– И какой диагноз ей поставили? – поинтересовалась Зорина. Гладышева удивленно посмотрела на нее:
– Я понятия не имею. Наверное, сердечная недостаточность. И потом, возраст, моя девочка. И эти свалившиеся на ее голову родственники. В наши годы, моя дорогая, может стать плохо и от радостного известия.
Журналистка вскинула брови:
– Вы сказали, она жаловалась, что в последнее время у нее стали выпадать волосы?
– Да, Соня сама говорила мне об этом. Как и наша гример, – кивнула актриса, – но ведь это тоже возраст, разве не так?
– А ее внучка? Где она сейчас? – спросила Зорина. Валерия Станиславовна развела руками:
– Ну откуда же я знаю, моя дорогая? В последний раз я видела ее на похоронах.
– Софья Михайловна не сомневалась, что эта Лиза – действительно ее настоящая родственница? – задала Катя следующий вопрос.
Валерия Станиславовна пожала плечами:
– Не знаю, наверное. Кем же она еще может приходиться?
Больше пожилая актриса не могла припомнить ничего существенного. Попрощавшись с ней, Зорина решила наведаться в квартиру Пономаревой. Возможно, внучка уже пришла. Однако ей снова пришлось поцеловать замок. Когда она в третий раз нажимала кнопку звонка, оглашавшего квартиру трелью, из соседней двери выглянула рыжеволосая соседка и, кутаясь в пуховой платок, поинтересовалась:
– Снова пожаловали?
Журналистка кивнула:
– Что делать? Мне необходимо увидеть ее внучку.
Женщина прищурилась и усмехнулась:
– Так бы и сказали. Она продала квартиру, во всяком случае, так сообщила мне вчера утром. Завтра должны заехать другие жильцы.
От удивления Катя пошатнулась:
– Продала квартиру? Когда же она успела?
Однако потом журналистка вспомнила: судя по словам Гладышевой, Пономарева написала на внучку дарственную, и той не пришлось ждать полгода для вступления в права наследования. Теперь эту Лизу, если она действительно Лиза и имеет какое-то отношение к Софье Михайловне, действительно ищи – свищи.
– Спасибо за информацию, – Катя вздохнула и побрела к остановке. Она решила навестить еще кого-нибудь из списка, переданного ей Галиной Смирновой, и остановилась на Римме Николенко. Здесь Зорина рассчитывала получить больше информации, чем в деле Пономаревой. Если о несчастном случае хотели написать в газетах, то это собиралась сделать, скорее всего, сотрудница «Ночного города» Рита Михайлова, неплохая журналистка, с которой Катя иногда пересекалась на городских мероприятиях. Зорина взглянула на часы. Подходило время обеда. Кате было известно: Рита Михайлова предпочитает утолять голод в пиццерии «Челентано», и Зорина отправилась туда.
Журналистка не ошиблась. Она действительно обнаружила свою коллегу в этом заведении за столиком у окна. Рита в одиночестве поглощала огромный кусок пиццы с грибами и, увидев Катю, широко улыбнулась:
– Привет знаменитостям! Ты тут случайно или по делу?
Журналистка пожала плечами:
– Не знаю, как и ответить. Впрочем, кушать я тоже хочу.
– Маша, – позвала Рита знакомую официантку, – обслужи, пожалуйста, госпожу Зорину.
Девушка в синей униформе тотчас подбежала с блокнотом в руке:
– Слушаю.
Зорина заказала пиццу с ветчиной и шампиньонами и томатный сок.
– Ты не пожалеешь, – одобрила заказ коллега. – Здесь обалденно готовят.
– Я знаю.
Вскоре Катя с наслаждением ела душистую пиццу.
– Ты права. Мы с Костиком никогда здесь не были. Вообще мы не жалуем такую еду.
– А зря, – Михайлова вытерла губы салфеткой. – Ну, рассказывай, зачем пожаловала. Из твоих слов я сделала вывод: если вы с Костиком не жалуете это заведение, то ты пришла исключительно из-за меня. Правда?
– Правда, – призналась Катя. – Ну, не буду ходить вокруг да около. Ты лучше всех освещаешь в городе несчастные случаи.
Рита улыбнулась:
– Не льсти.
– А я и не льщу. Хочу расспросить про один из них, который тебе, кстати, не дали осветить. Это касается дочери предпринимателя Риммы Николенко.
Михайлова кивнула:
– Было дело. Девушке упала на голову сосулька. Такое случается очень часто. Никакого криминала. Но мачеха категорически запретила писать об этом в газете. Впрочем, – она сделала глоток виноградного сока, – я ее понимаю. Отец погибшей девушки находится в таком состоянии, что для него лишнее потрясение чревато последствиями.
– Правда? – удивилась Зорина. Римма посмотрела на нее:
– Так ты ничего о них не знаешь?
– Нет, – призналась журналистка.
– У папаши большое агентство недвижимости, – продолжала коллега. – Но деньги не принесли ему счастья. У него онкология, причем четвертая стадия, и, несмотря на бабки, которыми он щедро одаривает врачей, они вынесли приговор: жить ему осталось от силы год. Что он только не перепробовал! Все методы лечения и не сосчитать, однако ничего не помогло. Газеты даже писали о завещании. Половину этот парень оставил жене, половину – дочери.
– А что случилось с первой женой? – поинтересовалась Катя.
– Первая жена Николенко, мать его ребенка, умерла от инфаркта пять лет назад. Надо отдать должное, наш предприниматель выдержал положенный срок траура и только потом женился. Женушка моложе его лет на двадцать с лишком.
– А где он ее подцепил? – удивилась Катя.
– Не понимаю твоего удивления, – ответила подруга. – А подцепил он ее в столице. Она начинающая певичка, щебетала до замужества в каком-то ресторане. Николенко зашел туда случайно с партнером по бизнесу, увидел и услышал ее и втрескался по уши. Сплетничают, что в тот же день он на ней и женился. Дочка, конечно, была не в восторге.
– Еще бы, две наследницы, а наследство одно, – пробурчала Зорина. – И главное, обе молодые и привлекательные.
– И не говори, – поддержала ее Рита. – Ты сказала, она переживает по поводу смерти падчерицы? Держу пари, после твоего ухода мачеха в который раз сплясала канкан на обеденном столе. Мужу ведь осталось недолго, и вскоре молодая жена станет обладательницей многомиллионного наследства. Согласись, взять все лучше, чем получить половину.
– Несомненно, – Зорина закусила губу. – Большое тебе спасибо, Рита.
– За что? – изумилась та.
– За нужную информацию. Слушай, – неожиданно для себя спросила Катя, – а ты про такую Полину Москвичеву никогда не слышала?
Михайлова наклонила голову:
– Ту, которая разбилась на машине? Слышала. А чего вдруг тебя потянуло на несчастные случаи? Ты же вроде не по этим делам. Или, – она вдруг запнулась, – это не несчастные случаи?
