— А на этой дистанции я за полминуты уложу целый взвод, — оптимистично заявил Комиссаров, взмахнув пожарным топором.
— Ну, насчёт взвода не знаю… — сдержанно отреагировал Стёпа. — Но в общем наша основная задача — как можно быстрее пробежать дистанцию от первого правого тоннеля до поезда, загрузиться в него. Если он ещё и на ходу и сядем нормально, без потерь, это вообще будет решение всех проблем.
— А где пост связи? — спросил Петрович.
— Между оборотным тупиком и закрытым тоннелем. — Комиссаров с сожалением вздохнул. — Так что, боюсь, ваши приятели не дадут нам позвонить в караул. А то бы…
— Ладно, хватит трещать, — вмешался Стёпа. — Разминаемся, чтоб бежать легче и мышцу не потянуть, да пойдём потихоньку. У кого-нибудь есть ценные мысли по ситуации?
— Есть мысль по алгоритму, — заявил Петрович.
— По какому алгоритму? — уточнил Стёпа.
— Про который ты сказал. Они ждут, что мы побежим после огневого контакта, так?
— Ну да, обычный алгоритм. Идут шестеро, на всех один ствол и два десятка патронов: аккурат на раз прикрыться. Значит, при массовой огнестрельной атаке все бегут. Или в ближайшее укрытие, или подальше от места нападения. Причём бегут в панике, пока придут в себя и сообразят, что к чему, всех перестреляют.
— Нет, я имел в виду именно время начала действий. Они ждут, что мы побежим после того, как по нам откроют огонь?
— Ты к чему клонишь, Петрович?
— А давай побежим до того, как они откроют огонь. Они этого не ждут. Так что у нас будет преимущество.
— Мысль неожиданная, но… интересная, — после недолгого раздумья одобрил Стёпа.
— Замечательная мысль! — поддержал Юра. — Тоннели по пять метров в диаметре, просвистим мимо — никто стрельнуть не успеет. Петрович, ты молодец!
— Что ж, давайте так и сделаем, — подытожил Стёпа. — Сейчас все как следует размялись, подходим к правому ближнему тоннелю метров на десять и — резкий старт. Спурт. Считайте, что вышли сдавать стометровку. Не на время, а на жизнь…
* * *
Метров за пятнадцать до развилки Стёпа остановился, дал знак сгруппироваться и указал на крохотный красный огонёк на боковой стене на уровне колена.
— Линейный лучевой датчик, — шёпотом подсказал Спартак.
— Нас ждут, — резюмировал Стёпа. — Приготовились. На старт. Внимание. Марш!
И мы во всю прыть помчались к стоявшему за развилкой поезду.
Хотел бы я сказать, что стремительно летел, как вольный ветер над прериями!
Но это будет неправдой.
Организм, мерзавец этакий, поступил как всегда в минуты смертельной опасности: выдал чудовищную дозу гормонов, враз заморозивших кровь, мысли и течение времени. Ноги мои тотчас же словно бы налились свинцом, движения сделались медленными и вальяжными, дышать стало невыносимо тяжело, а звуки вокруг поплыли, сели на пару тонов и сделались тягучими и вязкими, как остывший бабушкин кисель.
— Мочи-и-и! — унитазным басом орал кто-то из медленно проплывавшего мимо правого тоннеля. — Мочи-и-и, бл…а-а-а!!!
Они опоздали. В самом деле, никто не ожидал, что мы побежим до начала боестолкновения, так что в тоннелях никто и стрельнуть не успел, а мы в мгновение ока домчались до поезда.
Это была сцепка из двух вагонов. Все двери были распахнуты настежь, и мы немедленно приступили к посадке.
А вот во время посадки нам всё-таки досталось: перрона тут не было, забираться в вагоны без должной сноровки не очень удобно, приходилось подсаживать друг друга, и мы неизбежно замедлились.
Тут из примыкающих тоннелей сзади выскочили засадники и принялись по нам палить.
Сначала влупили со всех стволов, а их там было как минимум семеро! Однако Стёпа несколько раз стрельнул в ответ, кто-то там вскрикнул, и стрельба тотчас же стала гораздо экономнее.
Я оказался в вагоне первым — Юра подсадил меня и крикнул:
— Бегом в кабину, заводи!!!
Бегом не получилось, в вагоне находилась куча разнообразных ящиков, коробок и мешков, прямо на проходе, так что приходилось перемещаться частично ползком по сиденьям, частично на карачках по ящикам. Через разбитые окна свистели пули, страшно было голову поднять!
Сзади надрывно кричал от боли кто-то из наших, по-моему Петрович, наверное, его ранили. Комиссаров со Спартаком грузили его в вагон, Стёпа скупо прикрывал, отвечая на десятки вражьих пуль одной своей, драгоценной, так что вторым забрался Юра и благодаря своей феноменальной шустрости догнал меня уже у самой кабины.
Я рванул дверь кабины.
В кресле машиниста жался худосочный парень в синей спецовке.
— Назад, стрелять буду! — отчаянно заорал парень, тыча в меня стволом ПП. — Не подходи!!!
Я замер на пороге, не зная, что делать.
До парня один шаг, но в руках у него оружие, и он почти невменяем. Одно движением пальцем, и меня прошьёт очередь.
— Партер! — скомандовал сзади Юра.
Я резко упал на четвереньки и пригнул голову к груди.
Юра, как по мостику, влетел по моей спине в кабину…
Тотчас же что-то противно чавкнуло, булькнуло, брызнуло горячим…
Я поднял голову: парень в спецовке оседал на пол с разрезанным от уха до уха горлом. Юра походя вытер свой страшный нож о спецовку погибшего, подхватил ПП и в мгновение ока запустил двигатель.
Затем он осмотрел ПП (да, это был «Бизон», видимо, всё с того же караула), досадливо буркнул:
— Вот б… патронов нема!
…и побежал назад, помогать нашим.
Не получив никаких дополнительных распоряжений, я пошел за ним следом. Поезд потихоньку набирал ход, рулить тут не надо, а находиться в залитой кровью кабине было неприятно.
Особенно неприятно в свете того, что у парня не было патронов, и судя по всему… чёрт, боюсь даже предположить… в общем, к террористам он не имел никакого отношения, по-моему, это был помощник машиниста.
Наши были в сборе. Все, кроме нас с Юрой, были ранены, но в итоге благополучно погрузились.
Поезд постепенно ускорялся, унося нас в магистральный тоннель, прочь от ярких вспышек и свиста пуль.
Оторвались…
Глава 10
ИЗГОЙ: В РАСЧЁТЕ
Последняя тележка с деньгами уехала в тоннель.
Последний инструктаж с Андреевым.
Вернее, напутственное слово: всё давно сказано и расписано как по нотам, инструктировать в принципе не о чем.
— Смотри, теперь ты сам по себе. Такой временный король подземного мира. Связи не будет, пока не доберешься до последнего перегона перед финишной шахтой. Ева — ваш гарант, помни сам, внуши бойцам. Если вас внизу встретят, я сверху уже помочь ничем не смогу. В ж… гордость, орете во всё горло: «С нами дочь генерала Забиякина!» Так что береги её.
