Успокоил, короче. Парень сообразительный, сразу понял, что к чему.
Заместитель начальника особого отдела майор Феоктистов был бледен и задумчив. На работу он сегодня не вышел ввиду легкого недомогания после вчерашней агентурной работы на природе и благодаря покладистости начальника. Окажись Братковский чуть жестче, лежать бы сейчас майору рядом с соратниками, с аккуратной дырочкой в груди…
Так вот, майор хоть был и задумчив, но первым сообразил, что Иванов дал некую важную информацию, которой можно воспользоваться прямо сейчас.
— Ну и где этот дагестанский «Мерседес»?
Начальство переглянулось: да, полковник доложил, что трофейный «мерс» оставили у крыльца… А сейчас его нет! И, по сути, на месте происшествия не хватает еще трех трупов.
Тут же свистнули дежурного по транспортному КПП.
— «Мерседес» выезжал?
— Так точно.
— Когда?!
— Да недавно. Минут за пятнадцать до того, как подняли в ружье элементы боевого расчета.
— Вы там что, совсем уху ели?! Почему выпустили?! Кто разрешил?!
— Так это… Полковник Руденко за рулем был.
— Кто?!!!
— Полковник Руденко. Махнул рукой — ну, естественно, сразу открыли.
Комдив на минут утратил дар речи, а военный прокурор довольно потер руки и многозначительно протянул:
— Ага, вот так, значит… Ну-ну…
Дежурного еще пару раз тряхнули, но больше ничего толкового от него добиться не удалось. Руденко в машине был вроде бы один, вел себя нормально, из салона не выходил. Был ли кто на заднем сиденье, не рассмотрел: стекла тонированные, не видать, а полковник приоткрыл оконце со своей стороны и помахал…
Тут на ум всем практически одновременно (люди одной системы, мыслят едва ли ни в унисон!) пришло такое дикое предположение, что все покачали головами и вслух по-разному выразили недоумение.
— Да ну, на фиг….
— Нет, это бред какой-то…
— Хм… Этого нам еще не хватало…
Выходило, что Руденко — засланец?! Откуда и кем, это уже другой вопрос. Но судите сами: жил себе спокойно, на хорошем счету был, рос как на дрожжах, правда непонятно: откуда-то имел совершенно фантастические для военного доходы, но это ничего, это еще можно объяснить…
Тут полковника ловит злобный Иванов — и началось! Мало того, что завалили втроем (даги — подельники, к гадалке не ходи) восемь человек на узле, так еще и над семьей надругались и тоже всех завалили! Это как объяснить? Будь Руденко хоть трижды враг народа, не должен он был позволять этак вот — со своей семьей. Такое могло прийти на ум разве что конченому психопату или… человеку, для которого эта семья была совершенно чужой. Ну и кто он после этого?!
— Ху а ю, колонел Руденко? — задумчиво пробормотал Иванов.
— Да, кстати, колонел, — встрепенулся военный прокурор. — Прежде чем докладывать наверх, я хотел бы уточнить несколько вопросов по вашей оперативно-розыскной деятельности. Вопросы так себе, несложные, чисто формального характера…
Иванов заметно поскучнел. Была надежда, что в суматохе про это забудут спросить, и доклад наверх пройдет вообще без упоминания о том, что команда хоть как-то участвовала в данной истории. А тут, на месте, можно было бы как-то договориться промеж себя, без лишнего шума, не привлекая высоких покровителей…
Не получилось. Прокурор оказался неприятно толковым и дотошным до безобразия.
Вопросы и в самом деле были простые, едва ли не односложные, и требовали таких же ответов. Чей приказ выполняли? Какие полномочия имеете? Кто давал санкции на:
— скрытое наблюдение за Руденко и его домом;
— прослушивание телефонной линии;
— арест Руденко и двух других граждан и водворение их под стражу;
— действия дознавательного характера первой очереди, а именно: допрос Руденко и двух других граждан;
— обыск дачи и дома Руденко.
Врать было нельзя: будут докладывать по инстанции, потом все обязательно проверят. А правдивые ответы, как вы сами понимаете, ни одному в мире прокурору не понравились бы.
— Секунду… Нет, это отдельное поручение вы себе можете вставить куда хотите, оно никакой законодательной силы не имеет… Вы что, хотите сказать, что все это делали самовольно, по своему произволу?!
Нет, мы так не хотим, но увы — выходит, что все именно так и получается. Но вы же прекрасно знаете, как это у нас делается. Порой оперативная необходимость жестко диктует свои условия, приходится поступаться кое-какими правовыми нормами…
— Нет, это понятно, когда именно «кое-какими». Вы тоже прекрасно знаете, что мы на это частенько закрываем глаза. В противном случае у нас все оперативные службы давно бы уже загнулись к чертовой матери… Но тут ведь полный букет, от начала и до конца! У вас же нет ни одного постановления по всем вашим вышеперечисленным действиям! Превышение служебных полномочий, грубейшее попрание всех положений об ОРД (оперативно-розыскной деятельности), незаконное лишение свободы, нарушение конституционных прав граждан, незаконные следственные действия по вашему личному почину… Вы, вообще, чем думали, когда начали этим заниматься?
— Мы думали, как нам наиболее эффективно исполнить свой долг, — тут Иванов позволил себе слегка приукрасить: — Имелась информация, что Руденко совсем не тот, за кого себя выдает. Всего сказать я не могу, вы, конечно, понимаете. Но…
— Но результат выполнения вами долга мы видим, — едко заметил прокурор. — Я, конечно, не утверждаю, что это именно вы, будет расследование… Но результат-то, результат! Одиннадцать трупов! Вот так ничего себе, исполнили долг! А если этот ваш Руденко и был шпионом, в чем я очень сильно сомневаюсь, то в результате вашей топорной работы он и его подельники теперь на свободе. Вот так ничего себе, поработали!
— Но кто мог предположить…
— Да не оправдывайтесь, полковник, меня это совершенно не касается. Вашу работу оценит ваше начальство. Думаю, оценит по заслугам. Для меня же главное в этом деле — соблюдение законности. А по законности у вас, дорогой мой, полнейший провал…
Крыть было нечем. Действительно, взяли отдельное поручение, которое давало право лишь на конфиденциальную работу внутри системы (читай — негласный опрос военных, которые так или иначе соприкасались с Руденко по службе), но в процессе маленько увлеклись. Но и это было бы легко решаемо: погоня, арест, незаконный обыск — это все детские шалости. Однако в процессе этих забав образовалось одиннадцать трупов, и теперь все будет оцениваться совсем с других позиций.
Про поддержку высокого покровителя пока следовало забыть. Ссылаться на спецпредставителя, предварительно не обговорив с ним данный вопрос в деталях, было не просто бесполезно, но и опасно: Витя жутко не любил, когда его кто-то пытался подставить, и мстил за это беспощадно.
