– О! – вырвалось у Лизы. – Ну… Нет, у меня просто слов нет.
– Буду. – Лейла, даже не догадываясь, какие вокруг разыгрываются страсти, спокойно взяла пирожок и повернулась к Лизе: – Это ты насчет чего?
– Да так, о своем…
Толстой-Юрт – довольно приличное по размерам село, расположенное рядом с крупной дорожной развязкой. По этому поводу тут неподалеку торчит внушительный контрольно-пропускной пункт, усиленный целым РОПом (ротным опорным пунктом), и через село частенько шастают военные как на бронетехнике, так и по сугубо конфиденциальным личным нуждам. Так что появление здесь нашего заштатного «УАЗа» никакого ажиотажа не вызвало.
При въезде в село Лейла достала список и выдвинула следующее предложение:
– Давайте так. Мы с Лизой будем общаться, а вы сидите в машине и не выходите.
– Хм… – усомнился Вася. – Эмм…
– Так будет лучше, – заверила Лейла. – Когда за спиной будут трое с автоматами стоять, доверительной беседы не получится. Более того, нам просто могут дверь не открыть.
– Ну… Тогда во двор не заходить, – выставил условие Петрушин.
– Ну Женя, ты сказал! – возмутилась Лиза. – Беседовать на улице – это моветон, друг мой…
– Это такие хреновые манеры, – поспешил выразить компетентность Вася, адресуясь к Лейле. – Когда оно, типа того, ведет себя как последний обалдуй.
– Потрясающе! – закатила глазки Лиза. – Феноменально!
– Да ладно… – засмущался Вася. – Это ж элементарно…
– Если в доме остались одни женщины, нас могут пригласить войти, – пояснила Лейла. – Если откажемся – по нашим обычаям это как раз будет тот самый моветон, только в квадрате.
– А как вас прикрывать? – насупился Петрушин. – Мы должны вас видеть…
– Женя! – потеряла терпение Лиза. – Я вооружена. В конце концов, у меня – рация. Если что, дам длинный тон.
– Ну, не знаю, – Петрушин в нерешительности почесал затылок. – В принципе, конечно… Но не нравится мне это.
– Короче, мы сюда работать приехали или от каждого угла шарахаться? – Лиза потыкала пальцем за окно. – Посмотри, здесь все нормально. Мирное село, не видно, что ли?
Действительно, антураж вполне располагал к некоторой беспечности. Аккуратные усадьбы, за чистенькими покрашенными заборами ни одной развалины, нигде не видно следов от пуль и прочей убойной металлургии. В центре села официально торчит купол мечети, как бы надзирает за порядком и благочестием. Тихо вокруг, откуда-то доносится музыка, люди спокойно ходят. Неподалеку кучка ребятишек с деревянными автоматами и саблями в войнушку играют. Кто у них за «федералов» играет, а кто за «духов» – непонятно, но все одинаково используют автоматы и сабли в качестве дубинок.
– Ну, ладно, – махнул рукой Петрушин. – Только все время держи ручку на рации. Если что – сразу тон, и тут же обе падаете. Годится?
– Годится, – Лиза облегченно вздохнула. – Ну, поехали, благословясь…
И поехали. Всего в списке было шестнадцать адресов, а самих вдов – больше, в некоторых усадьбах проживали по две, а совсем в некоторых – и по три. Суровая статистика двух войн.
Кое-где управлялись совсем быстро: калитка распахнулась, показалось лицо, во все стороны глазами – шмыг! На лице – вопросительная враждебность, особое внимание на машину. Пять вопросов, три ответа, пара неопределенных пожиманий плечами – калитка захлопнулась. Кое-где задерживались подольше, в створе калитки возникало некое подобие диалога. В двух усадьбах пригласили войти. Мы нервничали, выжидая, Вася ерзал как на иголках, Петрушин, как всегда, был флегматично мрачен. Однако все обошлось. Когда список перевалил на второй десяток, мы уже привыкли к режиму работы и слегка расслабились. Было тихо, неких незримых агрессивных флюидов, о которых принято говорить в таких случаях, никто не ощущал.
По миновании двенадцатого адреса можно было заметить, что Елизавета наша все больше впадает в задумчивость и морщит лобик.
– Товарищей в курс когда будем вводить? – намекнул я. – Как вообще успехи?
– Да так себе – пополам.
– В смысле?
– Какая-то нездоровая коммерческая активность у них тут. Надо будет потом уточнить.
– А конкретнее?
– Из двенадцати пять отсутствуют, – пояснила Лиза. – Якобы в Турцию уехали, за вещами на продажу. Характерно, что все пять – однообразно, в Турцию, а не еще куда-то. Общаются неохотно, в детали вдаваться не желают. На простой вопрос о турагентстве никто ответить не может. Понятия, мол, не имеют, услугами какого турагентства эти отсутствующие вдовушки пользовались. Просто уехали, и все тут. Отговариваются тем, что вдовы женщины самостоятельные, сами по себе гуляют, куда хотят, не докладываются.
– А по-моему, ничего особенного, – с минуту поразмышляв, сказал я. – Взрослые женщины, как-то крутятся, на жизнь зарабатывают… Вон как Лейла – сама себе хозяйка, куда хочет, туда и едет. Правильно?
– Не совсем, – покачала головой Лейла. – Если женщина живет одна, тем более в городе – тогда правильно. Если же она живет в семье погибшего мужа – а так зачастую и бывает, – тогда она во всем слушается главу этого рода и старших женщин. Отца мужа, мать мужа, старшую сестру. Решение об отправке вдовы в «челночный рейс» для поправки бюджета семьи принимается на семейном совете. Тут вольностей никто не потерпит. Потом: билеты, документы, оформление – обычно этим занимается кто-то из мужчин семьи, это не женское дело.
– А если мужиков нету? Такое ведь случается?
– Случается. Но там, где мы были, – везде есть мужчины.
– А при вашем появлении они все разом выходили во двор и строились в колонну по три, – мило пошутил Петрушин. – Чтобы вы могли полюбоваться на них и сделать вывод: мужики есть. Да?
– Нет, никто не выходил, – Лейла прыснула – видимо, представила себе, как бы могло выглядеть этакое непотребство.
– А тогда откуда инфо? – прицепился дотошный Вася.
– Откуда – что?
– Информация, – перевел я. – Васе интересно, как вы определили, что мужики в наличии в каждом проверяемом адресе.
– Списки, – Лейла тряхнула в воздухе затянутыми в скоросшиватель листками. – Глава администрации дал полный состав семей.
– Ну, вообще! – признал Вася. – Ты тут в авторитете, да?
– Да не я, – поправила Лейла. – А знакомый, по просьбе которого давали информацию. Со мной бы никто и говорить не стал. Я женщина. Тем более – вдова. Человек второго сорта.
– Не говори глупостей, – в голосе Петрушина явственно звякнули рыцарские нотки. – Такая женщина… Гхм… Такая…
– Короче – погнали дальше, пусть полковник со всем этим разбирается, – прервал боевого брата Вася. – Давайте быстро добьем оставшихся и встанем где-нибудь в укрытии, пообедаем. А то уже и так весь распорядок мне поломали…
