— Может. У меня есть решение! — Журналист едва сдерживался. — Или, по крайней мере, версия.
Хит собрала папки и записи и вышла. Рук тащился за ней до самого рабочего бокса. Чем быстрее она шла, тем быстрее он говорил:
— Я видел, как ты сделала заметку насчет Вашингтона. Ты тоже так думаешь, да?
— Не уговаривай меня подписываться на твои непропеченные, недоваренные теории, Рук. Я не занимаюсь предположениями, помнишь? Я ищу доказательства.
— Да, но к чему ведут теории?
— К беде.
Никки ворвалась в отдел. Рук следовал за ней.
— Нет, — возразил он. — Теории — это семена, из которых вырастают большие деревья, и они… Черт возьми! Писательские привычки, вечно застреваю на метафорах! Одним словом, теории ведут к доказательствам. Это точка А на карте с кладом.
— Да здравствуют теории! — равнодушно буркнула Хит, усаживаясь за стол.
Рук подкатил кресло и сел рядом.
— Следи за моей мыслью. Где была Кэссиди Таун, когда забеременела?
— Мы пока не установили…
Рук перебил:
— В Вашингтоне. И занималась… чем?
— Собирала материал для статьи.
— О политике, вляпавшемся в скандал! А кто навел нас на след Холли Фландерс? — Рук хлопнул себя по бедру. — Политик, вляпавшийся в скандал. Честер Ладлоу — тот, кто нам нужен!
— Рук, я обожаю, когда у тебя на лице написано: «Ребята, я разгадал загадку сфинкса!» — и все же я бы воздержалась от этой теории.
Он постучал пальцами по блокноту.
— Тогда зачем же ты это записала?
— Чтобы проверить, — объяснила Никки. — Если окажется, что отец Холли Фландерс имеет отношение к делу, я хочу знать, кто из находившихся в то время в Вашингтоне контактировал с Кэссиди Таун.
— Спорим, Честер Ладлоу там был. Он еще не получил поста, но отпрыск политической династии наверняка у кого-нибудь набирался опыта.
— Вполне возможно, Рук: Вашингтон — большой город. Но даже если он отец Холли, какой ему был смысл наводить нас на нее, чтобы мы вернулись к нему с новыми подозрениями?
Рук притормозил.
— Ну ладно. Это была просто теория. Рад, что ее можно…
— Выкинуть из головы?
— Одной головной болью меньше, — согласился он.
— Что бы я без тебя делала, Рук! — У Никки зазвонил телефон. Каньеро. — Что такое?
— Мы с Тарреллом зашли в дом рядом с Кэссиди Таун. Оттуда позвонили в полицию с жалобой, что ее мусор оказался в частном мусорном контейнере. — В трубке на заднем плане послышался сварливый старческий голос.
— Рядом с тобой гражданин, подавший жалобу?
— Точно. Таррелл наслаждается его обществом.
— А как этот человек определил, что это ее мусор?
— Вел наблюдение, — объяснил Каньеро.
— Он из этих?
— Из этих.
Закончив разговор с Никки, Каньеро присоединился к Тарреллу, который воспользовался появлением напарника, чтобы отделаться от старика.
— Простите, сэр…
— Я еще не закончил, — возмутился сознательный гражданин.
— Всего минуту.
Отойдя в сторонку, Таррелл подмигнул приятелю:
— Когда слышишь таких по радио, удивляешься, где их выискивают. Ну так что, выгребаем мусор или ждем?
— Она просила посторожить, пока подъедут эксперты. Мистер Голуэй, возможно, трогал мешки, но они возьмут у него отпечатки, чтобы их исключить, и сделают свое дело. Может, даже найдут что-то в патио или рядом, хоть и сомнительно.
— Попытаться стоит, — согласился Таррелл.
— Мне послышалось или вы сказали, что намерены снимать у меня отпечатки? — Голуэй незаметно подобрался к детективам. Его свежевыбритые щеки блестели, а бледные голубые глазки сверкали закаленной годами подозрительностью. — Я не преступник!
— Никто этого и не говорит, сэр, — сказал Таррелл.
— Мне не нравится ваш тон, молодой человек. Неужели в этой стране настолько привыкли подтираться конституцией, что полиции дозволено стучаться в надежную дверь, снимая отпечатки невинных граждан? Вы что, собираете банк данных?
Таррелл был сыт по горло и жестом показал напарнику, что настала его очередь. Поразмыслив, Каньеро поманил Голуэя к себе и зашептал ему на ухо:
— Мистер Голуэй, благодаря вашей сознательности полиция Нью-Йорка получила ценнейшую информацию по важному делу об убийстве, и мы чрезвычайно благодарны…
— О, спасибо. Собственно, мусор — это далеко не все. Я не в первый раз жалуюсь.
Каньеро выпустил пар и продолжил:
— Да, сэр, и в данном случае ваша бдительность окупилась. Возможно, ключ к убийству мисс Таун находится здесь, в вашем патио.
— И она никогда не разделяла отходы. Я до посинения звонил в «три-один-один»
[38]
— Старик придвинулся так близко, что Каньеро мог бы пересчитать сосуды под прозрачной кожей. — Подобные торговцы грязью всегда пренебрегают законами.
— Ну вот, мистер Голуэй, вы еще больше поможете следствию, если дадите нашим техникам свои отпечатки, чтобы отличить их от других отпечатков, возможно оставленных на мешке убийцей. Вы ведь не откажете нам в помощи?
Старик подергал себя за мочку уха.
— А они не попадут в ваш банк данных?
— Я лично даю вам слово.
— Ну, тогда почему бы и нет, — согласился старик и заспешил наверх поделиться новостями с женой.
— Знаешь, как я тебя называю? — спросил Таррелл. — Любимчик психов!
Детектив Хит четкими печатными буквами записала на доске дату и время, когда Холли Фландерс проникла в квартиру Кэссиди. Надевая колпачок на маркер, она услышала, как на рабочем столе завибрировал мобильник.
Пришло сообщение от ее тренера Дона. «Завтра утром? Да/Нет». Никки уже занесла палец над буквой «Д», но неожиданно заколебалась. И тут же задумалась, в чем причина. Ее взгляд обратился к спине Рука, говорившего с кем-то по телефону. Никки поводила пальцем над клавишей и все же нажала «Д». «Почему бы нет?» — подумала она.
Едва дождавшись возвращения Тараканов, Никки собрала свою команду перед доской на летучку. Каньеро принес с собой папку.
— Из Семнадцатого только что сообщили по поводу похищенного тела. — Все притихли. Общее внимание свидетельствовало о важности любой ниточки, ведущей к пропавшему, а возможно, к счастью, уже найденному трупу. — Внедорожник обнаружен пустым. Он ворованный, как и мусоровоз. Его угнали со стоянки перед торговым центром в Ист-Мидоу на Лонг-Айленде, прошлой ночью. Сейчас эксперты ищут отпечатки и все прочее.
