— Абсолютно. Совершенно. Ничего неординарного.
На взгляд Никки, он малость перебрал с уверенностью, и она решила разобраться в причинах.
— Они были любовниками?
— Нет, что вы! — возмутился портье. — Это противоречит политике отеля! Почему вы спросили?
— Потому что вы что-то скрываете, — ответила Хит, уставившись на ночного портье. Выдержав эффектную паузу, она полюбовалась красными пятнами, проступившими у него на щеках. — Так что же это? Ссора? Наркотики? Организация петушиных боев прямо у нее в номере? Вы можете объяснить это сейчас — или позже, в более официальной обстановке.
Администратор взглянул на коллегу, у которого под редеющими светлыми волосами на голове проступил пот.
— Колин?
Помедлив, тот заговорил:
— У нас случился маленький… инцидент с участием мисс Грей. Вы должны понять, мне так трудно нарушать конфиденциальность…
— Мы тебе поможем, Колли, — вмешался Рук. — Выкладывай начистоту.
Колин поежился под взглядом начальника.
— Прошлой зимой, — начал он, — когда мисс Грей проживала в нашем отеле, она переборщила с алкоголем и в половину третьего ночи, в мое дежурство, ее пришлось… гм… успокаивать. Дерек еще не ушел с дежурства, и я попросил его помочь… гм… сопроводить мисс Грей из гостиной в ее номер. При этом оружие, которое она держала в сумочке, нечаянно разрядилось, и пуля задела Дереку бедро.
— Колин! — очень жалобно пробормотал администратор.
— Признаю, что мы отступили от правил и не доложили о происшествии, но Дерек упрашивал не поднимать шума и…
— Она откупилась, — подытожила Хит.
— Собственно говоря, да.
— И в полицию вы не заявляли. — Это опять было утверждение, а не вопрос. Когда Колин помотал головой, Хит уточнила: — Насколько тяжелым было ранение? Врачи обязаны сообщать о подобном.
— Пуля только задела бедро, но пришлось наложить несколько швов. У мисс Грей нашелся знакомый врач, работающий в киноиндустрии, и они все уладили.
Установив связь между Солей и Дереком Сноу, детектив Хит задала еще несколько вопросов, уточняя подробности, которые можно было проверить позже, и закончила беседу. Взяв у Колина контактные данные, она показала ему фоторобот техасца.
— Вы не видели здесь этого человека?
Оба ответили отрицательно. Никки попросила представить его в различных обстоятельствах: как постояльца или, может быть, охранника. Ответ остался отрицательным, но администратор оставил у себя распечатку.
— Пока это все, — сообщила им Никки, — если не считать еще одного вопроса. Кэссиди Таун здесь бывала?
— Я вас умоляю! — оскорбился управляющий. — Это же «Дрэгонфлай»!
Возвращаясь к машине, Рук со смехом передразнил:
— «Или позже… в более официальной обстановке!» Внесу это в список фирменных словечек Хит — вместе с «обезьянником» и «взрывпакетом».
— Деликатный подход, — пояснила Хит. — Как-никак, это «Дрэгонфлай»!
Рук сменил тему:
— Я так и не понял, зачем Дерек Сноу звонил Солей в ночь убийства Кэссиди Таун.
— И я тоже, — призналась Никки. — И еще непонятна ее странная реакция.
— Вряд ли она разволновалась, узнав, что консьерж не сумел заказать ей столик в «Пер се».
[89]
— Поскольку я не верю в случайности, скажу тебе, что совпадение по времени, две колотые раны, манера приматывать жертву к креслу клейкой лентой… Наверняка Дерек Сноу связан с Кэссиди, но каким образом? И если Солей не замешана в убийствах, не опасается ли она сама некой угрозы?
— Здравая мысль. Спроси у нее.
— Ага, и сразу получу ответ! — Помолчав, Никки добавила: — А знаешь, спрошу.
Пока Никки вела машину на север по 1-й авеню, Рук рассуждал:
— Независимо от того, учитывать инцидент с выстрелом или нет, я по-прежнему считаю, что Дерек был информатором Кэссиди.
— Ну, получим информацию о его звонках и увидим, прав ты или нет. — Никки присвистнула сквозь зубы. — Что за гадость шпионить за деньги! Высматривать, что ты ешь, что пьешь, с кем спишь, чтобы Кэссиди Таун выставила все это напоказ в своем «Ledger».
— Однако писала она по большей части правду. Кэссиди рассказывала мне, как в самом начале, когда только получила колонку, она ошиблась насчет отношений Вуди Алена и Мерил Стрип. Ее источник утверждал, что Вуди еще со времен «Манхэттена» без ума от Мерил. Оказалось, что это полная чушь. Другие газеты не упустили случая, прозвали ее Таун-Врунья. С тех пор, по ее словам, если информацию не подтверждали по меньшей мере два источника, она предпочитала промолчать.
— Благородно для такой стервы.
— Да, а мы, конечно, этих колонок не читаем? Брось, Никки, беда, если ты воспринимаешь их всерьез. Они вроде спортивных разделов для Подглядывающих Томов,
[90]
а мы все такие.
— Только не я, — отрезала Никки.
— Слушай, я признаю: это гадость. И не только потому, что впечатлен твоей безупречной нравственностью. Но в конце концов, она писала только о том, что люди действительно делали. Никто не заставлял Спитцера
[91]
снимать девочек, Рассела Кроу — швырять телефоном в ночного портье, а Солей Грей — прострелить дыру в брючине консьержа.
— Верно. Но кто сказал, что нам нужно все это знать?
— Ну так не читай. Но секреты от этого никуда не денутся. Знаешь, моя матушка организует в Вестпортском театре чеховские чтения. На прошлой неделе репетировала «Даму с собачкой». Там есть место про этого Гурова — я намерен привести его в статье о Кэссиди. «У него было две жизни: одна явная, которую видели и знали все… полная условной правды… и другая — протекавшая тайно».
— Это ты к чему?
— К тому, детектив, что у каждого свои секреты, и если ты ведешь публичную жизнь, все справедливо.
Остановившись на светофоре, Никки обернулась к нему. Рук видел, что для нее это не абстрактные рассуждения.
— А если ты не привык к публичной жизни и не желал ее? Вышло так, что весь мир читает об убийстве моей матери. Это не скандальная тема, но личная. Ты писал о Боно, Саркози и сэре Ричарде Брэнсоне,
[92]
верно? Они готовы к вмешательству в свою личную жизнь, но разве им от этого легче? Не лучше ли иногда оставить тайну — тайной?
