ФИГ. Ну да, здоровье – это важно, так что надо качаться. Но главное не это.
И. Так, уже интересно. А что главное?
ФИГ. Дух.
И. Так... А что у нас с духом?
ФИГ. А нет у нас духа. Откуда дух в бездуховном обществе? Ни бойцовского, ни морального духа нет. Спиваются, вскрываются, колются и так далее. Я вот был президентом клуба «Патриот». Ну, знаете – там такие тоже попадались. Нет, не часто – у нас в основном пацаны спортивные, – но бывало...
И. Да-да, продолжайте! Вам попадались трудные подростки, предрасположенные к суициду? Алкоголики? Наркоманы? Вы вели с ними реабилитационную работу?
ФИГ. Ну да, типа того... Общался, короче.
И. Интересно, интересно! Расскажите подробнее.
ФИГ. Да чего там подробнее... Всегда одно и то же...
И. Нет, я все же прошу вас остановиться на этом подробнее. Понимаете, вы сейчас в таком положении, что пользуетесь огромным авторитетом у целого слоя специфической публики, негласно отвергаемой обществом, – тех же самых наркоманов, трудных подростков, склонных к самоубийству юношей и девушек...
ФИГ. Так... И что мне теперь делать?
И. В общем, я не утверждаю, что это будет стопроцентный успех, но у вас сейчас есть великолепная возможность оказать на этих людей благотворное влияние. Другими словами, они глухи к призывам рафинированного общества, отвергающего их, но к вашим словам – словам изгоя, пострадавшего за правое дело, – они прислушаются. Соберитесь, представьте себе вот эту специфическую аудиторию и давайте: что бы бы вы им хотели сказать?
ФИГ. Самоубийцам?
И. Самоубийцам, наркоманам, алкоголикам – в общем, молодым людям без будущего, которые плюнули на себя.
ФИГ. Так... Ну, примерно так: и чего ты, скот, бухаешь и вскрываешься? Смысл жизни утратил? Ну ни фига себе! Ладно, ты утратил – но ты ведь патриот своей страны! Ну так не фиг просто так топиться: ты можешь умереть с пользой!
И. Федор...
ФИГ. Секунду, я закончу. Ты можешь умереть с пользой, мать твою! Выбери какого-нибудь отъявленного мерзавца, не обязательно «кавказдюка», у нас своих козлов хватает, – которые взятки берут, крышу делают всяким уродам – тем же «кавказдюкам», например, обманывают людей, особняки себе строят трехэтажные... Ну и, короче, возьми топор и бросайся на него! Тебя убьет его охрана, и будет двоякая польза. Возможно, перед этим ты успеешь его зарубить, потому что никто от такого рахита не ожидает такой выходки. Что в результате? Если просто вскроешься – как будет? А-а-а, очередное чмо вскрылось, ролик, падла, оставило, блеет, плятт: «Мама, не плачь, я так решил, так будет лучше» – сволота, короче!
И. Федор, я вас прошу...
ФИГ. Да, сейчас – секунду! Короче, сдох ты просто так, и все вокруг – так ему и надо, дураку! Чмо с возу – миру легче. А если второй вариант? С топором? Скажут: вот это безбашенный пацан, с топором против такой кодлы – герой! А если ружье есть? У тебя или твоего папашки, который не сумел вдохнуть в тебя бойцовский дух, скотина? Это ж вообще!.. Вычисляй близлежащего козла, который всем мешает жить, хватай ружье – и мочи! Скажут – террорист, русский смертник, красава! Охрана его тебя убьет – и вскрываться не надо. И грех на душу не возьмешь – похоронят тебя по православному обычаю, как нормального человека... Ну вот – как-то так...
И. Спасибо, Федор. Очень... как бы это... Гхм... очень жизнеутверждающее выступление...
ФИГ. Да не за что. Мне же это нетрудно, а людям, может быть, польза будет...»
Глава 3
По окончании съемки Ирина объявила, что полна решимости угостить нас обедом в некоем расположенном неподалеку замечательном местечке.
Мы возражать не стали, а Олег Самойлов отказался, сославшись на необходимость как можно быстрее сдать материал.
Меня несколько удивил тот факт, что ни одна из дам не истребовала копию интервью. Я поспешил исправить их оплошность, решив, что нелишним будет продемонстрировать Ирине мою деловитость и сообразительность.
– Как насчет копии записи?
Ирина одарила меня очередной улыбкой – только это была улыбка молодой мамаши, обнаружившей, что ее карапуз внезапно напрудил в ботинок вредному соседу. А Ленка досадливо скривилась и буркнула:
– Никак.
– Эээ...
– В восемь вечера по эн-эн-си, – пояснил Олег. – Если есть канал. Если нет – после одиннадцати на следующих ресурсах...
Он перечислил ряд ресурсов и, не уловив понимания в моем взгляде, расшифровал:
– Если кто-то опубликует материал раньше, чем его сдам я, – мне просто не заплатят.
– Все понял. – Мне стало неловко – дубина, мог бы и сам догадаться!
– Насчет этого – тоже после одиннадцати, – Олег ткнул пальцем в Ленкину камеру. – Хорошо?
– Обижаешь, коллега, – Ленка убрала камеру в сумку, гордо скрестила руки на груди. – Никаких римейков, ты идешь примой. Это так, для себя, для домашней истории.
– Ну и замечательно, – Олег, похоже, обрадовался неожиданному Ленкиному благородству. – Буду должен. Если что, обращайся, всегда рад помочь.
– Обязательно, – совершенно серьезно кивнула Ленка.
А Ирина в решении судьбы записи участия так и не приняла – и тем самым окончательно меня запутала.
Я, как обыватель, весьма поверхностно знакомый с кухней СМИ, полагаю, что главный в этом процессе – тот, кто все организовал и брал интервью. Олег, на мой взгляд, здесь был вообще не нужен: если девчата в формате грядущих разбирательств боялись подставить штатных операторов, с этой функцией легко бы справилась Ленка. По-моему, она не шутила, когда перед интервью интересовалась, не придется ли ей поработать оператором.
Мы покинули здание «HREN-TV», распрощались с Олегом и направились к своей машине, по дороге решая, что лучше: десятиминутная прогулка пешком или две минуты езды и неизвестно сколько времени на маневры в поисках свободного места для парковки.
– Там в полдень всегда забито, – пояснила Ирина. – Так что найти место для машины – проблема.
Федя машину бросать не хотел: это противоречило нашему принципу постоянной готовности к немедленной эвакуации. Я горел желанием прогуляться и начал приводить доводы в защиту пешеходного движения. Федя засомневался и ненадолго впал в раздумье, а Ленка очень кстати вспомнила про Леху и достала телефон:
– Ликуй, подруга! У нас тут спонсор есть – я тебе целый вагон бабла сэкономлю...
Похоже, она искренне обрадовалась возможности сделать Ирине приятное: было заметно, что наша эгоцентричная звездочка испытывает чувство вины перед подругой за свое безобразное поведение в ее отсутствие.
