Соратники переглянулись. Насчет муфтия все были в курсе — это в сводке проходило. Вот это выпал из обстановки абрек, сидючи в своем захолустье! Так война кончится, а он и не узнает.
Про расстрел Атабаева ничего известно не было, как, впрочем, про самого Атабаева вообще — фигура среднего ранга, на сенсацию не тянет. Однако, если увязать эти два события, получается интересная тенденция. Судите сами: араб дал команду убить муфтия, командир-чеченец не выполнил приказа. Муфтия все равно убили, а чеченца расстреляли свои же — из-за араба...
Теперь понятно, почему кунаки Рашида с такой легкостью согласились потерпеть на своем чердаке федералов. И нет необходимости выпытывать у Рашида, чем он обосновал их активность в Аргуне.
Араб совершил большую ошибку. Теперь, даже если сегодня у команды ничего не получится, жизнь его на территории Чечни будет очень неспокойной. И очень недолгой...
А вокруг все было тихо и спокойно. Денек опять выдался — просто прелесть. Жалко тратить такие славные дни на всякие гадости, типа заседания на пыльном чердаке в ожидании черт знает чего... Лизин сканер молчал, как Сере га Лазо на допросе у злобных интервентов, — ни разу не пискнул.
— Или никого и в самом деле нет... Или они общаются по спутниковым мобилам, — высказала предположение Лиза.
— Больно жирно будет, — покачал головой Костя. — У нас на всю команду — одна. Не думаю, что они такие богатые, что могут себе позволить давать всем своим людям такие штуки.
— Могут, — лаконично возразил лейтенант Серега. — Эти могут...
В 15.45 сонное ожидание разрешилось недоразумением из разряда «вдруг откуда ни возьмись...».
К подконтрольной усадьбе на полном ходу подскочили два «Ниссан Патрола» с синими милицейскими полосами и встали. Из машин дружно вывалили с десяток вооруженных товарищей в камуфляже. Без масок, судя по лицам и ухваткам, все — тутошние.
— А посмотрите-ка, полковник... — предложил Петру шин.
Иванов метнулся к основному сектору — он за тылом наблюдал, посмотрел...
— Е-мое... Да откуда вы здесь взялись, родимые?!
Товарищи всем скопом в калитку ломиться не стали. Вошел один — дородный мужчина средних лет, внешне безоружный. Остальные остались снаружи и признаков готовности к немедленной активности не проявляли. Можно даже сказать, вели себя праздно и как-то беспечно.
— Вот так ни хрена себе... — растерянно пробормотал Иванов. — Это что же такое творится?
Дородного мужчину полковник узнал, известная в республике личность. Какого черта он здесь делает, в таком месте и в такое время — совершенно непонятно. Сами собой напрашивались два возможных вывода: либо у них хорошо работает разведка и команде придется убираться несолоно хлебавши... Либо дородный товарищ здесь по делам. А если по делам, то что же это получается... Араб уже в усадьбе? Вот так ничего себе, организовали наблюдение!
— Блин... Но когда? Каким образом?! Просто фантастика какая-то...
— А совсем не факт, что он уже там, — встрял самый догадливый в мире лейтенант Серега. Может, позже подъедет.
— Ну, и как мы теперь? — выразил общее настроение Петрушин.
Настроение было вполне соответствующим. Затаились ото всех, никому — ничего, соблюли все возможные меры конфиденциальности... И вдруг — на тебе! Ну, это вообще ни в какие ворота не лезет.
— Ждем, — угрюмо буркнул полковник. — В любом случае ждем окончания встречи. Действовать начнем после того, как этот уедет. Заодно и свинью подложим хорошему человеку. Все будут знать — это именно после его убытия началась заварушка...
* * *
Минут через десять во дворе подконтрольной усадьбы заработал двигатель машины.
— Готовность номер один, — предупредил Иванов.
— Готовы, — хором доложили члены команды.
Очень может быть, что действовать придется в течение ближайших минут. Если араб действительно в усадьбе и встреча с дородным товарищем — основное мероприятие, ради которого он сюда прибыл, не исключено, что он не станет задерживаться...
