– А что родители, дома?
– Нет, они на работе.
– Хорошо, Петя, минут через десять буду.
Ровно через десять минут в дверь позвонили. Петька,
прихрамывая, пошел открывать.
– Артист, его еще никто не видит, а он уже
хромает, – засмеялся Хованский.
– Вживается в роль, – улыбнулся Игорь.
– Петя, здравствуй еще раз.
– О, здрасьте, Дмитрий Палыч, вот не ожидал.
– Нам с тобой поговорить надо! – довольно грубо
заявил Шахворостов.
– Поговорим, почему не поговорить, только вы заходите в
комнату.
Петька поковылял в гостиную, а все друзья затаились в его
комнате.
– Здравствуй, Митька! – приветствовала
Шахворостова Любовь Ивановна.
Тот остолбенел.
– Люба? Что это значит?
– А то и значит, старый ты дурак! Ты что, совсем
ополоумел? Какие это сокровища ты ищешь? Баул черный? Так я тебя, дурака, тогда
еще разыграла! А ты поверил? Ладно бы ты тогда поверил, малой еще был. А
теперь? Ты уж старый, пенсионер, куда тебе клады искать? И с кем связался? С
детишками? А ты не подумал, какие клады могут быть у сосланной одинокой
женщины, а? Которая без дома, без родных по свету мыкается? А если б даже что у
ней и было, стала бы она десятилетней соплюшке про то рассказывать? Ты своими
глупыми мозгами не раскинул, прежде чем на поиски пускаться да еще какого-то
уркагана в компанию брать?
– Мадам, я попросил бы… – испуганно пролепетал
Михаил Семенович.
– Да не проси, ты небось и на уркагана-то не тянешь,
так просто, дурак с крылышками, а потому молчи!
– Значит, никакого клада нет? – потрясенно спросил
Шахворостов.
– Конечно, нет! А если б и был, думаешь, столько лет
тебя дожидался бы? Нет, я не думала, что ты такой остолопина, Митька!
– Но как… Как ты сюда попала? И вообще… Я ничего не
понимаю…
– А так я сюда попала, что детишки-то эти во сто раз
умнее тебя. Вы с дружком их уже достали, вот они и вышли на след. Приехали ко
мне и случайно услыхали, как вы собираетесь Петю ножичком пугать, а потом и
замочить. На что это похоже?
– Да никто не думал его мочить, о чем вы говорите,
мадам! – пошел красными пятнами Михаил Семенович. – И вообще, все не
так, этот ребеночек любому уркагану, как вы выражаетесь, сто очков вперед даст!
– Да, кстати, Михал Семеныч, вот вам все ваши доллары,
забирайте их, нам они не нужны! – гордо заявил Петька, выкладывая на стол
деньги. – Берите, берите, и будем в расчете. И в дальнейшем не советую с
нами связываться.
– Значит, и вправду нет никакого клада? А как же эти
кольца фарфоровые? – лепетал Дмитрий Павлович.
– Кольца есть, только цена им три гроша в базарный
день, – засмеялась Любовь Ивановна.
– Эх, Люба, что ты сделала… Ты же разбила мечту, можно
сказать, всей моей жизни… Я и вправду всю жизнь искал клады, но так, по мелочи,
времени все не было. А в душе всегда надеялся – вот выйду на пенсию и начну
искать главный клад… А теперь… Ладно, я пошел… Мишка, не стой столбом, пошли
отсюда!
И они ушли. Вид при этом у них был весьма понурый. Впрочем,
деньги Михаил Семенович все-таки прихватил.
Едва за ними захлопнулась дверь, как вся компания ввалилась
в гостиную.
– Ну, Любовь Ивановна, вы были просто
неподражаемы! – воскликнул Стас. – Потрясающий монолог!
– Да, удачно получилось, – улыбнулась Любовь
Ивановна.
– А мне этого вашего Митьку даже немного жалко, –
признался Игорь. – Мечта всей жизни рухнула у человека…
– Ну, Круз, ты даешь! – поразился
Хованский. – Нашел кого жалеть! Он же не бедный пенсионер, ты его дачу
видел? Ты б еще Семеныча пожалел!
– Ну в принципе и его можно пожалеть. Жалкий человек,
ничтожный очень…
Любовь Ивановна внимательно посмотрела на Игоря. А потом
взяла Олю за руку и отвела в сторонку.
– Олюшка, ты за Игорька держись. Он чистое золото. У
него душа большая, это нечасто встречается.
– Но откуда вы знаете… – вспыхнула Оля.
– Я ж не слепая, Олюшка. Я вот вижу, что Петя ваш по
Даше помирает, а у нее глаза в другую сторону смотрят. А жаль, Петька тоже
парень золотой. Да и вообще, мне вся ваша компания очень по сердцу пришлась,
так что милости прошу, когда захочется подышать свежим воздухом. Ну, мне пора
собираться!
– Я вас отвезу, Любовь Ивановна, – сказал
Стас. – И если позволите, даже переночую. Хочу с утра пофотографировать…
– Ох, вот хорошо-то.
В этот момент зазвонил телефон. Петька снял трубку. И вдруг
побледнел.
– Да, она здесь, минутку. Лавря, тебя, – сказал он
хриплым голосом.
Даша вспыхнула.
– Алло! Вадим? Но как ты меня нашел?
– Позвонил тебе, тетя Витя почему-то ни за что не
давала мне телефон, тогда я позвонил Ольгиной бабушке, и она сказала, что ты,
наверное, здесь.
– Ну ты даешь!
– Даша, я соскучился!
– Да?
– А ты?
– Я тоже!
– Тогда, может, вечером я за тобой заеду?
– Хорошо.
– Тебе неудобно говорить?
– Да.
– Тогда до вечера.
– Да.
Петька был в ярости. Еще не хватало, чтобы Дашкины кавалеры
ей сюда звонили. Юрик хоть этого себе не позволял. И вдруг ему стало легче.
Более того, у него появилась надежда. Он вспомнил, как когда-то сказал себе:
Юрики приходят и уходят, а Квитко остается. Этого, значит, зовут Вадим. Что ж,
Вадики приходят и уходят, а Квитко остается. Я еще своего добьюсь!
