— Здание построено в виде пирамиды, — показал он,
обводя жестом ступенчатый потолок, сужающийся к квадратному окну в самом
верхнем ярусе.
— Да, пирамида, но какое отношение…
— Питер, у меня в распоряжении целая ночь. — Малах
разгладил на своем безупречном теле складки белого шелкового одеяния. —
Чего не скажешь о Кэтрин. Если тебе дорога ее жизнь, ты откроешь мне, как
попасть на потайную лестницу.
— Говорю же, — повторил Питер, — нет в этом
здании потайных лестниц!
— Разве? — Малах без лишней суеты
продемонстрировал лист бумаги, на котором красовалась уже знакомая Питеру
решетка с каменного основания. — Это заключительное послание масонской
пирамиды. Расшифровать его мне помог твой приятель Лэнгдон.
Малах поднес рисунок поближе, чтобы Питеру было виднее.
Досточтимый мастер ахнул от изумления: мало того что шестьдесят четыре символа
разбились на четко организованные смысловые группы, из прежнего хаоса возник
ясный образ.
Пирамида… и под ней лестница.
Питер Соломон, не веря своим глазам, смотрел на рисунок.
Столетиями масонская пирамида хранила тайну, и вот теперь секрет раскрыт. У
Соломона тревожно засосало под ложечкой.
«Последняя загадка пирамиды».
Подлинный смысл рисунка Соломон вот так, навскидку,
определить не мог, однако понял, почему татуированный, глядя на этот образ,
только укрепился в правильности своих убеждений.
«Он думает, что под пирамидой, носящей название „Хередом“,
скрыта потайная лестница. Он все неправильно понял».
— Где лестница? — потребовал ответа
похититель. — Скажи, как найти выход к ней, и Кэтрин будет спасена.
«Я бы с радостью, — подумал Соломон. — Только ведь
нет никакой лестницы». Миф этот — сплошная аллегория, как и остальные масонские
легенды. Винтовая лестница, как известно, рисовалась на табелях второго
градуса, символизируя интеллектуальное восхождение к Божественной истине.
Подобно лестнице Иакова, винтовая лестница означала путь на небеса… путь к
Господу… связь между земным и горним мирами. Ступени ее символизировали
многочисленные возможности человеческого разума.
«Он и сам должен знать, — размышлял Питер. — Он
ведь прошел все обряды посвящения».
Любому проходящему посвящение говорилось о символической
лестнице, по которой предстоит подняться, «постигая тайны земной науки». Во
франкмасонстве, так же как в ноэтике и Мистериях древности, почитались
нераскрытые возможности человеческого разума, и многие масонские символы имели
отношение к физиологии человека.
«Разум подобен золотому венцу на вершине пирамиды
человеческого тела. Философскому камню. По позвоночному столбу, как по винтовой
лестнице, движется вверх и вниз энергия, соединяя небесный разум и земное тело».
Питер знал, что не случайно позвонков именно тридцать три.
«Тридцать три масонских градуса». Основание позвоночника, крестец — sacrum на
латыни, — в буквальном переводе означал «священная кость». «Наше тело —
это храм». Почитаемая масонами наука хранила древние знания о том, как
использовать его в самых благородных и великих целях.
К несчастью, разъяснять этому сумасшедшему истинное
положение дел бесполезно, потому что Кэтрин так не спасти. Питер опустил взгляд
на рисунок и вздохнул, будто сдаваясь.
— Ты прав, — солгал он. — Под зданием
действительно скрыта потайная лестница. Я покажу тебе путь — только вызови
«скорую» для Кэтрин.
Татуированный воззрился на него, не произнося ни слова.
Соломон был непреклонен.
— Или спаси мою сестру и узнаешь истину… или убей нас
обоих и оставайся невеждой вовек!
Татуированный медленно опустил рисунок и покачал головой:
— Ты обманул мои ожидания, Питер. Проверку ты не
прошел. По-прежнему считаешь меня болваном. Думаешь, я и впрямь не понимаю, что
ищу на самом деле? Думаешь, я до сих пор не раскрыл свой истинный потенциал?
С этими словами он, повернувшись к Питеру спиной, сбросил
накидку. Белый шелк заструился на пол, и Питер впервые увидел рисунок,
вытатуированный вдоль позвоночника.
«Боже мой…»
От закрывающей чресла белой набедренной повязки ровно
посередине мускулистой спины тянулась ввысь изящная винтовая лестница.
Ступеньки точно соответствовали расположению позвонков. Онемевший Питер
проследил взглядом всю спираль, до самого основания черепа.
И застыл.
Татуированный откинул бритую голову назад, явив взору
Соломона пустой кружок на самой макушке. Вокруг нее кольцом обвился
нарисованный змей, заглатывающий собственный хвост.
«Единение».
Медленно и плавно опустив подбородок, похититель развернулся
к Питеру. Теперь на Соломона смотрели мертвые глаза двуглавого феникса.
— Я ищу Утраченное слово, — объявил
похититель. — Поможешь мне? Или предпочтешь умереть вместе с сестрой?
«Ты знаешь, как его найти, — думал Малах. —
Знаешь, но не говоришь».
Под пыткой Питер Соломон выдал много такого, о чем теперь,
наверное, уже не помнит. Многократные погружения и воскрешения из мертвых в
камере сенсорной депривации дезориентировали его и сделали покорным. Как ни
странно, то, что Малаху удалось из него вытрясти, полностью совпало с легендой об
Утраченном слове.
«Утраченное слово — не метафора… оно существует. Слово
написано на древнем языке и веками хранилось в тайне. Оно наделит безграничным
могуществом того, кто постигнет его подлинное значение. Слово по сей день не
найдено… Путь к нему скрывает масонская пирамида».
— Питер, — пристально глядя в глаза пленнику,
начал Малах, — у тебя же мелькнула какая-то догадка, когда ты увидел этот
рисунок. Озарение. Для тебя ведь это не просто набор символов. Признавайся!
— Ничего не скажу, пока не отправишь «скорую» к Кэтрин!
Малах улыбнулся:
— Поверь мне, потерять сестру — это меньшее, о чем тебе
сейчас надо беспокоиться.
Не сказав больше ни слова, он принялся вытаскивать из
портфеля уложенные в подвале предметы, со скрупулезной тщательностью выкладывая
их на алтарь.
Свернутое шелковое полотно. Девственно белое.
Серебряная курильница с египетской миррой.
Пузырек с кровью Питера, смешанной с пеплом.
Черное воронье перо — священное стило Малаха.
