— Мы… нам трудно объяснить… мы стабилизируем псевдонатуральные условия для создания жизни, — подумав, сформулировал мысль голос.
— Так вы что, хотите сформировать жизнь на Юпитере? — удивился я.
— Нам… трудно понимать друг друга… Вы с Земли, это мы поняли. Мы… я пробую объяснить. Мы полуматериализованные… астральные… ангелы, или нет, сущности. Мы пытаемся стабилизировать красное пятно. Здесь внутри почти все кондиции… нет, условия уже готовы. Надо совершить засев, посев, создание жизни и держать условия несколько тысяч лет. Потом снова смотреть результат.
Из всей этой тарабарщины я понял, что здесь идет какой-то эксперимент по засеву жизни. А эти астральные сущности так далеки от народа, что не могут ничего толком объяснить. Или мы их не можем понять? Хм, смотря с какой стороны посмотреть…
Однако, дошло до меня, и здесь видна рука «оттуда»! Мои мысли сразу приняли практический характер.
— А не подскажете ли, милейшие, как нам отсюда попасть в астрал? — тупо созерцая перед собой розовый туман, задал я провокационный вопрос.
— Кто… Как… ли милый?.. — Кажется, мои высокопарные обороты оказались неуместны, но надо отдать честь инопланетянам, они все-таки сообразили. — А-а! В астрал? А какая разница? Он везде один. Берите и идите.
— Что — берите?
— Руки в ноги, или нет, ноги в руки, и идите… ведь так у вас говорят?
— А вы откуда знаете, как у нас говорят?
Разговор превращался в фарс. Как-то не так я представлял встречу с высоким инопланетным разумом.
— Так это ваши мысли или нет? — последовал еще более сногсшибательный вопрос.
— Стоп! Стоп! Стоп! — взмолился я. — Так мы никогда ни до чего не договоримся.
— До чего ничего договоримся?
— Как войти в астрал! — разъяренно проорал я.
— Обычно. Подумал, и уже там, — наконец прозвучал краткий ответ.
— У нас не получается!
— Хм, вы… сломались, заболели? — нашел подходящее случаю слово собеседник.
— Нет, просто мы не умеем.
— Как это… не умеем? А кто вы?
Кажется, мы снова оказались на начальной стадии дискуссии.
— Мы земляне, хотим попасть в астрал!
— Вы… люди с планеты Земля? Так не бывает. Вам не прилететь сюда. И… потом, умрите… и попадете в астрал. Вам помочь?
— Что — помочь?
— Умереть. Вы же сами просили попасть в астрал, — все таким же растянуто-вежливым голосом предложил наш собеседник.
— Нет уж, спасибо! — задрожавшим голосом ответил я и обратился к Федьке: — Рвем когти домой!
— Что — нет или спасибо? Мы… я не поняли… у кого вырвать когти? — продолжал занимательную беседу милый и невидимый нам инопланетянин, пока мы зажмуривались и представляли себе мою квартиру. Видимо, Федька успел прыгнуть раньше, так как я расслышал еще одну мысль, летевшую мне вдогонку. — Хм… а сами через астрал прыгают…
Открыв глаза в своей спальне и увидев рядом друга, я расслабленно вздохнул:
— Вот тебе, Феденька, и решение вопроса: умереть и попасть в астрал! Может, сейчас и приступим или немножко погодим? И вообще, как-то мы по-английски ушли, не попрощавшись. Невежливо вроде…
— Хватит, кончай паясничать, марш в тело! — скомандовал Федька.
— Кажется, я и так уже в теле, — констатировал я, рассматривая свою слегка растучневшую от долгих вынужденных возлежаний тушу. — Бегом, что ли, заняться?..
Апофеозом нашей космической одиссеи стала попытка достигнуть ближайшей к Земле звездной системы. Правда, эта афера кончилась некоторым конфузом, но оказалась тем случайным событием, которое помогло-таки нам найти путь в астрал.
Федька уже с самого момента нашего путешествия на Луну высиживал план полета к звездам, как страус свои большие яйца. Он исподволь читал мне лекции, как все человечество, возглавляемое храбрыми фантастами, всегда мечтало достичь ближайших звезд и что нам предстоит первым проделать этот блистательный путь. Я возражал: мол, как бы нам не проделать последний путь вместо блистательного, намекая на неведомые опасности. Он же уверял, какое это плевое расстояние — всего в каких-то четыре с хвостиком световых года до ближайшей системы альфа и бета Центавра, так похожих по спектру на Солнце. Я доказывал, что в двойных звездных системах не может быть планет с жизнью. Он же возражал: что бы я понимал, мол, в астрономии.
В результате он окончательно достал меня своими домогательствами, и я дал согласие на эту авантюру. Мы опять решили отправиться с Федькиной квартиры. Слава в это время проходил двухдневный курс реабилитации со своими родителями на даче, так что мы снова полетели вдвоем. Физик опять был ведущим, уверяя меня, как это легче пареной репы найти альфу Центавра — четвертую по величине звезду на небосклоне, тыча при этом куда-то пальцем в небо. Единственным моим утешением была надежда на то, что я всегда сумею, закрыв глаза, вернуться домой.
Взяв круто вверх, мы вынырнули из атмосферы и на мгновение зависли, пока Федька ориентировался на местности. Потом с веселым криком: «Туда!» — он понесся вокруг Земли, при этом чуть не вывернув мне руку (и вывернул бы, если бы это было возможно). Пройдя треть оборота вокруг планеты, он с ходу устремился к одному лишь ему известной цели. Я балластом висел у него на запястье. Федька предупредил по ходу дела:
— Я все время буду ускоряться. Мы должны превысить скорость света раз в тысячу, иначе нам придется добираться годами.
— Федя, а может, не надо?
— Надо, Женя! Надо! — не терпящим возражений голосом скомандовал кудрявый физик, и я послушно продолжил болтаться на буксире.
Сначала было интересно. Земля превратилась в голубую звездочку. Мы пролетели уже знакомый Юпитер. Потом в стороне увидели Нептун. Солнце тоже стало походить на большую звезду, а мы все ускорялись.
Когда мы уже покинули Солнечную систему, мне показалось, что звезды сзади начинают краснеть. Я посмотрел вперед — нет, все в порядке, даже ярче стали. А Федя все набирал скорость. Мы висели посреди Галактики, как черт с Вакулой из «Хутора близ Диканьки», только я не ехал на Федьке верхом, а болтался где-то сзади. Находясь в таком мечтательно-дрожательном расположении духа, я взглянул в очередной раз назад и увидел, что наше солнышко стало совсем красным.
— Федь! А чего это наше солнце какое-то красное стало?
— А, ерунда! — отмахнулся физик, продолжая наращивать скорость.
Через некоторое время все звезды сзади стали пропадать. Я заволновался:
— Федь, давай побыстрей, а то там что-то непонятное творится.
— А чего непонятного? — спросил друг.
— Там какая-то черная дыра образуется. Уже солнце сожрала и нас догоняет. Давай быстрей!
Но черная дыра все росла и росла. Я уже в панике смотрел, как треть небосвода оказалась накрыта жуткой тенью.
