Меня это слегка приподняло в собственных глазах: мы большие мальчики и суровый дядя Филин нам доверяет.
* * *
Я быстро и плохо чистил рыбу, Федя жарил без всяких изысков: печка на газовом баллоне – огромная сковорода – старое горчичное масло из оплетенной десятилитровой бутыли. К приезду Филина мы не успели, потому что некоторое время потратили на скандал: мучимый голодом и непередаваемо восхитительным ароматом жареной рыбы, я прокрался у Феди за спиной и стащил первые пол-леща. На выходе из кухни я был пойман с поличным, но сдаваться не пожелал и пустился с добычей в бега. Жадный невоспитанный физрук гонялся за мной по всему участку, но я успел на ходу сожрать рыбу, что вызвало бурю негодования и даже обиду.
– Треснуть бы тебя этим лещом по репе! Силу воли развивай, рахит! Полдня не жрамши – и все, уже готов за кусок совесть продать...
Вот такая жадная скотина.
Филин привез пакет, в котором что-то булькало. Я было решил, что это пиво, и хотел от восторга осыпать нашего «мистера Вульфа» дифирамбами... Но оказалось, что в пакете минералка.
Разочарование мое было столь красноречивым, что Филин все понял и счел нужным пояснить:
– Я за рулем.
– Но мы-то...
– Вы на операции. До завершения – ни капли алкоголя.
– Да, это правильно, – одобрил Федя. – И – ни одной сигареты.
– Тупая шутка, – обиделся я.
– Это не шутка, – огорошил Филин. – Если придется работать по ночи и надо будет скрытно выдвигаться – никакого курева.
– Так что, обкурись заранее, – Федя довольно хмыкнул. – Или бросай прямо сейчас.
Вот же солдафоны! Я никогда не буду военным. Как только закончим это дело, опять запишусь в пацифисты.
Мы дожарили рыбу и неспешно поужинали. Затем солдафоны отправили меня мыть посуду – как дежурное чмо, а сами расположились отдыхать прямо в кухне: сели на пол в разных углах облокотились спинами о стену, и, сославшись на то, что ночь, возможно, будет не по-детски трудоемкая, тотчас же синхронно задремали.
Я с грехом пополам помыл посуду под краном, что торчал посреди участка, сложил на столе под навесом и задумался.
Чем мы будем кормить пленного?
Филин оказался таким же прожорливым, как и Федя: они добросовестно слопали всю рыбу, хотя нажарили мы довольно много – если сервировать ужин для таких субтильных типов, как я, хватило бы на шестерых. Особой запасливостью наши таинственные консультанты не отличались: прокравшись на кухню, я осторожно произвел ревизию продуктов – у нас остался хлеб, лук и минералка. Замечательный ассортимент, не правда ли?
Беспокоить Филина я не решился – тихонько толкнул в бок Федю и шепотом спросил:
– Чем кормить Султана?
– Пи...лями, – тихо ответил Федя, не открывая глаз. – Не мельтеши, поспи маленько.
– Нет, я серьезно...
– Не надо кормить, – подтвердил Филин, также не размыкая век. – Садись, попробуй вздремнуть хотя бы полчаса. Легче будет работать ночью. Не можешь спать сидя, иди в баню, на полке устройся...
Солдафоны. Посадить самих в погреб – посмотрел бы я на вас.
Дремать я не стал: взял табурет, вышел на улицу, определил направление ветра, и присел покурить в безопасном месте. «Безопасном» – в том плане, чтобы в кухню дым не несло, а то Федя разорется.
Не успел докурить, слышу, у Филина телефон звонит. Я уже привык к его звонку: этакая заводная «самоделка» – первые такты «They Want War» в исполнении достопочтенного камрада Удо Диркшнайдера.
Я затоптал окурок и подошел послушать.
Слушать было нечего – Филин трижды сонно «угукнул» и распорядился:
– Хорошо. Двигай к пункту «три» и жди там. Как поедем, я звякну.
– Начинаем работать? – поинтересовался я.
– Нет, спим дальше, – Филин с аппетитом зевнул и потянулся. – Сделали вашу тачку.
– Быстро, – одобрил Федя.
– С вас три шестьсот.
– С тебя – три шестьсот, – живо переадресовал Федя.
– Эмм... А по-моему, там что-то прозвучало насчет трофеев, – вкрадчиво напомнил я. – А когда оно прозвучало, я видел какие-то деньги, часы и так далее... Еще я помню, что трофеи принято делить на всех участников набега...
– Это ты в кино про пиратов видел? – глумливо хмыкнул Федя.
– Да ну, при чем здесь пираты...
– Это ты про то, что изъяли у Султана? – уточнил Филин.
– Да.
– Если вы его убьете, я все отдам вам, – не моргнув глазом, заявил Филин. – Даже ключи от машины. Если тачка еще на парковке, можете попробовать толкнуть ее. Умеете «паленые» тачки толкать?
– Не понял... – такой подход к делу меня неприятно удивил. – Что за крайности? Мы же вроде собирались...
– Если все получится и вы его отпустите – надо будет вернуть все до копейки, – пояснил Филин. – Почему – понятно?
– Ну, типа – принципы? Кодекс чести, что там еще...
– В ж... принципы, – отмахнулся Филин. – В ж... кодекс. Главное – результат и безопасность – ваша, и ваших близких. Дальше сам доедешь?
– Не совсем понял, как трофеи связаны с нашей безопасностью...
– Вы получили инфо, отпустили Султана – вернули все, что взяли, убили уродов. Отношение: серьезные люди. Не стоит их искать, тем более, что они предупредили об этом.
Второй вариант: все сделали так же, но при этом ограбили Султана. Отношение: крохоборы. Если люди по ходу дела занимаются мелким крысятничеством, их статус в глазах таких типов, как Арсен, резко падает. Отсюда один шаг до «тихих движений» – со всеми вытекающими.
– Спасибо за науку... Ладно, ремонт я оплачу
– Не за что. А насчет денег не переживай, – успокоил меня Филин. – Деньги – дело наживное. Думаю, до завтрашнего утра ваши трупы откатят вам по полной, а то и втройне.
– Это как?
– Это как получится. Увидишь, короче.
– Ну, не знаю... Что-то верится с трудом.
* * *
В начале десятого Филину позвонили и сообщили, что посылка доставлена по адресу.
Филин нехотя поднялся, похрустел суставами и, достав из пакета один из «серых» телефонов, включил его.
– А ты вроде бы велел ему через полчаса звонить? – напомнил я.
– Да клал он на такие веления, – Филин сел на табурет и выжидающе уставился на дисплей телефона. – Дадим товарищу маленько пар выпустить... Чай поставьте, что-то жажда мучит.
– Это после рыбы, – я взял чайник, но уходить не торопился. – Вы ж на пару почти всю корзину спороли, теперь в темноте светиться будете. Кстати, заварки нету.
– Попроси у хозяйки, – посоветовал Федя. – В долг. Скажи, завтра отдадим. И сахару попроси. Или конфет.
