– Э, коллега! Да вы ж меня не слушаете! — оборвал размышления укоризненный смешок Президента. — Повторяю: нам хотя бы звездолеты подремонтировать, и то хлеб. Тогда можно всерьез подумать и о колонизации. Если, конечно, доживем…
Судя по тону, в последнем дон Мигель нисколько не сомневался.
– Согласен! — без раздумий ответил Хаджибулла. — Целиком и полностью. Принцип дележа?
– Разумеется, паритетный. Идея моя, «грузовик» ваш. Экспонатов по списку хватит обоим. В крайнем случае создадим комиссию…
– А остальные? В смысле — коллеги?
– Молодняк обойдется. Цивилизуем, когда дойдут руки.
– Возражений не имею.
Рукопожатие скрепило пакт.
– Прекрасно. А теперь… — Дон Мигель выдвинул верхний ящик стола и самолично разлил по рюмкам прозрачную влагу.
– За удачу! И попрошу вас, коллега, еще минутку внимания…
Дисплей вновь включился. И на сей раз Хаджибулле хватило короткого взгляда. Изумленный излом тонких губ был выразительнее любых возгласов.
– Документация Рубина?!
– Так точно! — В толстяке после опрокинутой рюмки пробудился дремавший полвека вояка. — Строго говоря, только по металлургии, но большего и не нужно. Люди тоже найдутся, не из лучших, правда, но выбирать не приходится, знаете ли… В любом случае Рубин бездарей не держал.
– А сырье? — Гость нервно покусывал ус.
– Да, это проблема проблем. Придется поклянчить у наших дархайских друзей. Если там все по-прежнему, данную миссию я возьму на себя. Лично. Сколько, вы сказали, у меня времени? Полгода?.. Полагаю, управлюсь…
Президент доверительно подмигнул.
– Вам, коллега, при вашем бычьем здоровье не понять, как надоедает нормальному человеку паралич!
Хаджибулла не ответил улыбкой. Он был явно встревожен.
– Простите, друг мой! Документы у вас, технологи у вас, контакт с поставщиками ваш. Дьявол вас разрази, при чем тут Ормузд?! И для чего мне знать об этом? Вы же всех нас…
Звонкий щелчок ногтем о ноготь недвусмысленно пояснил, что имеет в виду Председатель.
– Э нет, — почти пропел дон Мигель. — Не нужно путать меня с нашими юными кретинами коллегами. И не нужно забывать о паритете. В одиночку, знаете ли, удобно только умирать…
И коллега Хаджибулла, с минуту помолчав, склонил в знак полного согласия едва намечающуюся плешь.
– Ну что ж, подведем итоги! В какие сроки «грузовик» будет подготовлен к рейсу?
Морщины на лбу Хаджибуллы сделались глубже. Он устал. Ему хотелось дремать. Но отдых следовало отложить до взлета: дряхлый космолет нуждался в плавном выходе на орбиту, и время начинало поджимать. Разговор и так затянулся.
– М-м… С полгода, не меньше. Придется повозиться.
– Ясно. Срок приемлем. А мои люди там пока что организуют доставку груза к месту посадки…
Президент вальяжно подпер голову рукой.
– Скажу откровенно: нам чудовищно повезло, коллега. Не знаю, есть ли Бог, но если есть, то он за нас. Судите сами. Музейный комплекс не заражен радиацией. И, во-вторых, он обитаем. Причем туземцы окажут любую потребную помощь.
– О! — Изумление выбило Председателя из дремотной вялости. — И кто же они?
– Откуда мне знать? Какие-то чудики выжили, и как раз в районе музеев. Вы не поверите! — Дон Мигель вкусно хохотнул. — Двадцать лет они терзали меня радиограммами, просили, понимаешь, о помощи. При этом почему-то путали меня с Единым Союзом. Я их на всякий случай не разочаровывал — а вдруг, думал, пригодятся. И пригодились, как видите. Что скажете?..
– Я ведь уже сказал: вы — гений. Добавить нечего.
– Не спорю. Мой человек, кстати, уже там. Освоился, установил контакт с аборигенами. Наладил сбор и сортировку. Списки, которые вы видели, между прочим, его работа…
– Хорошая работа, — одобрил гость. — А что за человек?
– Майор Нечитайло. Вполне надежен. Впрочем, можете познакомиться…
На дисплее возник портрет, снабженный столбиком текста. Весьма характерное лицо: резкое, надменное, словно отчеканенное из красноватой меди. Более всего напоминающее маску индейского вождя из старинного стереофильма.
– Нечитайло Въяргдал Игоревич, — вслух прочитал гость. — Однако! «Недремлющий лебедь»! Он что же, дархаец?..
– Мать дархайка. И даже из дома Ранкочалар. Наложница моего тогдашнего подопечного, мир его праху. Его же семиюродная сестра. И, кстати, племянница вашего протеже, принца Видратъхьи… Помните такого, коллега?
– Еще бы! — содрогнулся Хаджибулла. — То-то, гляжу, кого-то он мне напоминает. Ну-ну. Так. О! Мастер классического ниндзюцу! Да, этот, пожалуй, не пропадет…
Исподволь взглянул на часы.
– По законам Империи, между прочим, этот ваш майор мог бы при известных обстоятельствах претендовать на престол…
Развел руками. Поднялся. Плотно натянул треуголку.
– Увы, дорогой друг, мне пора.
– Понимаю, коллега. До встречи. И… спасибо вам за…
– Не стоит. Прошу вас, не стоит. Если Алекс оправится, считайте, он в вашем распоряжении. Разумеется, с возвратом.
Стиснув зубы, Президент вдруг резко оттолкнулся от подлокотников. И встал. Неумело. Трудно. Всего лишь на миг. И тотчас ноги подломились, не удержав веса… но подломились по-живому! С болью!!!
И дон Мигель рухнул назад в коляску, сияя гримасой счастливой муки.
– Вот. А вы говорите, не стоит. Плесните-ка, сделайте одолжение!
Бережно принял пузатую рюмку. Отсалютовал ею.
– Ну, на посошок… За операцию «Ностальгия»!
Старики выпили, не чокаясь. Без алаверды. Не нужно было слов, чтобы высказать, как им — даже им! — не хватало все эти годы звонкого земного неба…
– Все! — Хаджибулла привычным движением поправил пышный плюмаж. — Долгие проводы — лишние слезы. Крепитесь. И если не затруднит, сообщите своему «претенденту» мой личный код. Есть пара вопросов. Сугубо интимного плана. Все-таки Земля…
– Понимаю, коллега. Попытаюсь. Но обещать не могу.
– Что так? — Председатель приостановился у двери.
– Видите ли… — Дон Мигель выглядел несколько смущенным. — Дело в том, что майор Нечитайло уже второй месяц не выходит на связь…
Глава 3
«А-видра, и только он, и кто, кроме него?..»
Земля. Месяц быстрых гроз. Люди идеи квэхва
5 мая 2233 года по Галактическому исчислению
Осторожно приподняв заостренную голову, большая сивая крыса принюхалась и вновь припала к земле. Нет, двуногие не ушли. Хотят обхитрить. Ее. Но она хитрее. Она стара и опытна. А двуногие злые и жадные. Им жалко вкусного, жалко мокрого, жалко того, что пищит. А ведь у них много. Этого. Почему они не хотят поделиться со старой, серой? Со ставшей обузой для стаи. С одинокой.