— «Та-та-та!!!» — короткая очередь во дворе усадьбы прозвучала как-то невнятно, сразу и не определишь, из чего стреляли.
Товарищи у «Ниссанов» застыли и разом повернули лица к воротам усадьбы. Но никто не побежал — видимо, на сей счет имелись какие-то предварительные распоряжения.
— Не понял? — удивился Иванов.
— «Та-та-та-та-та»!!! — в этот раз очередь была длиннее, и всем понятно стало, что стреляют из не совсем серьезного для регулярных боевых действий оружия: «Каштана» либо «Кипариса». Такое оружие может позволить себе только большой начальник, у которого под рукой куча бойцов, экипированных чем-нибудь более основательным.
— Началось, — флегматично провозгласил Петрушин, припадая к прицелу своего «ВАЛа». — А теперь — гранатку. Через забор.
— Не сошлись во мнении, что ли? — высказал предположение Костя. — Не смогли обрести консен...
— Ложись!!! — дружно заорали (по-русски, что характерно!) товарищи у «Ниссанов», бросаясь врассыпную и падая, кто где придется.
— Бу-бух!!! — сочно громыхнул взрыв, раскатываясь эхом по окрестностям.
Товарищи у «Ниссанов» вразнобой заорали — кому-то там крепко досталось.
— Да, это правильно, — одобрил Петрушин. — Все как положено.
— Бу-бух!!! — раздался второй взрыв.
Секунды не прошло — ворота вывалились наружу, из клуба поднявшейся пыли на улицу выскочила белая «Нива» и мгновенно убралась из сектора. Судя по направлению движения, помчалась по дороге на Шали.
Команда в полном составе метнулась на другую сторону чердака, к тыловому сектору. Чертыхаясь, принялись локтями выбивать дыры в шифере — прикладами неприлично, надо беречь точный инструмент.
— «Кукушки» — «Третьему»!!! — хрипло рявкнул в рацию хитрый Петрушин, первым успевший к готовой бойнице, оборудованной накануне полковником. — Белая «Нива». Принимайте!
— Принимаю, — доложил «Кукушка один». — Но пока не вижу.
— Принял, — эхом отозвался «Кукушка два». — Тоже пока... Ага! Цель вижу!
— Ну и славно, — буркнул Петрушин. — Он весь ваш, хлопцы. Давайте. Мы поддержим.
— Мы, конечно, поддержим — но тут у нас полный не фонтан, — оценил обстановку Вася Крюков, сканируя через прицел участок дороги. — Тут метров пятьсот... Далековато!
— Ничего, — Петрушин привычно окинул взглядом личный состав, проверяя, все ли заняли позиции, покосился на безоружного Рашида, припавшего к дыре в шифере с Васиным биноклем. — Не продырявим, так попятнаем. «Кукушки» должны сработать. Главное, чтобы он в ложбину не вильнул, а там...
Из-за крайнего дома в тыловой сектор выскочила «Нива» и стремительно понеслась по дороге, удаляясь прочь от села. Если встать лицом к Шали, снайперы сидят справа от дороги. Так удобнее, там хороший кустарник и некоторая возвышенность. А слева от дороги, аккурат в секторах снайперских пар, имеется длинная продолговатая ложбина — вымоина. Это немножко неудобно — ложбина хоть и неглубокая, но там можно спокойно проползти метров пятьдесят на карачках, а кое-где и почти в полный рост пройти, оставаясь недосягаемым для пуль снайперов. Перекрытое пространство называется. Выбирать не приходилось, потому что это единственное место, где можно было разместить засаду. И неудобство, в принципе, довольно относительное. Кому придет в голову без очевидных оснований выскакивать из машины и щучкой нырять в ложбину? А если и придет — через пятьдесят метров путешествия на карачках придется ведь вылезать на ровное место и метров тридцать бежать до поворота, за которым начинаются посадки, закрывающие сектор. На этом тридцатиметровом участке снайперы как минимум дважды успеют продырявить любую пешую цель.
