Разговор с пленным отнюдь не ободрил Верховного. Напротив, он стал нервничать еще больше и резко заторопился:
— Время разговоров кончилось, пора действовать. По местам!
Мы расселись на транспорт по элементам боевого порядка. Верховный сел в головной машине, с группой захвата, так что у нас было несколько тесновато. Пленного Степа определил в группу прикрытия, традиционно напутствовав доктора и Ольшанского:
— Смотрите в оба. Если вам что-то не понравится, убейте его.
После этого мы проверили связь и убыли на базу обеспечения, которая располагалась в полусотне километров от пансионата.
* * *
Едва мы успели выехать из пансионата, как где-то вдалеке послышался рокот вертолетных винтов.
Не спрашивая Верховного, Степа остановил колонну, приказал всем заглушить двигатели и быть в готовности по первой же команде драпать в лес, а сам вышел послушать винтокрылую песнь Смерти.
Мы сидели, приспустив стекла и тоже напряженно прислушивались. Я тут же нашел для себя очень логичное успокоение: да мало ли чьи это винты, верно? Вполне может быть так, что это вертолет МЧС. Вертолеты, вообще, если не брать во внимание некоторые неприятные моменты моей жизни, очень полезные и нестрашные зверушки, так что не стоит особо переживать…
Вертолет летел довольно далеко, не в нашу сторону и вскоре рокот винтов начал утихать.
— Один военный борт, с базы, — поделился Степа своими впечатлениями. — Держит курс на Инкубатор.
— Это ОН, — тихо сказал Верховный. — Больше некому…
Степа дал команду по колонне — «заводи», и мы двинулись дальше.
— Боюсь, мы не успеем, — после некоторой паузы сказал Верховный. — Пока доберемся, ОНИ уже там будут…
Голос у него был бесцветный и потухший. Вообще, у меня его поведение вызывало досаду и даже злость. Что за бракованного Верховного нам подсунули? Я полагал, что эти Серые Кардиналы должны быть несгибаемыми и твердыми как кремень и до последней капли крови, с фанатичным огнем во взоре отстаивать свою Верховную Власть.
А этот какой-то мямля. То ему холодно, то ноет по дороге, а теперь, вон, депресняк симулирует. Сомнения его, понимаешь, одолевают…
— Один, без сопровождения, это очень хорошо, — преувеличенно бодро заявил Степа. — Они считают вас мертвым и ничего не боятся. Они думают, что им никто не станет мешать. Это просто отлично!
— Ммм-да, пожалуй, — немного подумав, согласился Верховный. — Это и в самом деле снимает массу проблем.
Если не брать во внимание деланую бодрость, в целом Степа прав: иногда статус мертвого весьма полезен для живого. Знай Директор, что здесь и сейчас движется колонна с Верховным, ему достаточно было немного изменить курс, и через пару минут это была бы Мертвая дорога. В буквальном смысле…
База располагалась на высоком холме, вело к ней одно-единственное шоссе, так что о каком-либо скрытом передвижении не могло быть и речи: нас заметили издали и приняли меры.
Мы ехали с открытыми окнами, напряженно прислушиваясь и пытаясь понять, не примешивается ли к мерному урчанию наших моторов какие-то сторонние враждебные звуки.
Когда подъехали достаточно близко, Юра сообщил:
— «Охотники» в воздухе.
И точно, через несколько секунд я увидел две хищные тени, медленно поднимавшиеся над базой и услышал рокот винтов.
Степа, тотчас же передал циркуляр:
— Внимание по колонне. Все на месте, никто не выходит.
Колонна остановилась, а мы (головная машина) поехали к КПП. Чем ближе удастся подъехать, тем больше шансов, что по нам не будут работать без предупреждения, убоявшись нанести вред своим.
Увы, совсем близко подъехать не дали.
Метров за сто суровый мегафонный голос с КПП приказал остановиться, выйти из машины и положить руки на капот.
Оружие оставили на сиденьях, вышли, положили. А куда деваться?
— Старший, подойдите к КПП, — приказал мегафонный голос.
Верховный сделал было шаг, но Степа остановил его:
— Не стоит. Сам схожу. А вы лучше влево примите, чтобы вас с КПП не было видно, и лицо опустите… Что им сказать?
— Скажи, что приехал отец командира, по срочному делу.
— Хотелось бы чуть больше данных, — Степа не стал ждать ответа и неспешно направился к КПП.
— Командир — Виктор Иванович Скворцов, — торопливо выдал вслед Степе Верховный. — Отец — Иван Дмитриевич…
* * *
Не буду нагонять жути и лишний раз травить вас фобиями и страхами, которые бушевали в моей неокрепшей душонке. Скажу только: за те пять минут, что мы стояли под прицелом висящих в воздухе «охотников», я повзрослел лет на десять. Это было в разы хуже, чем когда мы ползали на брюхе по промзоне, прислушиваясь к рокоту вот таких же «ночных охотников».
Дело в том, что тогда они нас не видели, у нас было место для маневра и возможность прятаться.
А здесь мы были как на ладони. Если на базе остался хотя бы один «стилет» и он в бинокль опознает Верховного, нам всем конец. Единственное утешение: все, кто служит Верховной Власти — мастера своего дела. То есть мы умрем быстро и безболезненно.
Через пять минут Степа вернулся с командиром — высоким подтянутым мужчиной в камуфляже без знаков различия.
Увидев Верховного, командир обмер, схватился за сердце и хрипло просипел:
— Ннн… Гх-кх… Не может быть!
— Может, может, — опроверг Верховный. — Зайди за машину, поговорим.
Командир подошел к Верховному, пожал ему руку и сразу стало легче: пока он здесь, «охотников» можно не бояться.
— Кто-нибудь из этих тварей остался? — первым делом уточнил Верховный.
— Нет, все улетели.
— «Все», это сколько?
— Преемник и с ним четверо. Взяли «крокодила»
[13]
.
— Преемник, б…! — ядовито пробурчал Верховный. — Преемник… Ну и что мы теперь будем делать?
— Как вообще такое могло получиться? — командир пребывал в смятении и искренне недоумевал. — Протокол запущен. Вы вроде как мертвый. Символ у него…
— А ты не заметил, когда он Символ предъявлял, у него цепочка, случайно, не обугленная была?
— Да, цепочка была почерневшая, это факт. Я еще подумал…
— Что?
— Ну, подумал — очень странно все это.
— Витя, ничего странного…
Тут Верховный быстро и доходчиво объяснил, как все получилось, и, что характерно, при этом ни разу не соврал, выложил все как есть. Наверное, у них с командиром были особо доверительные отношения.
