Глава I. Адреналинчику!
Как странно, Петька, – сказал Игорь, развалившись в
кресле, – вот уже полгода никаких интересных дел. То продохнуть некогда
было, а теперь…
– Да, Круз, тоска зеленая. Я вот даже в зеркало на себя
смотрю, и мне скучно. Рожа какая-то противная стала.
– Ну ты скажешь, рожа как рожа, – засмеялся Игорь.
– Нет, понимаешь, адреналина в крови не хватает, вот в чем
дело. Мы же как каскадеры, ну, я во всяком случае. Без адреналина уже не жизнь.
Я вот даже подумываю, не начать ли с парашютом прыгать.
– С парашютом? – ахнул Игорь. – Ты даешь! И не
страшно?
– Почему? Очень даже страшно. Зато адреналин… Но, кажется,
теперь это денег стоит, и потом, от предков такое не скроешь, а мама этого не
переживет. Она говорит, что, когда я только родился, она сразу две вещи
подумала: только бы он с парашютом не прыгал…
– А что еще она подумала? – полюбопытствовал Игорь.
– Да ну, ерунда, – смутился вдруг Петька.
– Ладно, ладно, колись, Квитко!
– А еще она подумала, что я обязательно стану знаменитым!
– Здорово! С твоей головой тебе это раз плюнуть.
– Думаешь!
– Ага.
– А вот и нет.
– Почему?
– Потому что я, Крузик, конечно, парень неглупый, чего уж
там, но… как бы тебе это сказать… у меня слишком много разных интересов, я ни
на чем особо не могу сосредоточиться, это меня и губит.
– Петька, ты до этого сам допер?
– Конечно, – хмыкнул Петька. – Я сам до этого
допер и вот размышляю, в какой области у меня наибольшие способности…
– И к какому выводу ты пришел? – не без ехидства
спросил Игорь.
– То-то и оно, что пока ни к какому, – с горечью
ответил Петька. – Вроде бы и в химии я что-то маракую, и в математике не
последний дурак, но это все-таки, наверное, не мое…
– Петька, чего зря голову ломать, иди в сыщики, и тебе
равных не будет! Конечно, твоя мама вряд ли имела в виду, что ты станешь
знаменитым сыщиком, но…
– Да уж. Мама, наверное, хотела бы, чтобы я стал знаменитым
музыкантом или писателем.
– Ну и стань, большое дело! Сейчас всякий мало-мальски
толковый мент становится знаменитым писателем, а ты чем хуже? Сначала
знаменитый сыщик, а потом уж знаменитый писатель, чем плохо?
– Да ладно тебе, Круз, сыщик – это уже пройденный этап. За
полгода бездействия я уж все навыки растерял.
– А если бы сейчас какое-нибудь дельце подвернулось, ты бы
взялся?
– Дурацкий вопрос! Я же не частный детектив! Взялся – не
взялся! Нас ведь, можно сказать, сама жизнь заставляла! Только уже давно ничего
не подворачивается… И вообще наша компания стала какая-то… жидкая.
– Жидкая? – не понял Игорь.
– Ну да. Вот мы с тобой по-прежнему дружим, а Хованский,
например, от нас отдалился. А он ведь хороший парень… И Лавря с Жучкой тоже
как-то обособились… Общего дела нет…
– Ерунда, Петька, ты все это выдумал! Конечно, у девчонок
там свои какие-то дела, а что касается Кирюхи, то у него просто родаки контроль
усилили, ну а он без особых причин и не нарывается, зачем зря отношения в семье
портить? Его можно понять. А если нам что-то понадобится, на него всегда
положиться можно.
– Вообще-то да… – без всякого энтузиазма проговорил Петька.
И вдруг расхохотался.
– Ты чего? – удивился Игорь.
– Знаешь, на кого мы с тобой сейчас смахиваем? На ветеранов,
которые вспоминают боевые подвиги.
– Ага! Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе
рубились они! Точно, точно! Только я у вас не самый ветеранистый, самые
ветеранистые Дашка со Стасом! Даже ты позже подключился.
– Да, чуть-чуть позже, – не стал спорить Петька. –
А Денис вообще в Англии. А еще раньше с нами Виктоша и Муська были, ну, они уже
совсем взрослые, можно сказать, дамы.
– Ладно, Петька, кончай ты эти ветеранские сопли распускать,
пошли лучше прогуляемся! Погода хорошая, морозец!
– Зима надоела! Вон март уже кончается, а на улице все
морозец.
– Да что ты разворчался, как старик, идем, идем!
Они вышли во двор.
– Смотри, Петька, Зануда Михайловна! Что это с ней такое?
Навстречу им, едва передвигая ноги, шла их учительница
истории, Зинаида Михайловна, по прозвищу Зануда. Она работала в школе первый
год и не пользовалась особой любовью учеников именно из-за своего занудства. Но
сейчас, похоже, она была совершенно разбита. Что-то у нее, видимо,
приключилось. А Игорь органически не мог пройти мимо человека в горе.
– Зинаида Михайловна! – окликнул он учительницу.
– А, Крузенштерн! В чем дело?
– Зинаида Михайловна, что с вами? Вам плохо?
Лицо учительницы было совершенно серым. А в глазах стояла
такая боль, что ребятам стало даже неловко.
– Да, мне плохо, мне очень плохо… Но, впрочем, это неважно!
– А мы вам ничем помочь не можем?
– Вы? – женщина удивленно на них смотрела. – Чем
же вы можете помочь, вы же дети.
– Ну, не такие уж мы и дети, между прочим, – заметил
Петька. – Зинаида Михайловна, вы не стесняйтесь, скажите, а уж мы
сообразим, сможем мы помочь или нет.
Учительница подняла на них изумленные глаза.
– Ребята, у меня сестра пропала, младшая… А в милиции ее
никто искать не хочет… говорят, рано еще, а я волнуюсь, я ужасно волнуюсь… мне
страшно!
– Пропала ваша сестра? – быстро спросил Петька. –
Когда и как? Зинаида Михайловна, поверьте, я не из любопытства, вдруг мы сможем
что-то сделать… У нас есть кое-какой опыт…
– Опыт? У вас? Ах да, да, я припоминаю, мне говорили, что вы
в свое время нашли девочку из нашей школы, которую кто-то похитил…
– Ну да, Лену Коршунову. Она уже окончила школу, –
напомнил Игорь.
– Я не думаю, что Лиду кто-то похитил, зачем? Но вдруг вы и
вправду что-то сообразите… Я в полной растерянности. Вот что, идемте ко мне, и
я вам все расскажу!
– А может, ко мне? – спросил Петька. – Я вот тут живу,
и у меня никого дома сейчас нет.
– Я тоже рядом живу, вон в том доме. Я… лучше ко мне. А
вдруг Лида вернется… Или хотя бы позвонит…
– Хорошо!
Зинаида Михайловна прибавила шаг. Она уже почти бежала,
видимо, в надежде, что сестра подаст ей какой-то знак. Петька с Игорем
поспешали за ней.
