При виде изображения у Малаха вырвался восхищенный вздох, и
радостно забилось сердце. На экране красовалась крупным планом крохотная
золотая пирамидка.
«То самое легендарное навершие!»
Затейливой вязью по золоту шла многообещающая надпись:
«Тайна сокрыта внутри Ордена».
Однако от того, что виднелось ниже, под гравировкой, у
Малаха перехватило дыхание. Навершие будто пылало изнутри. Не веря своим
глазам, Малах смотрел на угасающую надпись и думал о том, что все-таки легенду
следовало понимать буквально.
«Масонская пирамида, преобразившись, откроет свою тайну
достойному».
Как удалось добиться подобного магического преобразования,
Малах не представлял, и его это не заботило. Пылающая надпись четко указывала
конкретный вашингтонский адрес, в полном соответствии с предсказанием.
Франклин-сквер. Но, вот досада, начало строчки с драгоценным адресом закрывал
палец Беллами, определенно оказавшийся в кадре не случайно.
«Недостающее выясняйте звонком». Теперь Малах понял, что
имелось в виду.
Архитектор Капитолия вдруг утратил былую сговорчивость и,
заартачившись ни с того ни с сего, затеял опасную игру.
Глава 92
Под пристальным наблюдением вооруженных агентов ЦРУ Лэнгдон,
Кэтрин и Беллами вместе с Сато сидели в рекреации Богословского колледжа и
ждали, что получится. На журнальном столике по-прежнему стоял раскрытый
лэнгдоновский портфель с торчащим из него золотым навершием. Надпись «Восемь
Франклин Сквер» уже погасла, исчезнув бесследно, как будто ее и не было.
На все мольбы Кэтрин отпустить ее к брату директор Службы
безопасности только отрицательно качала головой, не сводя глаз с сотового
телефона Беллами, лежащего на журнальном столике. Телефон молчал.
«Почему Беллами мне сразу не открылся?» — недоумевал
Лэнгдон. Архитектор, как выясняется, весь вечер выходил на связь с похитителем
Питера и докладывал об успехах Лэнгдона по расшифровке пирамиды, отчаянно при
этом блефуя в надежде выиграть время. Потому что на самом деле Беллами изо всех
сил старался помешать кому бы то ни было приблизиться к разгадке. Однако теперь
он почему-то переметнулся в стан бывшего врага. Они с Сато готовы пожертвовать
тайной пирамиды, чтобы поймать злодея.
— Отпустите! Уберите руки! — донесся из коридора
возмущенный надтреснутый голос. — То что я слеп, не значит, что мне нужны
няньки. Уж в колледже я как-нибудь не заблужусь. — Агент ЦРУ втащил в
рекреацию бурно протестующего декана и силой усадил в кресло.
— Кто здесь еще? — требовательно спросил старик,
глядя прямо перед собой невидящими глазами. — Похоже, много, судя по
звукам. Всем отрядом собрались одного старика хватать? О времена!
— Нас тут семь, — ответила Сато. — В том
числе Роберт Лэнгдон, Кэтрин Соломон и Уоррен Беллами, ваш собрат по масонской
ложе.
Галлоуэй моментально сник, растеряв весь пыл и праведный
гнев.
— Все в порядке, — поспешил ободрить старика
Лэнгдон. — Выяснилось, что Питер жив, хоть и покалечен. С ним сейчас
полиция.
— Слава Богу! — обрадовался Галлоуэй. — А…
Резкий звук заставил собравшихся подскочить от неожиданности
— на журнальном столике завибрировал телефон Беллами. Все замолчали.
— Давайте, мистер Беллами, — напутствовала
Сато. — Не подкачайте. Что на кону, вы знаете.
Беллами тяжело вздохнул и нажал на телефоне кнопку громкой
связи.
— Беллами слушает, — представился он громко,
обращаясь к сотовому на журнальном столике.
В ответ из динамика зашелестел знакомый бесплотный шепот.
Судя по фоновому шуму, похититель говорил из автомобиля, по беспроводному
устройству.
— Полночь миновала, мистер Беллами. Я собираюсь
избавить Питера от дальнейших мучений.
В комнате повисла тревожная тишина.
— Дайте мне с ним поговорить.
— Невозможно, — ответил похититель. — Мы в
машине. Он лежит связанный в багажнике.
Переглянувшись, Лэнгдон и Кэтрин отчаянно замотали головами:
«Блефует! Питер не у него!»
Сато жестом показала Беллами, чтобы продолжал дожимать.
— Мне нужно убедиться, что Питер жив, — настаивал
Беллами. — Вы не получите остальную…
— Вашему Досточтимому мастеру нужна врачебная помощь.
Не тратьте время на пустые уговоры. Скажите мне номер дома на Франклин-сквер, и
я привезу вашего Питера туда.
— Я же сказал, мне нужно…
— Никаких условий! Или я сворачиваю на обочину — и
Питер Соломон больше не жилец.
— Нет уж, теперь вы меня послушайте, — категорично
заявил Беллами. — Если хотите получить адрес, придется играть по моим
правилам. Жду вас на Франклин-сквер. Получу Питера живым — скажу номер дома.
— Где гарантия, что не притащите полицию?
— Не притащу, я понимаю, что риск слишком велик. У вас
ведь не только Питер в заложниках. Про второй крупный козырь мне тоже известно.
— Вам также должно быть известно, — прошелестел
голос, — что если на Франклин-сквер у меня возникнет хоть тень подозрения,
что вы не один, я проеду мимо, и от Питера Соломона останется одно
воспоминание. Разумеется, на этом ваши беды не закончатся.
— Я приду один, — мрачно пообещал Беллами. —
Как только вы отдадите Питера, сообщу все, что вам нужно.
— В центре площади, — велел голос. — Ехать
мне минут двадцать, не меньше. Так что ждите, сколько понадобится.
С этими словами он отключился.
В комнате поднялась суета. Сато отдавала приказы. Несколько
оперативников, похватав рации, бросились к двери.
— Бегом! Марш!
В суматохе Лэнгдон оглянулся на Беллами в надежде получить
наконец разъяснение, что все-таки происходит, но того уже спешно уводили прочь.
— Мне надо увидеть брата! — крикнула
Кэтрин. — Вы должны нас отпустить!
Сато подошла к ней вплотную.
— Я никому ничего не должна, мисс Соломон. Понятно?
Кэтрин, не сдвинувшись с места, с отчаянием смотрела в
маленькие глазки Сато.
