Интересно... Но почему-то, когда мы вошли просто так – без «объявы», на нас никто даже внимания не обратил...
А тут – все к нам бросились, хотят качать, потрогать, пощупать, визжат, как резаные, некоторые даже зачем-то плакать начали.
Ну вот вам, герои, мать вашу державу: вот она, минута славы. Впечатлительные тщедушные люди готовы носить нас на руках. Правда, недалеко и недолго – руки-то эти, не державшие ничего тяжелее «мыши», слабенькие для такой ноши... Но все равно, факт налицо: они нас обожают.
Получив свою порцию триумфа, мы собрались уходить, но оказалось, что это не так-то просто сделать: толпа не желала нас отпускать. Леха, скот, когда тащил нас сюда, почему-то не подумал, как мы отсюда будем выбираться.
Вырваться удалось с большим трудом, при этом мы понесли потери: пришлось оставить публике Бормана-Рому.
Впрочем, юнги против такой постановки вопроса не возражали: они охотно сдались на милость банды визжащих девчат, которая тотчас же потащила их к столу, вроде бы кормить, а там дальше – не знаю.
Единственно, что успел сделать Федя, – предупредить, чтобы не пили ничего тяжелее лимонада. Достигнув таким образом компромисса с бурлящей офисной массой, мы забрали Леху и наконец-то отправились работать.
* * *
К месту расположения объекта выдвигались по каким-то закоулкам, и путь этот, скажу я вам, вопреки ожиданиям, получился неблизким: нетрезвый Леха работал гидом и разок благополучно промазал мимо маршрута, хотя это его родной район.
По дороге мы с Федей успели его поругать:
– Гуляешь на народные деньги, скотина! Почему не раздал обратно?
– Ну так это ж целое дело... – стал оправдываться Леха. – Кто сколько сдавал – фиг знает, короче, замучаешься раздавать... Да я разберусь, вы не переживайте...
Наконец, приехали к небольшому бульвару возле кафе «Печать Смерти». Перед кафе, на круглой площади, имела место довольно внушительная тусовка с тюнингованными тачками и девицами: как водится, молодняк, но без каких-либо этнических предпочтений, скорее интернационал – джигитов в толпе было немного.
– Обычно их намного больше, – пояснил Леха и довольно хихикнул. – Сегодня прийти смогли далеко не все...
– Он здесь?
– Да, каждый вечер тут зависает.
– Ясно. Изымать будем быстро: опознание – в дыню – в машину – погнали. Ты окрестности хорошо знаешь?
– А то! – приосанился Леха. – Я тут вырос.
– Тогда быстро соображай, как нам лучше отсюда улизнуть. Тачки у них нормальные, если по прямой, догонят бегом – даже с учетом фактора внезапности и замешательства.
– Я покажу, – кивнул Леха. – Вон туда, потом направо, в обратку, там «сквозняк» – вот и оторвались. Пока сообразят, что почем, нас и след простыл.
– Ладно. Где его тачка?
– Вон она стоит. А самого что-то не видно. Сидите, пойду гляну.
Леха потоптался возле указанной машины, потом вошел в кафе. Вернувшись через пару минут, доложил:
– Он там сидит с двумя телками.
– Служебный вход есть?
– Да, конечно.
– Это хорошо, – одобрил Федя. – Лен, машину подгони к служебному входу, через него выведем.
Мы втроем вышли, Ленка поехала к служебному входу – Леха показал, это сразу за углом.
Мы вошли в кафе и сели за свободный столик: тотчас же подскочила проворная дивчина и всучила меню. Леха, не моргнув глазом, сделал заказ, а когда дивчина отошла, показал нам клиента.
Это хорошо, что Леха с нами пришел: сами бы мы женоненавистника не узнали. На видео он был какой-то злобный и дикий, а здесь, в мягком свете разноцветных фонарей, выглядел вполне мирно и даже привлекательно. Одним словом, на себя – злодея из сетевого видео – он был не похож. И с девчатами, которые были с ним, обращался вполне ласково.
Спросив у обслуживающей нас дивчины, где можно помыть руки (это чтоб не всполошилась по факту внезапно улизнувших клиентов), мы прошли в коридор.
Помимо входной здесь было еще две двери: одна вела в санузел, а вторая оказалась запертой. Леха сказал, что эта дверь ведет в служебные помещения.
– Заперто – ерунда, – оценил Федя. – Дверь хлипкая, сломаем бегом.
Санузел оказался небольшим: втроем здесь было тесновато.
– Мы здесь будем – этого? – возбужденно поинтересовался Леха.
– Эмм... – Федя почесал затылок. – Если мы с ним на пару останемся, можно попробовать.
– Ленка – запись – речь – патетика, – напомнил я. – Она нас за это убьет.
– Точно, – согласился Федя. – Вся фишка как раз в записи. Надо обязательно вытаскивать. И прут в багажнике лежит – руку ломать. Есть поблизости укромное местечко?
– Да в том же техникуме, – подсказал Леха. – Там сторож, у него все ключи, и он уже готов. А местечек там полно.
– Ладно. Давайте так: Леха, выйди в коридор, стой там. Димон – ты за ним.
Я вернулся в зал, подошел к Расулу и этак свойски сообщил:
– Тебя человек ждет.
– Какой человек? – уточнил Расул.
– Ты его знаешь, – я заговорщицки подмигнул и почувствовал, что начинаю бледнеть: сейчас последуют неприятные вопросы из серии «а ты кто такой вообще», а я к такого рода диалогу как-то не подготовился...
– А, понял, – неожиданно легко согласился Расул. – Где он?
– Пошли, отведу.
Мы прошли в коридор – Леха просочился мимо, вроде бы на выход, Расул распахнул дверь санузла и удивился:
– Не понял... А где я...
Бац!
– Ты в сортире, дебил – что за идиотские вопросы?
Далее – стандартная процедура по гусячьему протоколу: в дыню, под белы рученьки и поволокли на выход. Было, правда, небольшое отклонение от протокола: в дыню – не совсем навынос, а корректно. Нам с парнем еще работать.
Федя «на раз» вынес дверь ногой, и мы ввалились в коридор, Леха напирал сзади, пыхтя перегаром. По бокам – обычные двери, четыре штуки, в конце – дверь железная. На засове.
Леха протиснулся вперед, стал со скрежетом отодвигать засов: из второй справа двери выполз черноусый толстун и гортанно возмутился:
– Э, вы че тут творите, э?! Джамбул, а ну, крикни там пацанов!
– Шевелись! – прошипел Федя.
Леха наконец-то справился с засовом: мы вывалились на улицу, втащили пленного в нервно газующий «Фольксваген» и рванули оттуда во все лопатки.
– Слышь, пацаны, че за дела?
Да, это уже насквозь привычный вопрос, можно сказать, рабочий момент.
– Закрой рот, – Федя привычно же сунул пленному под ребра. – Убивать тебя никто не будет, так что сиди тихо...
