпичные(!) стены, пулеметные гнезда по углам и над главными воротами проходной. Вокруг стены ходили неторопливые, вежливые, но внимательные пожилые люди в камуфляже РА и малиновых беретах. Впрочем, за этими стенами самое ценное, что только вообще может быть, – дети и матери.
