Он сдерживал себя что было сил, боясь заметить боль в затуманенных глазах его принцессы. Но видимо, природа создает все в пропорции, и он чувствовал, как маленькие, но сильные руки продолжают тянуть его на себя. Наконец он понял, что боли не будет, и выпустил из себя на волю ненасытного зверя.
Два прекрасных сэйларских тела бесновались на лужайке, страстно извиваясь в приступе любви, пока наконец не затихли в финальном экстазе. Они долго лежали, молча и умиротворенно любуясь друг другом. Потом в глазах принцессы опять загорелись шаловливые искорки, и Женька почувствовал где-то внизу живота, что, по крайней мере, Лэины руки интересуются далеко не только глазами своего избранного. Она игриво поднялась на колени, уперлась в землю вытянутыми руками и, повернувшись к нему боком, хищно прогнулась.
Землянин снизу глядел на ее тело и опять восхищался изумительной грацией. Затем приподнялся на локте и провел по ее спине рукой. Коричнево-золотой ворс встопорщился под его ладонью, и его рука, скользя, уперлась в немного приподнявшийся пушистый хвостик, подрагивающий от напряжения. Женька почувствовал, как его тело снова буйно реагирует на эти сэйларские признаки сексуального возбуждения. Он чисто интуитивно двинул ладонь обратно к талии, против шерсти, и Лэя издала грудной стон страсти. Тут он опять применил земные штучки с поцелуями и поглаживаниями. Было уже не понятно, как сэйла или как человека сводил его с ума темный сверху и ярко-белый снизу хвостик и атласные соблазны пониже его. Но победивший внутри его зверь заставил накинуться на грациозно изогнувшуюся дикую фурию.
Женя не помнил, сколько они еще так резвились и катались по лужайке. Очнулся он от розового тумана, когда увидел свою юную прелестницу сидящей верхом на его поверженном на спину и, кажется, полностью истощенном теле. Лэя загадочно улыбалась и чуть не облизывалась, как довольная кошка. Счастье так и струилось из ее глаз.
— Что, бедненький мой, загоняла я тебя? — Любимая наклонилась, коснувшись его тугими грудями, и довольно умело поцеловала.
— Ради этого стоит жить и умереть! — патетически охарактеризовал свое состояние ошалевший землянин, улыбаясь, как последний блаженный идиот.
— Теперь ты мой, что бы ни случилось! Как хорошо, что ты не стал упрямиться — я бы, наверное, больше не вынесла.
— Я чувствовал это, потому и не упрямился.
— Но ты не все еще знаешь! — продолжала загадочно улыбаться Лэя.
— Да, кстати, что за танец ты исполняла? Я не думаю, что таким па тебя учил отец или мама.
— Ты прав, это танец любви, который танцуют девушки перед своими избранными. Это очень древний обычай, завезенный некогда в Эриану с одного большого островного государства. Он у нас запрещен, как и все связанное с другими религиями. В общем, в отцовской библиотеке не только книжки по математике с географией, а я ведь прилежная ученица…
— Слушай, — землянин понял, какая мысль его подспудно гложет, — а тебе не было больно? Или… — Он почувствовал, что страшно смущается, но закончил вопрос: — Ты не в первый раз занимаешься сексом?
Женька не знал, куда спрятать глаза, и опять услышал смех:
— Ты что, думаешь, раз принцесса, так на мужиков бросается? Не беспокойся, мой межпланетный ревнитель, такой вот девочкой тебе и досталась принцесса, можешь кому хочешь хвастаться.
— Ты не понимаешь, — заоправдывался Женька, не зная, как объяснить замешательство. — У земных женщин первый раз это больно, и так много они этим сразу не могли бы заниматься.
— Не волнуйся, нам никогда не больно, — несколько чересчур независимо ответила Лэя, и Женя догадался, что и ее сердце посетил укол ревности. Поэтому он сразу решил исправить ситуацию:
— Понимаешь, я гораздо старше тебя и несколько раз пытался создать семью на Земле, но все неудачно. И потом, как ты можешь ревновать к почти абсолютно лысым, как бледные лягушки, бесхвостым и отвратительно круглоухим созданиям?
— Но они же тебе нравились, — продолжая немного дуться, возразила ночная красавица.
— Кстати, интересно: я их вспоминаю теперь как-то равнодушно, как представительниц другого вида. Да и, если честно, никого я так не любил, как тебя… и меня никто никогда так не любил…
— Ты все-таки не понял, о чем я хотела сказать, — вернулась к теме разговора Лэя, после того как убедилась в своих неоспоримых правах на инопланетную душу. — Ты не заметил, что на Сэйларе все дети, за редким исключением, разнятся в возрасте на четыре года?
— А и правда, — задумался землянин. — Ангелы что-то такое говорили, да я, как всегда, пропустил мимо ушей. Это как-то связано с четырехлетним циклом Сэйлара?
— Догадайся с трех раз…
— Значит, связано… — Пришлось думать дальше. — Тебе будет двадцать: пять раз по четыре… — И вдруг до него дошло. — Так вы можете беременеть только раз в четыре года? Значит…
— Значит, — кивнула ему одобрительно еще более довольная Лэя.
— Ты что, первый раз можешь сейчас забеременеть?! — воскликнул ошарашенный Женька.
— И забеременею! — заявила принцесса, утвердительно подпрыгнув у землянина на животе своими восхитительными округлостями, чем на мгновение сбила тому дыхание, которое и так сперло сногсшибательной новостью. — Я несколько дней назад осознала, что пришло время, когда первый раз могу стать матерью. А после того как ты вышел на изнанку реала, когда мы вернулись в пещеру, поняла, какая была глупая, что пошла в Венле у тебя на поводу и останусь здесь, на Сэйларе, вообще ни с чем. Но, слава ангелам, — они подарили мне второй шанс, и я немедленно принялась за претворение его в жизнь. Я специально ждала этой ночи, чтобы ты запомнил мой танец в свете двух лун и звездного рассвета. Это был мой единственный шанс — предстать перед тобой во всей красе. До этого было слишком много свидетелей, а дальше небо скроется в тучах.
— Это был и будет лучший момент в моей жизни!
— Не зарекайся, — неопределенно хмыкнула Лэя, а землянин не удержался и обиженно воскликнул:
— Но ведь ребенок-то будет от Зара!
— Не хнычь! — остановила его причитания юная волшебница, готовящаяся стать матерью. — Это не совсем так. Телесно — да, половина наследственности от Зара. Но это не столь важно. У нас на Сэйларе считают, что новая душа зарождается от любви родителей, и чем они больше любили друг друга при зачатии (именно любили, а не просто упражнялись в сексе), тем красивее выйдет душа ребенка и тем больше она будет похожа на родителей. То есть, любя друг друга, мы вкладываем частичку своей души в новую зарождающуюся душу. Ну а если родители встречаются случайно, то тут уж как бог пошлет: может, что путное вселится, а может, и демон воплотится.
— Слушай, а вдруг ты права — надо у ангелов об этом разузнать. Значит, есть надежда, что это будет и мой ребенок? — воодушевленно спросил Женя, жалобно заглядывая в зеленые, сводящие с ума глаза.
— При твоих только что продемонстрированных чувствах… — заговорщицким тоном проговорила Лэя. — У тебя определенно есть все шансы!
