Погодите… А вы что, тоже так подумали? Нет-нет, я не такой! Вообще, для меня это редкость: в норме я вожделею с художественной ленцой и даже некоторой снисходительностью, ибо в круге моего общения немало весьма привлекательных особей противоположного пола: смерть от одиночества мне явно не грозит.
Просто с Маней получилось какое-то КЗ (короткое замыкание — я на новом месте службы уже привык ко всем явлениям подбирать аббревиатуру): раз! Проскочила незримая искорка, и все воспламенилось — и даже без какого-либо катализатора…
Пытаясь взять себя в руки, я вскоре отказался от стандартной методики прямолинейного отрицания (увы, у меня она сейчас работала с точностью до наоборот, примерно в таком вот аспекте: «если Маня работе мешает — ну ее в дуппэ… такую работу!» и попробовал предметное абстрагирование.
Так… Вот у нас камеры по углам. А сказано было, что здесь не будет функционировать никакая аппаратура, даже если и удастся протащить. Но если камеры работают, значит и иная аппаратура тоже может, верно? А если, допустим, в контактную линзу вмонтировать суперсовременную камеру… И, допустим, Мане вставить… Эмм… Вставить — это прекрасно, но… Гхм-кхм… Нет-нет, я имею в виду — линзы вставить и ничего более… Угу… Угу… Хотя у нее и без линз глазищи — бездонно-голубые, как майское небо над Родиной. И ресницы такие пушистые, как взмахнет — под ложечкой так сладко замирает…
Тпррр!!! Стоять, мистер Янь, нам не туда, надо думать в другую сторону.
Эмм… А! Стулья здесь просто ужасные. Вот это факт. Тяжелые, старые, лишенные современной офисной округлости, и вообще, крайне неудобные во всех смыслах: одним словом — казенные. Сидючи на таком стуле не удается ни на секунду забыть, что ты в Учреждении. Угу… Должно быть, лобзаться на таком стуле очень неудобно… И все, что следует после «лобзаться», — тоже, это тебе не мягкие сиденья кинотеатра…
О боже, опять не в ту сторону!
Нет, тут нужно что-то радикальное. Например… Например, думать о Мане что-то очень плохое. Чтобы отвращало и отталкивало. Что там у нас отвращает творческую личность с крайне сложным и многогранным внутренним устройством (это я себя таким вижу) и некоторой склонностью к эстетствующему эгоизму?
Большая неблагополучная семья. Вот это мне бы точно не понравилось. Допустим, мы с Маней поженились… Да-да, не надо делать круглые глаза: это ерунда, что мы знакомы всего лишь пять дней, видимся сегодня второй раз и до сих пор на «Вы» — вот именно сейчас, сию минуту, я готов немедля жениться… Мрр… Со всеми вытекающими… Причем на соблюдении хронологии настаивать не буду: вольготная перестановка сценарных элементов вполне приветствуется. Сначала, допустим — таинство, три раза подряд, а фата-цветы-кольца и стол на триста персон — позже… а может — значительно позже, и уже не на триста, а на сто… или даже на пятьдесят… И вообще, что за пережитки: достаточно просто регистрации…
Однако не в этом дело. Вот мы поженились, вожделенная богиня-Маня благосклонно подарила мне пятерых детей-погодков, помогать нам некому, на лейтенантскую зарплату и одному-то не прожить — а удастся ли удержаться здесь, на новом месте службы, это еще бабушка надвое сказала. Памперсы, сопливчики, пеленки, отрыжки-ховеняшки, сопутствующее амбре, хоровые вопли голодных чад, визгливое Манино соло «добывай деньги, проклятый лузер, мне детей кормить нечем!!!», мы продаем Манину квартиру (мою нельзя, хозяин — дядя, и это очень кстати), вся толпа переезжает ко мне: и Манин папашка — сумасшедший буйный алкаш, и мамашка — старая чесоточная стерва, и припадошный братец-мастурбатец с врожденным косоглазием и хроническим псориазом, и их старая линяющая собачатина с гигантским солитером и мокнущим лишаем…. Так, стоп: почему сумасшедший, чесоточная, припадошный и так далее по списку — я ведь совершенно ничего не знаю про Манину семью?! Ну да ничего, пусть будут такие: этак гораздо нагляднее.
