Жека скотч взял – чисто автоматически, – но разинул рот и нехорошо дернул кадыком.
– Пойдешь со мной сам – не трону, – предложила Ли, наставляя ствол в живот хозяина квартиры. – Дернешься – продырявлю.
– Да ты… Ты кто такая? – нервно бормотнул Жека, мгновенно просыпаясь. – Че за фуйня? Да я тебя…
Ли поменяла угол прицеливания и нажала на спусковой крючок. Пукнуло, слабенько так, будто понарошку, пуля с чмоком вошла в мягкую кожу дверной обивки, Жека дернулся, почувствовав, как обожгло левую лодыжку, и опять открыл было рот, скорчившись в страдальческой гримасе.
– Заорешь – башку снесу, – пообещала Ли, с проворством циркового факира вставляя глушитель в разверстый рот подопытного. – Бегом засучил штанину и наложил четыре тура на рану. Ну!!!
Завороженно уставившись на взведенный курок, Жека осторожно сел, засучил штанину и на ощупь воспользовался скотчем, как было указано, – башкой крутить не посмел.
– Пошел вперед, – распорядилась Ли, забирая скотч и вынимая глушитель из Жекиного рта, и не удержалась – от всей души пнула здоровяка по бедру. – Шаг вправо, шаг влево – расстрел на месте. В магазине осталось четырнадцать патронов – так что будет дуршлаг… Пшел, живо!!!
Жека вскочил и проворно захромал к выходу, Ли двинулась следом, отбросив пропитанный кровью коврик за пределы тамбура.
– Вот ты, значит, какой – петушара, – удовлетворенно констатировал бритый номер один, приветствуя водворение подопытного в салон «Нивы». – Большой, сильный, красивый… И попа у тебя нетрудовая – жирновата чуток.
– Похудеет – за один сеанс, – мудро пообещал бритый номер два – и оба оглушительно заржали.
– Куда меня? – затравленно вякнул Жека, наблюдая, как один из бритых по команде Ли пеленает его запястья скотчем. – Куда? За что?
– В очко! – похабно подмигнул бритый, закончив работу. – За взлом лохматого сейфа, петушара! Все, сеструха, покатили.
Через полчаса езды по автостраде свернули на заросшую травой грунтовку и, попетляв меж заброшенных строений, остановились в глухом местечке, куда не доносился даже лай собак частного сектора.
– Вылезай, приехали, – скомандовала Ли, выходя из машины и направляя пистолет на Жеку. – Напоминаю: шаг вправо, шаг влево – сам знаешь. Живо!
– Мне в конце концов объяснят, что здесь происходит? – выдавил Жека, покинув салон, – за время непродолжительного путешествия он не проронил ни слова, собираясь с мыслями и пытаясь определиться с моделью поведения. – Кому я дорогу перешел?
Бритые, оживленно потиравшие руки, на секунду замялись и вопросительно уставились на Ли – настало время предъявлять те самые пресловутые «доказы».
– Та девчонка, которую ты изнасиловал в воскресенье, почему-то не умерла, – с расстановкой произнесла Ли, глядя в сторону. – Она сейчас в коме, но успела мне шепнуть, что это ты ее так отделал своей большущей елдой.
– Какая девчонка?! – вытаращился Жека, пытаясь изобразить благородное негодование. – Я в воскресенье работал – какие, на хер, девчонки?!
– Она сказала, что у тебя «спутники», – бесстрастно сообщила Ли, потыкав пальцем в сторону Жекиной ширинки. – Четыре штуки. Ты ей так задницу разворотил – кровотечение полночи останавливали… Или ей твои шарики приснились?
Жека покраснел и шмыгнул носом, как нашкодивший подросток.
