– Ну, было дело. Побегал немного за мной. Но его мамочка вскоре познакомила с медсестричкой, и он быстро утешился. Поначалу он думал меня таким образом вернуть. Даже сам в том признался при нашем последнем разговоре. Он думал, что во мне заиграет инстинкт собственницы. Но у меня к тому времени уже Сергей появился, и мне это было фиолетово. А он с ней так и остался. Ее, кажется, Лидой зовут. Но, честно признаться, я очень удивлена, что вы… С ним! Но он и правда был очень симпатичный. Даже красивый. Я, собственно, на это и повелась поначалу. А он, что же получается, некоторое время нас с вами совмещал? – все-таки кольнула ее некоторая ревность.
– Получается. Только недолго, – не удержалась я, чтобы не съязвить.
– Никогда бы про него так не подумала, – покачала она головой и тоже посмотрела на часы.
– Ладно, мне пора, – поняла я ее намек. Да и говорить-то больше было не о чем. – Огромное вам спасибо, Марина. Я теперь хоть что-то узнала. У матери, сами ведь понимаете, неудобно было спросить. Вы уж извините меня, пожалуйста, за такое вторжение.
– Ничего, все в порядке, – улыбнулась она краешком губ. – Если хотите, можете на кладбище съездить. Его на Елшанском похоронили. Там спросите в конторе, вам скажут, где именно.
– Ой, вот хорошо вы мне подсказали. Я так и сделаю. Цветочков отнесу, – поблагодарила я, вставая с удобного кресла. – Ах да! Вот вам мой оплаченный талончик.
– Приходите, если будут проблемы с зубами, – как и в первый момент, дежурно улыбнулась она, накалывая талон на длинную спицу, где уже несколько было нанизано.
– Типун вам на язык, – не совсем вежливо распрощалась я со своей «соперницей».
Вообще, надо сказать, такие моменты в моей работе меня веселят. Не люблю к ней подходить однообразно. Вот и сейчас можно было прийти, сказать кто я, получить ответы, а потом их проверить. Но к чему попусту тратить время, когда можно получить информацию, которая чаще всего не требует проверки. Люди либо посылают тебя, если им тема не понравится, либо сами охотно пускаются в откровения и редко обманывают случайного собеседника. Даже «бывших любовниц» их любовников. Да еще и развлеклась, войдя в очередную роль.
Покинув «Коронку», я еще раз попробовала позвонить Алексею Спесивцеву, но, не добившись результата, прямиком направилась по его адресу. Симбирская улица находилась отсюда в шести кварталах. Если бы не обеденный перерыв, когда многие предпочитают покинуть рабочие места и желают утолить голод либо в местах общепита, либо дома, я бы доехала туда минут за семь. Но тут пришлось потратить целых полчаса. Как меня выбешивают эти заторы! Да еще наставят машин вдоль дороги, где парковка запрещена, и в итоге остается полторы полосы. Безобразие просто! И чего это я так разворчалась? Сама частенько паркуюсь в неположенных местах. Просто нервы ни к черту. Пора пропить курс валерианочки. А вдруг сейчас приеду, а дома даже бабки не будет. Жаль, что у Спесивцева нет домашнего телефона. Вообще сейчас уже многие от него отказываются. Зачем платить лишние деньги, если сотовая связь хорошо налажена? И от своего, что ли, отказаться? Все равно дома редко бываю. Хорошо хоть через Интернет за него можно платить. А то раньше приходилось стоять на почте в очередях, теряя драгоценное время.
Рассуждая о бытовых проблемах, я тем самым немного разгрузила свой мозг и наконец вкатила в нужный двор. Он был большой, с детской площадкой и даже автомобильной стоянкой. Кругом увядающие рыжие бархотки и усыпанные алыми гроздьями рябины газоны. На некоторых лавочках, расположенных возле четырех подъездов десятиэтажного дома, сидят хорошо утепленные бабушки. Прямо райский уголок. По моим подсчетам, мне был нужен второй подъезд. Оставив машину неподалеку, я подошла к серой железной двери и набрала код на домофоне. Некоторое время он попиликал и вскоре затих.
– А вы к кому это? – услышала я позади себя скрипучий голос и обернулась.
Три пожилые женщины, сидевшие рядком на лавочке, как девицы из сказки Пушкина о царе Салтане, внимательно меня разглядывали. Кто из них задал мне вопрос, я так и не поняла. А потому ответила всем:
– Добрый день, мне нужен Спесивцев Алексей из семьдесят второй квартиры.
– Так это мой, что ли? – раздался тот же скрипучий голос.
Его обладательницей была самая мелкая бабулька, на которой красовался большой коричневый пуховый платок, покрывающий не только голову, но и плечи поверх длинного драпового пальто. Вообще, бабушки-старушки при моей работе – это первые помощники. Я их обожаю за их осведомленность практически обо всех жителях двора и даже за его пределами. А тут, судя по заданному вопросу, полная удача! Бабушка Алексея собственной персоной.
– Видимо, ваш. – И я приблизилась к ней, ожидая следующего вопроса.
– А вы кто ему? – не заставила она долго ждать.
– Я – Иванова Татьяна Александровна, – представилась я, полагая, что этого пока вполне достаточно.
– Вы, что ль, с работы с его?
Я неопределенно качнула головой так, что было не совсем понятно, утвердительный ли это кивок или нервный тик. Вот не хотелось мне обманывать старушку.
– Так ведь он это… Приболел он, – немного замешкавшись, проскрипела она.
– А мы могли бы подняться к вам? – попросила я, чувствуя, что она изо всех сил старается ввести меня в заблуждение.
– Это зачем еще? Говорю, болеет Алеша. Не до гостей ему. Чего вам надо-то? – довольно агрессивно заговорила она, и ее голос из скрипучего трансформировался в каркающий.
– Маш, ты документики у нее спроси! – подсказала доселе молчавшая бабушка в черной болоньевой куртке. – А то ходят тут всякие аферистки! Ты сначала паспорт покажи, а уж потом в гости напрашивайся. А если что, учти, нас тут еще два свидетеля, – кивнула бдительная женщина на соседку справа.
– Именно, именно, – охотно поддакнула та.
Видит бог, не хотела я ставить бабушку Спесивцева в неловкое положение перед подружками, но мне пришлось достать красные корочки.
– Я из полиции. Мне нужно задать вам несколько вопросов относительно вашего внука, – сухим профессиональным тоном ответила я, не теряя самообладания. – А лучше поговорить с ним самим. Где он сейчас находится?
При этих словах «три девицы» сразу умолкли, а Спесивцева наконец соизволила встать с лавки.
– Так бы сразу и сказали, – скрипнула она. – Чего он натворил-то? Пойдемте. – И, шаркая по влажному асфальту войлочными сапожками, направилась к подъезду. Я последовала за ней, пронзаемая взглядами двух пар подслеповатых, но весьма любопытных глаз.
Квартира, где жили Алексей и его бабушка, была приличной по площади, но довольно запущенной. Широкий коридор заставлен какими-то коробками, сумками, даже большой старый сундук имеется. На кухне, куда мы молча прошли, повсюду банки. Начиная от трехлитровых и до стограммовых из-под хрена. Некоторые были заполнены водой, другие пусты. Их было великое множество. Засаленные обои, прокопченный потолок и затхлый запах от дешевого табачного дыма. Немудрено, ведь Спесивцев садил «Приму» одну за другой. В смысле курил. Но сейчас я не определила, что курили тут недавно. Его явно не было дома. В том, что он лежит с высокой температурой где-нибудь в дальней комнате, я очень сомневалась.