Да, вот это уже лучше. Уже чувствую конструктив. Обжигающее прикосновение Маниного бедра уже не воспринимается сугубо на уровне инстинкта, а где-то даже анализируется… Бедро… Бедрышко… Это ведь уже как бы курятина… Синюшная такая, бройлерная, с мутогенами, в подсобке злые проходимцы в нее солеными шприцами тыкают, а мы потом жрем отраву… Да, это неплохо… Бедро… Бедросович… А это вообще — такой большущий волосатый мужлан, специализирующийся на избиении неугодных дам и на досуге поющий преимущественно под фонограмму! Ну что, разве это уже не «Брр!!! и «Бози-мой!!!»? И тут же закономерно, сам собой возникает вопрос: послушайте, богиня… А с какой целью, вообще, осуществляете вот эти воспламеняющие касания? Вы во что пытаетесь вовлечь бедного лейтенанта?! Вы что же это, гадина такая, делаете?!!
Вот на этой конструктивной ноте я практически овладел своими чувствами и наконец-то сконцентрировался на схеме. Слава богу — получилось, а то ведь чуть было не провалил задание.
Увы, увы, овладение чувствами случилось слишком поздно: я с грехом пополам успел впитать общие контуры схемы и только начал углубляться в детали — и тут наше время истекло.
— Время, — скомандовал «Андрюша», возникая в дверном проеме. — Попрошу на выход…
Да уж, нехорошо получилось. Непрофессионально.
* * *
Маня пошла в «дамскую» приводить себя в порядок, а я присел на скамейку в вестибюле и стал ждать. Несмотря на явно неудачный рабочий сеанс, настроение было великолепное: избавившись от уродского балахона с маской и получив назад свои вещи, а также возможность нормально двигаться и дышать, я тотчас же обрел прекрасное расположение духа и немедля забыл о недавнем конфликте с беспардонным Янем.
Каюсь, повод для розового настроения был непристойный, но вполне понятный любому мужчине. Дело в том, что сейчас нам с Маней нужно как можно быстрее нарисовать схему: пока свежи впечатления и детали не стерлись из памяти. Накануне мы не определились, где именно будем этим заниматься, но выбор здесь весьма невелик: либо у нее, либо у меня. Причем у меня во всех отношениях удобнее: я некоторым образом одинокий художник и в моей берлоге для этого дела все оборудовано. В смысле, для художеств. Ну а там, в процессе… Гхм-кхм…
Размышляя таким образом в унисон с одобрительным Яньским замиранием под ложечкой, я включил свой телефон и машинально проверил список последних звонков. За то время, что я был в «отключке», меня пятикратно домогался какой-то неведомый мне Redneck: от него поступило четыре звонка и одно SMS.
«Включи трубу, идиот!!!!!!!!!!!!!» — вот таков был текст. Количество восклицательных знаков привожу в подлиннике.
Я философски хмыкнул: у абонента проблемы с логикой (этот страстный призыв я могу прочесть лишь после включения «трубы»), он невменяем от бурления эмоций либо уже крепко пьян — и что характерно, примерно половина моих знакомых вполне способна на такого рода эксцессы. Я знаком со многими творческими личностями, а эти самые творческие — они по большей части существа взбалмошные, капризные и непредсказуемые.
Пока я лениво раздумывал, кто бы это мог быть, Redneck позвонил еще разок. Обычно я не поощряю внезапные вечерние истерики, но сейчас у меня было прекрасное настроение, так что нетерпеливый абонент наконец-то получил возможность высказаться.