– Шарики у многих есть, – уклончиво пробормотал он. – Мало ли чего она могла наговорить…
– Не отрицаешь, значит, – кивнула головой Ли. – Тогда и болтать нечего – состав преступления налицо. Затащил девчонку в кабинет, избил до полусмерти, изнасиловал в извращенной форме… В общем – исключительная мера социальной защиты. На колени, мразь!!! – выкрикнув последнюю фразу. Ли прицелилась Жеке в голову и угрожающе сузила глаза.
– Почему я?! – слезно завопил Жека, рухнув на колени. – Я никого никуда не затаскивал – это Кулькин приказал! Я уже потом, после него! Там еще двое были – а у них болты не меньше, точно тебе говорю! Стой, стой – ну почему я один? Там же…
– Вопросы есть? – обернулась Ли к бритым. – Или продолжить?
– От ты чмо-о-о, – номер один сплюнул на землю и осуждающе покрутил головой. – До жопы, бля, раскололся, петушара. До самой гузки.
– Базара нет, сеструха, – щас загрузим, – значительно произнес номер второй. – Тебе от него ниче больше не надо? А то потом он будет не в себе, так что…
– Покажи мне тех, кто еще принимал участие в изнасиловании, – Ли веером развернула перед Жекиным лицом фотографии. – Может, тебе это зачтется.
– Зачтется? – встрепенулся Жека. – А это… А вот – эти двое. Санек и Жора. Телефоны нужны?
– Обязательно, – Ли достала ручку и записала телефоны. – И еще. У Кулькина два адреса, – Ли достала из сумки фотографию Кулькина и прочитала написанные на обороте данные. – По которому он проживает?
– Щепихина, 17, – выдал Жека, с тоской глядя на бритых. – Недавно дом построил, ремонтируется. А второй – адрес матери. Вы что собираетесь…
– Забирайте, – не дослушала Ли, пряча фотографию в сумку. – Больше мне от него ничего не надо.
– Что значит «забирайте»?! – завопил Жека, пятясь от бритых. – Вы че это в самом деле…
Шлеп! Номер два залепил Жеке смачную плюху, от чего тот споткнулся и сел на землю. Номер первый тут же подскочил и два раза умело пнул жертву в живот – Жека скрючился и застонал. Номер первый неуловимым движением извлек откуда-то опасную бритву, щелчком разложил и одним взмахом располосовал Жекины трико. Номер второй прыгнул на жертву, оседлал, пригибая голову к земле и мертвыми тисками зажал между ног. Жека отчаянно захрипел и начал дергаться сильным телом, пытаясь вырваться.
– Не дергайся, петух, – кастрирую! – зловеще прошипел номер первый, пристраиваясь сзади и прижимая тупую сторону бритвы к свисавшим детородным органам Жеки. Почувствовав прикосновение холодного металла, здоровяк замер, было слышно только его отчаянное мычание.
– А ты, падла, когда девчушке заправлял, наверно, сука, так делал? – Номер первый раздвинул Жекины ягодицы, смачно плюнул и поелозил пальцем. – Так, падла, а?! – приспустив штаны, он наставил свой чудовищно вспухший агрегат, готовый к употреблению, поерзал тазом и натужным толчком вошел в Жеку до упора.
Ли, внимательно наблюдавшая за процессом, болезненно поморщилась и потащила из кармана пиджака «Салем». Закурив, она достала миниатюрную видеокамеру, включила и направила на сопрягающиеся тела. Задушенно хрипел Жека, белым пятном ритмично мелькала задница первого номера. Ли курила и представляла себе, как плохо было Алисе, когда над ней издевалась банда здоровых мужиков. Чувство сострадания к Жеке отсутствовало, несмотря на его жалкий вид, беспомощное состояние и крайнюю жестокость деяния, выбранного в качестве акта мести. Этот человек с такими же подонками, как он сам, безжалостно надругался над ее сестрой, ее половинкой – Ли живо вообразила, как Лиса плакала и просила ее не трогать, умоляла распаленных похотью самцов отпустить ее, говорила, что это ошибка, что она не имеет никакого отношения к тамошним проституткам…
