– Ну что?
– Зинаида Михайловна, можно мы войдем? На лестнице неудобно
говорить… – огорченно заметил Петька.
– Да, да, конечно, я так волнуюсь… Проходите!
Едва дверь за ними закрылась, Петька заговорил:
– Мы должны вас огорчить, Зинаида Михайловна, Лида не учится
на факультете журналистики.
– Что?!
– Она вас обманула! Она там не учится и никогда не училась,
мы точно знаем. Так что скорее всего она просто сбежала от вас, прихватив деньги.
Мы очень не хотели вам это говорить, но скрывать тоже нельзя.
– То есть как? Я не понимаю… Она же поступила в университет,
это был такой праздник… Я была так счастлива… А вы говорите, она там не учится…
Это бред, нонсенс… Я не понимаю… – растерянно бормотала она. – Зачем ей
понадобилось так ужасно врать?
– Если б мы знали…
– Но она рассказывала такие подробности… про этого доцента
Женатика… По-вашему, она это придумала?
– Нет. Доцент Женатик действительно существует, Юлиан
Валерианович. Но он никогда даже в глаза вашу сестру не видел. И вообще никто
ее там не видел…
– Извините, Зинаида Михайловна, – осторожно начал
Игорь, – Лида сама выбрала факультет журналистики? Она сама хотела туда
поступать, или это была ваша идея?
– Ты думаешь, я на нее давила, да? И она мне наврала, чтобы
я к ней не приставала?
Игорь промолчал.
– Нет, нет, она сама туда рвалась. Я бы предпочла, чтобы она
поступила в медицинский, наши родители были врачами… Но у нее не было к этому
никакого призвания, и я не настаивала. Я, если хотите, была даже против
журфака, журналистом в наше время быть опасно… Значит, она никакая не жертва, а
просто гнусная лгунья и… воровка, так?
– Ну, насчет лгуньи, похоже, что так, – кивнул
Петька, – а вот с деньгами вопрос сложнее. Тут всякое может быть. Вдруг
она запуталась со своей ложью, вляпалась в какую-то темную историю, связалась с
плохой компанией и ее вынудили. Может, она не хотела, но… А теперь боится
попадаться вам на глаза…
– Что ж, как говорится, поделом вору и мука! – вдруг
очень холодно и решительно заявила Зинаида Михайловна. – С этого дня я
больше ничего не хочу знать о ней. Спасибо, мальчики, что спасли меня от
публичного позора, если бы в это вмешалась милиция… Но я прошу вас об одном –
не рассказывайте об этом в школе. Умоляю вас! Никому! Обещаете?
– Зинаида Михайловна, но… – начал Игорь.
– Нет, я ничего не хочу об этом слышать. Вы обещаете?
– Ладно, – вяло кивнул Игорь, а Петька промолчал.
* * *
– Ну и что ты обо всем этом думаешь, Круз?
– Не знаю, но мне противно.
– Что тебе противно?
– А все! И красавица эта вороватая, и сестричка ее
железобетонная. Она, видите ли, не желает больше о ней слышать! А если девка
все-таки попала в беду? Конечно, деньги не без ее участия пропали, это факт, но
кто знает, что с ней стряслось? Я думаю, Петька, надо нам попытаться ее найти.
– Но как? У нас же ни одной зацепки!
– Одна все же есть.
– Какая?
– Фотография! И мы должны показать ее всем, кому возможно,
вдруг кто-то узнает?
– Круз, что ты несешь? Что ж, мы на улице будем эту фотку
прохожим показывать?
– Квитко, не делай из меня идиота! Я имел в виду только
наших и в первую очередь Стаса! У него запросто могут быть знакомые на журфаке,
или, например, наши девчонки могли ее приметить, эту Лиду, она же рядом живет,
ну, короче, надо нам собраться во что бы то ни стало и завтра же начать
действовать.
– Слушай, Круз, это, конечно, благородно, не спорю, но ведь
может оказаться, что тут просто любовная история, которая нас никаким боком не
касается.
– Если так, мы тихо отойдем в сторону, но, по крайней мере,
наша совесть будет чиста.
– Согласен. Значит, объявим общий сбор?
– Конечно!
Глава III. Тряхнем стариной!
В субботу они собрались у Оли Жуковой, так как ее бабушка с
утра уехала к двоюродной сестре и квартира была свободна. Опаздывал только
Стас.
– Лавря, а он, вообще, придет? – допытывался
Петька. – У нас на него, можно сказать, вся надежда.
– Не знаю, обещал прийти, но я не уверена. А в чем дело,
может, вы наконец расскажете?
– Да, правда, – выразил нетерпение Хованский. –
Говорите, а то зря время теряем.
Петька с Игорем переглянулись.
– Давай, Квитко, начинай, – сказал Игорь.
Петька быстро и внятно все рассказал.
– Да тут, по-моему, все ясно, – пожала плечами
Оля. – Девица просто не вынесла Занудиного характера. А кто бы вынес? Я
вот от ее уроков готова в петлю лезть, а уж жить с ней под одной крышей… – Оля
закатила глаза, – даже представить себе жутко. И что тут расследовать?
– Нет, я не согласна, – покачала головой Даша. –
Даже если допустить, что все так и есть, мне кажется, мы должны взяться за это
дело.
– Да с какой стати? – поднял брови Хованский.
– А с такой! Подумайте сами – девушка наврала, что поступила
в университет, и потом довольно долго еще врала сестре, наверное, не хотела ту
огорчать. Вы, кстати, не выяснили, поступала она туда все-таки или нет? –
обратилась она к Петьке.
– Нет. А какое это имеет значение?
– Имеет! И очень даже большое!
– Объясни! – потребовала Оля.
– Если она поступала и не поступила, это одно. А если даже
не пыталась, это другое.
– Ты права! – воскликнул Игорь. – Это имеет принципиальное
значение!
– И еще, – продолжала Даша, – будем пока считать,
что она поступала все-таки, сорвалась и решила не огорчать сестру. Тогда очень
странно, что в конце концов она вздумала ее так капитально огорчить. Украсть
деньги и смыться в неизвестном направлении, даже не предупредив. Должна же она
понимать, что та начнет бить тревогу, заявит в милицию и все такое. Это более
чем странно. Ведь если бы она оставила сестре записку: так, мол, и так, не могу
и не хочу жить с тобой, забираю деньги, потому что считаю их своими. Все-таки
это деньги за квартиру ее родителей…
– Но и Занудиных тоже, – напомнила Оля.
– Но она-то, Лида, может считать иначе, правда? У Зануды
есть своя квартира в Москве, значит, та, вологодская, принадлежит ей. Может она
так думать?
– Запросто, – кивнул Петька.
– Так вот, если бы она такую сволочную записку написала, то
могла быть спокойна – Зануда оскорбится смертельно и вычеркнет ее из своей
жизни. И уж точно в милицию не заявит. А раз она так просто исчезла… Нет, тут
что-то не то, я чувствую!
