Она кивнула, покраснев и зажмурив глаза.
— Солнышко мое! Такая красавица и умница! Да за что же мне такое счастье-то? — запричитал Слава, вскочив и засуетившись.
— Не мельтеши! — немного хрипло сказала Таша, взяв Славу за руку, а сама легла на спину, потянув его на себя.
И все смешалось в потоке страсти, нежности, неумелых ласк и боли…
Уже ночью они пили хорошее красное вино при свечах, найденных в родительских закромах, и отмечали, как сказала Таша, лучший день их жизни. Расслабленно спрятавшись в теплых и успевших стать такими родными объятиях, Таша вдруг встрепенулась:
— Ой, я ведь забыла, тебя же сегодня в директорате разделали под орех. Прости меня, пожалуйста, за мою глупость!
— Мне на самом деле сейчас до такой большой и лысой лампочки все эти разборки. И не вздумай извиняться. Мой коварный план удался на сто процентов: ты у меня в объятиях, а все остальные остались с носом! — заговорщицки прошептал Слава.
— Но тебя же на ползарплаты оштрафовали!
— Не меня, а нас! Теперь тебе меньше цветов и конфет достанется.
— Глупый, цветы с конфетами девочкам в детском саду дари, а мне только ты и нужен, без всяких фантиков.
— Это ты сейчас так говоришь, а завтра, глядишь, от букета с предложениями руки и сердца и всех прочих частей тела не откажешься, — возразил Слава и вспомнил: — Да, слушай, что ты чувствовала, когда приняла ЛСД? Теперь ты у нас, можно сказать, эксперт по этому вопросу.
— Сначала было прекрасно, хотя сейчас я уже не скажу, что это оказалось самым лучшим моим переживанием. Действительно, произошел эффект расширения сознания, но что-то в нем было все-таки не так. Я и в самом деле летела в эйфории, но как бы в своем теле. И самое странное: обернувшись, в комнате я увидела только Веру, а себя не помню. Иначе говоря, у меня не зафиксировалось, было ли это реально отделением сознания, или просто наркотическими фантазиями. Да и дальше, когда парила над землей, это могла быть фантазия, так как не увидела ничего принципиально нового, чего бы не знала до этого. Единственное, что я никак не пойму: откуда взялась эта девочка-мотылек на кактусе и почему она так зло меня от чего-то отговаривала… У меня осталось странное чувство, будто кто-то вмешался и пытался меня напугать или отговорить от чего-то важного, но от чего — непонятно. И напоследок меня словно забросили в эту кошмарную пропасть… Об этом я не могу вспоминать. — Таша уткнулась в плечо Славе и начала всхлипывать.
— Успокойся, лапушка моя! Ну вот, я испортил тебе настроение. Только подумай: у нас впереди три дня теплого уходящего лета, и я тебе обещаю, мы их проведем так, что они запомнятся тебе на всю жизнь! Это будет нашим маленьким медовым месяцем, о котором, кроме нас с тобой, никто не узнает, — шептал Слава, глядя в мокрые, но уже снова счастливые Ташины глаза.
Глава 3
НА ДАЧЕ, И НЕ ТОЛЬКО
Просматривается возможность нарушения одного из основных законов. Временной континуум реала Земли сошел с прогнозируемого пути!..
Без паники. Ну прозевали критический момент. Но он был непрогнозируем. Зато мы теперь знаем, что произошло, а те, кто это натворил, не знают…
Но что теперь ждет цивилизацию?!
Если мы удержим под контролем информацию — все еще может обойтись. Вероятность нормального развития пока что сильна для реала Земли…
Самое худшее то, что мы до сих пор никак не можем повлиять на ситуацию…
Из обмена мыслями где-то в астрале
О Славкиной даче надо говорить отдельно. Она не имела ничего общего с теми совковыми шестисоточными участками, которые были у большинства трудового народа. В то же время она разительно отличалась от номенклатурных дач или загородных особняков современных русских нуворишей. Это был особый случай. И любили там бывать все, кто когда-либо был туда приглашен. Что и говорить о нас — Славкиных приятелях! История этого дома восходила к незапамятным временам. В собственности семьи нашего друга она появилась где-то в шестидесятых, когда его дед, заядлый охотник, купил в отдаленной деревне крайнюю избу. Постройка стояла метров за триста от деревни, если идти прямо по берегу, через заболоченные заросли ивняка, а кругом, по дороге, и все полкилометра будут.
За домом кончались все дороги. Только старые лесные тропинки вели, какая — на заливной луг, какая — на старые пожни и березовые перелески. А дальше начиналась настоящая тайга с дремучими ельниками и светлыми строевыми сосняками. Сама постройка возвышалась на большой лужайке, выходящей на уютный пляжик большого проточного озера. Место было на небольшом пригорке, сухое, и комары, вечные враги человечества, появлялись здесь только к вечеру. На берегу стояла маленькая банька с мостками, с которых можно и купаться, и рыбу ловить, и просто дурака валять.
Слава с Ташей основательно поработали над домом, пробуждая его от зимней спячки, и вышли во двор, погреться на теплом, почти летнем солнце.
— Как хорошо вокруг, хотя еще и не хватает зелени. Но эта весенняя природа ни с чем не сравнима. Какие запахи раскрывающихся повсюду почек и теплой влажной земли!.. — Таша разглядывала первые весенние примулы и крокусы, украсившие клумбы перед домом.
— Ташенька, смотри не простынь! Все же не лето, — крикнул Слава с крыльца.
— Да сейчас, наверное, все двадцать пять на солнце — теплее, чем в доме. Так что можно вообще до купальника раздеться. Нечего в помещении в такую погоду сидеть, иди сюда!
«Как все же приятно чувствовать постоянную заботу», — думала Таша. Привыкнув уже к одинокой в своей независимости жизни, она полгода назад вдруг поняла, сколь многого ей не хватало до встречи со Славой. Девушка вспоминала незабываемые дни уединения прошлой осенью, когда они приезжали сюда и просиживали долгие вечера у камина, а днем гуляли по лесу, собирая грибы и пробуя случайно сохранившиеся ягоды. «Все-таки какое это удивительное место — прекрасное в любое время года».
— Ласточка моя, не надо до купальника раздеваться. Пожалей меня, а то как делами заниматься? Да и ребят пощади! Они-то без дам приедут. Каково им будет на такую красоту облизываться? — притворно жалобным голосом канючил с веранды Слава.
— Ладно, уговорил! — рассмеялась Таша. — А то действительно, что я, почти голая, буду с тремя голодными мужиками делать посреди леса? И потом, опять по весне, наверное, какая-нибудь озоновая дырка в небесах появилась.
Их веселый диспут о влиянии загорания женщин на эстетическое воспитание мужчин был прерван появлением на поляне Федькиной «Нивы».
— Слава, иди гостей встречать! — крикнула Таша, направляясь к машине.
Но Ярослав уже сам заметил прибывших друзей и выскочил догонять подружку.
— Привет! Добро пожаловать! — издалека крикнула девушка.
— О-о! Привет! Кого я вижу? — радостно вторил ей Федька. И сразу решил ввести новую пока для нас традицию приветствия с Ташей. — Обниматься, целоваться друзьям не запрещено? — нахально вопрошал он, идя с широко раскинутыми руками.
