На озере были видны два небольших катера: кто-то спозаранку томно рыбачил. В сарае есть надувная лодка и снасти, как освоимся, обязательно поедем ловить рыбу и сделаем царскую уху. А то Иванов, бывало, спросит в сердцах (рабочий момент): вы что, ребята, уху ели? А мы и не знаем, что ответить. Теперь сделаем, поедим и тогда уже можем бодренько этак отвечать со знанием дела: да, господин полковник, мы уху ели.
А вообще местная первозданная дикость мне пока что нравится. В доме нет ни телевизора, ни радиоточки, газеты доставлять никто не будет. Вот отдохнем-то от информационного вала и прочих назойливых прелестей цивилизации! Еще бы мобильники в городе оставили – было бы совсем здорово…
У Иванова на поясе интригующе запикал мобильник. Полковник, пересекаясь со мной мыслью, поморщился:
– Надо было телефоны в городе оставить. Не дадут ведь отдохнуть…
Ну, это он лукавит. Наш вождь без телефона – никуда, привык держать руку на пульсе событий. Вот и сейчас – вышел из дома в шортах, босиком и по пояс голый, однако не забыл нацепить барсетку, в которой таскает сразу три телефона.
Иванов достал мобильный, глянул на дисплей и пожал плечами:
– Странно…
– Что такое?
– Лизавета…
– СМС с докладом о прибытии?
– Да нет… Картинки какие-то прислала… Аж пять штук и в большом разрешении…
– Вот новости, – Костя усмехнулся. – Наверное, всю ночь квасила с землячками, а под утро на нее снизошло откровение. Или озарение. Или остервенение. В общем – снизошло…
Да, это не в характере Лизы. Она у нас дама скромная и экономная, без крайней необходимости даже СМС не отправит. А уж картинки, тем более – шефу, это конкретный вывих по диагонали…
Иванов смотрел картинки, и выражение его лица стремительно менялось вот в такой последовательности: недоумение – растерянность – тревога.
– Что там?
– Ноутбук, – сипло скомандовал полковник. – Гхм-кхм… И это – у меня в сумке шнур. Быстро…
Я метнулся в спальню. Дернул из-под кровати сумку Иванова, стал лихорадочно выкидывать вещи – пока достал шнур, всех перебудил.
– Серый, ты че буянишь?
– Там с Лизой что-то…
– Что?!
– Да пока сам не понял. Сейчас…
Взял ноутбук, вернулся на веранду. Подсоединил телефон полковника, скинул картинки…
Снимки были качественными и натуральными (похоже, без редакции), а их содержание, совершенно недвусмысленным.
Первый: Лиза в поезде, с тремя мужчинами в штатском, один из которых показывает ей удостоверение.
Второй: Лиза на улице, возле «Волги», сзади, на ближнем плане – небольшой вокзал, в ярком свете вспышки (съемка в темное время суток), отчетливо видно название одной из станций неподалеку от Питера. Рядом те же трое в штатском, один держит открытой дверь, рука на отлете, приглашающий жест – садитесь, голубушка. Лиза хмурится, а выражение глаз не разобрать – зрачки получились красные.
Третий: Лиза в небольшом помещении жилого типа, видно, что это не офис и не каземат – простенькие обои, на стенах висят фотографии. Стол, стулья, сервант. На руках нашей дамы – наручники. На лице растерянность, в глазах – страх и предвкушение какой-то неизбежной гадости, от которой невозможно уклониться.
Четвертый: Лиза без наручников, с сигаретой в руке, зрачки неестественно расширены, на щеках лихорадочный румянец, а взгляд… Взгляд просто сумасшедший, иначе не скажешь. Судя по запечатленной в кадре жестикуляции, что-то оживленно рассказывает, ведет себя непринужденно.
Пятый: Лиза вновь в наручниках. Сидит за столом, уронив голову на руки, лица не видно. Рядом мужчина в штатском, приставил к голове Лизы пистолет со взведенным курком. Второй в штатском останавливает его жестом левой руки, в правой – мобильник, поза выражает готовность немедля куда-то звонить.
Все.
– П…ц – приехали… – тоскливо прошептал Вася. – Куча мужиков, б… не смогли одну девку уберечь…
Да, как вы поняли, картинки мы смотрели в полном составе – разбуженные мною «силовики» резвенько подскочили и выползли на веранду.
Я машинально потянулся выдернуть шнур – Иванов остановил:
– Не надо. Открывай рекордер, готовься к записи: сейчас звонить будут.
Я сделал, что было сказано, а полковник достал второй телефон и стал названивать нашему патрону на предмет доклада о происшествии.
Витины мобильные номера отвечали зловещим молчанием. Оба домашних – аналогично. В институте сказали, что шеф еще не приходил, а когда явится – неизвестно.
Какое странное совпадение…
Минут через пять раздался звонок. Иванов даже не стал взывать к тишине – все и так застыли, как статуи, вслушиваясь в каждое слово. При включенном рекордере можно было слушать весь разговор, но я впопыхах не догадался притащить наушники, поэтому пришлось убрать громкость до нуля и довольствоваться лишь тем, что говорил полковник.
– Слушаю… Да, это я… Да-да, я уже понял… Угу… Угу… А что, она вам не сказала?… А, ну понял. Вишняковские дачи… «Девятка». Серая. Номер? Записывайте… Да, в порядке, все нормально, могу выехать в любой момент… А какой смысл?… Понял-понял, хорошо… Какие гарантии?… Нет, я понял, но… Хорошо… Хорошо, я понял. Единственно: не подскажете, с какой целью вы все это затеяли?.. Да понял, понял – не волнуйтесь…. Да ну, какие там глупости – в моем-то возрасте… Минутку, я запишу. Мытищи… поселок Дружба… Недалеко от авторынка, есть… Кропоткинский… Второй Бакунинский… Все, понял. Да, если можно, я хотел бы по прибытии сначала переговорить с ней по телефону, чтобы убедиться… Понял, понял… Хорошо, я выезжаю буквально через десять минут. Сейчас соберусь, заскочу заправиться – и сразу на трассу…
Иванов несколько секунд всматривался в номер на дисплее, потом отсоединил шнур, осторожно покачал в руке мобильник – словно это была оборонительная граната, прерывисто вздохнул и сунул его в барсетку. Затем скрестил руки на груди и бездумно уставился на свое мутное отражение в самоваре.
Ступор. Никакого проблеска мысли, никаких эмоций – наш гений оперативных комбинаций просто в шоке. Знаете, не каждый день такое случается…
– Запись послушаем? – предложил я.
Полковник молча кивнул.
Послушали запись. Особо напрягаться для домысливания образа оппонента не пришлось: хорошо поставленная дикция, уверенность в голосе, спокойный тон, акцента нет, лексикон вполне специфический. Резонно предположить, что товарищ из спецслужб. Заметно, что товарищ весьма борзый и самоуверенный: полагает, что всесторонне контролирует ситуацию, а мы, тупицы, никуда не денемся с подводной лодки. Ну-ну…
Товарищ хочет немногого. Ровно в полдень Иванов должен в гордом одиночестве стоять на Кропоткинском проезде, неподалеку от авторынка. То есть допускается, что кто-то привезет полковника на место встречи, тут же развернется и укатит восвояси – не выходя из машины. Все дальнейшие переговоры – с глазу на глаз, один на один. Если рядом с Ивановым будет находиться кто-то посторонний – все контакты прекращаются, Лиза умирает. Учитывая жесткий дорожный трафик, дается зазор в полчаса. Если Иванов опаздывает на большее время – Лиза умирает.
