Послышался щелчок, и экран телевизора ожил. Появился титр: «Господа! Предлагаем вам ознакомиться с распорядком дня в нашей школе».
А потом медленно поплыли строчки. Знаете, как прогноз погоды — снизу вверх.
6.00
Подъем
6.00 — 8.30
Гигиенические процедуры и поддержание физической формы
8.30 — 8.50
Завтрак
9.00–13.00
Учебные занятия
13.00–13.30
Обед
13.30–14.00
Прогулка
14.00–15.00
Сон
15.00–15.30
Полдник, прогулка во дворе
15.30–20.30
Занятия по специализации
20.30–21.00
Ужин
21.00–23.30
Занятия по специализации
23.30–24.00
Прогулка во внутреннем дворике
0.00
Отбой
ну что же, все просто и понятно. Очень хорошо придумано. Добро пожаловать в «Киллер скул», господа убийцы!
В первый день моего пребывания в школе более ничего замечательного не произошло. Кроме, пожалуй, того, что я обнаружил в комнате микролифт — в стенке над столом. И еще увидел внутренний дворик.
Через некоторое время после ознакомления с режимом над столом совершенно бесшумно открылось пространство — этак 30 на 50 сантиметров. Откуда на стол выкатился лоток с вещами.
Это произошло настолько неожиданно, что я чисто рефлекторно выпрыгнул в боевую стойку с кровати, на которую завалился, собираясь подремать после одностороннего общения с телевизором.
Подойдя к столу, я изучил это проявление современного дизайна, еще более укрепляясь во мнении, что Организация — это действительно что-то.
Я разобрал вещи, с удовольствием признав ошибку относительно ограбления. Мне вернули все, кроме кейса. Даже «Ролекс» и баксы. Уже хорошо.
В дополнение я обнаружил нечто вроде униформы — два комбинезона серого цвета с капюшонами, в которых имелось два отверстия для глаз и еще одно, закрытое капроновой сеткой, в том месте, где будет рот. На грудь и спину комбинезонов желтой краской были нанесены четверки. Кажется, это мой номер.
Когда я выгреб из лотка шмотье, он тотчас же бесшумно залез в стену и отверстие закрылось панелью, не отличающейся от обоев.
Хмыкнув, как мне показалось, иронически, я развесил одежду в шкафу и, немного подумав, тут же примерил один из комбинезонов. В общем-то ничего одежонка — чистое хэбэ, под мышками и между ног — капроновая сетка для вентиляции, от копчика до седьмого шейного позвонка — молния.
Пройдя санузел, я полюбовался на себя в зеркало. Да уж! Затем вышел в комнату и без всякой надежды на взаимность обратился к полусфере:
— Это чо, униформа для киллеров? Ну, в этом чо, на дело будем ходить? А?
Внезапно из телевизора ответили:
— Не придуряйтесь, Четвертый. Это спецодежда для занятий. Если занятия проводятся вне жилого сектора или в непосредственном контакте с инструктором, нужно обязательно одевать комбинезон…
— Ага, — сказал я, — ясненько. А ежели я не захочу его надевать, меня того, да? — И показал указательным пальцем правой руки на браслет.
Мне не ответили.
— Сам знаю, — сказал я себе под нос и посмотрел на часы: было 19.55. — Однако, скоро ужин, если верить вашему распорядку…
стащив комбинезон, я запихал его в шкаф, облачился в спортивный костюм, затем разложил свои туалетные принадлежности на полке под зеркалом в санузле, уселся за стол и стал ждать.
Вскоре приехал ужин. Он состоял из жаренной курицыной ноги в соусе, двух салатов из свежей зелени и огурцов, кувшина с персиковым соком, бутербродов с сыром и бутылки сухого вина.
Я быстро все уничтожил, с удовольствием расправился с вином — это оказалось, если верить этикетке, «Цинандали» производства 91-го года — и изучил меню, приехавшее вместе с ужином. Там было написано, что необходимо подчеркнуть карандашом блюда, которые я желаю получить в следующий прием пищи.
К меню прилагался карандаш. Я не без определенного злорадства наподчеркивал целую кучу всяких вещей, а ассортимент был довольно широкий. Пусть господа разбираются с моим завтраком.
Затем я положил меню в лоток, составил туда же посуду, и лоток тут же убрался в стену. Я подумал, что, по всей видимости, тут у них не один оператор: если предположить, что слушателей хотя бы пара десятков, ему одному трудно уследить за действиями каждого.
Разобравшись с ужином, я без особой надежды подошел к той двери, что была заперта.
— А что, слабо парня выпустить погулять вразрез с распорядком дня? — спросил я полусферу. Прошло полминуты — видимо, оператор чего-то соображал, затем послышалось жужжание, и в двери щелкнуло. Пожав плечами, я толкнул ее. Она легко распахнулась, и я попал во внутренний дворик.
Другая моя надежда — на то, что, выбравшись наружу, можно будет хотя бы приблизительно определить, где расположена школа, — не оправдалась.
Довольно обширная площадь, примерно семь на десять квадратов, была обнесена глухим забором высотой в три человеческих роста. Все пространство над двором было затянуто сеткой рабица, которая покоилась на толстой металлической решетке. И посреди этой своеобразной дырявой крыши — всевидящая полусфера, от которой тянулся уходящий в стену здания кабель.
Я осмотрел дворик и пришел к выводу, что для непродолжительного заключения он оборудован вполне сносно. По периметру, закругленная в углах, находилась приподнятая над почвой дорожка шириной сантиметров восемьдесят — из материала, похожего на пористую резину светло-коричневого цвета. Знаете, может быть, на стадионах такие бывают.
Посреди двора был деревянный помост, на котором компактно расположился универсальный тренажерный комплекс со штангой и различными тросами. Рядом стояла шведская стенка на две секции. От нее отпочковывались перекладина и брусья.
С противоположной стороны к шведской стенке был приделан брус, на котором висела здоровенная кожаная груша, изрядно потертая. Чуть дальше, в полутора метрах, торчали вкопанные в землю макивары — четыре штуки различного типа. На всем незанятом пространстве росла короткая сочная трава.
Много ли человеку надо? Я попал в школу убийц. Впереди маячило ужасное будущее киллера — совершенно неопределенное будущее.
И тем не менее у меня вдруг резко поднялось настроение. Потому что я приготовился к двухмесячному заключению в каменном мешке и вдруг обнаружил, что в моем распоряжении довольно обширная территория с приличным спортинвентарем и великолепной живой травкой. Правда, с сеткой и всевидящим оком над головой, но тем не менее…
