Петрушин опасался напрасно. «Нива» мчалась прямиком по дороге, ровной в этом месте, как стрела, и заметно прибавляла ход. Спустя несколько секунд она окончательно въехала во все возможные сектора — и с крыши, и со снайперских позиций.
— Потрудимся же, братие, — привычно пробормотал Петрушин, выдавливая слабину спускового крючка. — Ну, ребята — держите...
В этот момент случилось нечто необъяснимое — по крайней мере, с первого взгляда. Крыша над головами команды начала активно рушиться и плевать во все стороны острыми осколками шифера.
— Все во двор! — как всегда, первым сообразил Петрушин, мощным броском дородного тела вынося кровлю прямо перед собой и прыгая во двор.
А со второго взгляда стало понятно: по позиции команды как минимум с четырех точек работают тяжелые пулеметы, размещенные где-то неподалеку, тоже на чердаках. Вот это чудо, так чудо!
Спустя несколько секунд команда благополучно десантировалась во двор... Нет, не в полном составе и не совсем благополучно. Глебыч при падении подвернул ногу, Иванов схлопотал пулю в правое предплечье и по этой причине оставил свой «ВАЛ» на чердаке, бледная Лиза, хватая ртом воздух, держалась за левую ключицу — из-под ладони обильно натекала кровь...
А Серега и Рашид остались на чердаке.
Методично рокотали вражьи пулеметы, проштопывая свинцом крышу гостеприимного для федералов дома, где-то в стороне подконтрольной усадьбы слышались автоматные очереди и рвались гранаты, и вообще, теперь понятно было, что в селе начался настоящий бой, который развязать под силу только хорошо вооруженному подразделению числом как минимум до взвода. Только вот вопрос: какого черта это подразделение здесь делает?!
— Откуда что взялось? — пробормотал Вася Крюков, принимаясь деловито вправлять кряхтящему Глебычу ступню.
— Лиза! — страдающий от боли Иванов стоически отпихнул подползшего к нему с ИПП
[13]
Костю и рванул из кармана разгрузки свой пакет. — Лиза, я сказал!!! Я — сам...
— Готово, — доложил по рации «Кукушка-один». — Сработали трижды, куда-то там попали, непонятно... Короче, транспорт урулил в ложбину и теперь лежит там на боку — видим правые колеса. Ждем, когда вылезут. Это что там у вас, «Третий»?
— Вы молодцы, — похвалил снайперов Петрушин. — Позиции поменяли?
— Обижаете!
— Молодцы. Не высовывайтесь, ждите, мочите все, что движется.
— А что там у вас? Пулеметов вроде не было...
— Это не у нас. Это по нам. Вы работайте, не отвлекайтесь! Теперь вы у нас — основные.
— Понял вас, «Третий», работаем...
— ...кого хера?! — едва Петрушин отпустил тангенту, прорезался голос командира «Заслона-один». — Что там у вас за война, блин? Что там за пулеметы?!
— Короче так, «Заслоны», — заторопился Петрушин. — Прыгайте на броню и в полном составе дуйте сюда. «Заслон-три» пусть даст крюка и заезжает со стороны Джалки — а то в ваши же сектора въедет. Если он меня не слышал — передай. Ты меня понял?
— Понял. Нарвались?
— Нет, они тут уже были. С ходу не залетайте, на окраине притормозите. Я разберусь, сориентирую вас по численности и размещению их огневых точек. Давай, ждем вас...
Разобравшись с радиообменом, Петрушин вернулся к делам насущным, заорал в сторону чердака:
— Серый! Если живы, хоть голос подайте!
— Живы, — тотчас же откликнулся с чердака лейтенант.
— Так какого хера?! — возмутился Петрушин. — Жить надоело?
— А тут «мертво», — доложил Серега. — Посмотри на крышу.
Петрушин посмотрел — точно, небольшой угловой участок чердака не попал ни в один из вражьих секторов. Шифер там был целый, вот что! Серега с Рашидом, то ли с перепугу, то ли ввиду поразительной врожденной сообразительности, не прыгнули во двор, а заползли в этот участок и теперь сидели там, затаившись, как мыши.
— Так какого хера? — Петрушин не баловал соратников разнообразием выражений. — Ломайте шифер, прыгайте во двор!
— Наблюдаем, — доложил Серега. — Видим «Ниву» на боку. Готовы поучаствовать, если будет продолжение...
Продолжение не замедлило последовать. На участке Шалинской трассы вдруг объявилась еще одна «Нива» — выпрыгнула, как заяц, из-за крайнего дома и понеслась в сторону своей лежавшей на боку сестрички.
— Так-так... — лейтенант отложил свой двадцатикратный бельгийский бинокль и достал из «разгрузки» рацию. — «Кукушки» — «Седьмому»!
— Цель вижу, — тотчас же отозвался «Кукушка-два». — Валить?
— Со всех стволов. И стрелки прикрытия — тоже!
— Щас...
— Чего там? — занервничал не владеющий обстановкой Петрушин. — Куда там?
«Та-та-та», — напомнили о себе вражьи пулеметчики, не оставлявшие без внимания крышу «федеральной» усадьбы.
— Да бросьте вы все, падайте вниз!!! — взмолился Петрушин. — Достанут ведь...
— Щас... — Серега припал к прицелу своего «ВАЛ а» — Рашид тотчас же завладел его биноклем и принялся глазеть на «Ниву», сугубо по-чеченски удивляясь высокой разрешающей способности буржуйского прибора.
— Надо же — совсем близко видно, как будто рядом стою...
С крыши было видно то, что оставалось недоступным взору снайперов. «Нива» лежала на левом боку, сильно кренясь влево — вот-вот завалится на крышу. Рядом никого не было...
Вторая «Нива», как будто почуяв угрозу справа, вдруг вильнула с дороги и на полном ходу съехала в ложбину. Теперь в поле зрения снайперов была только ее крыша и верхняя четверть окон. Спустя несколько секунд она остановилась у места аварии, из салона выскочил человек и, пригибаясь, почти на получетвереньках, метнулся к первой машине.
— Вах! — удивился Рашид, увидев, как осыпаются стекла прибывшей машины — результат запоздалой работы снайперов. — Хорошо бьют, кучно!
Человек, между тем, качнул пострадавшую «Ниву» на себя — она легко завалилась на крышу — и без паузы поволок кого-то из салона.
— Ах ты ж су-упчику захотел, — пробормотал Серега, прицеливаясь в едва различимую через четырехкратный прицел фигуру и страшно сожалея, что разрешающая способность оружейной оптики не эквивалентна возможностям его крутого бинокля. — А ты за лу-уком сходил?
«Шлеп»! — мимо!
Человек выволок кого-то из салона и скрылся за своей машиной.
— Черт! Ай, как обидно...
Человек показался вновь — опять поволок кого-то из салона.
Шлеп! — человек дернулся, присел и развернулся в сторону невидимого стрелка.
