– Понятия не имею, – быстро ответил шатен, было заметно, как напряглись мышцы его широченной спины, окаменел затылок. – Бред собачий – вот что я тебе скажу. Пусть Жека пальцем покажет, тогда…
– Жека уже никогда ничем не покажет, – сожалеюще заметила Ли. – Его полтора часа назад отымели в попу два отъявленных мерзавца. Затем ему отстрелили яйца, после чего он умер от кровопотери. Геннадий?
– Точно говорит, – тоскливо подтвердил Кулькин. – У нее видеозапись есть – сам видел.
– В общем, ваши признательные показания мне не требуются, – подвела черту Ли, краем глаза зафиксировав, что оспяной блондин медленно подбирает ноги и наклоняет корпус вперед, готовясь к прыжку. – У вас есть альтернатива…
В этот момент шатен завалил корпус вбок, перекатился на спине, изворачиваясь в невероятном акробатическом пируэте, и мощно лягнул двумя ногами, целясь туда, где только что стояла Ли. Блондин тоже начал двигаться – ловко оторвал задницу от земли, пользуясь отсутствием контроля, и с низкого старта рванул к калитке.
Пук! Пук! – Сместившись влево, Ли в упор всадила в голову шатена две пули – треснула черепная кость, на землю будто плеснули из ведра жирной краповой акварели.
Пук! Пук! – Блондин, не добежав до угла дома, вспорхнул ласточкой и рухнул на землю, утратив подвижность. Проверив результат своей работы, Ли заперла калитку и вернулась к побледневшему Кулькину, который, открыв рот, часто дышал, немигающим взором глядя куда-то перед собой.
– Остался ты и ваш скверный кабак, – обыденным тоном произнесла Ли. – Давай пока о кабаке. Да не раскисай ты – мужиком держись!
Кулькина охватила мелкая дрожь. Не отводя взгляда от шатена, вокруг головы которого расплывалось темное пятно, он икнул и тихонько всхлипнул:
– Мне бы в туалет…
– А уже все – не надо тебе в туалет, – Ли кивнула на мокрое пятно, украшавшее трусы спортсмена. – Ты что – раньше не видел, как убивают людей?
– Пожалуйста!!! Пожалуйста, все, что хочешь!!! – севшим голосом прошептал Кулькин. – Неужели тебе мало? Я сказал: все, все забуду!
– Сосредоточься, – попросила Ли. – Два вопроса. Это важно. Первое – в котором часу начинает работать ваш гадский кабак? И второе – я не помню: в ресторане, в вестибюле, витрины двойные? Или как?
– Работать начинает в восемь вечера… Одинарные витрины, – растерянно пробормотал Кулькин. – Там тонированное стекло, рамы алюминиевые, с резиной… Зачем там двойные? При чем здесь витрины вообще?!
Я тебя прошу – скажи, что хочешь, только не убивай… Пожалуйста!!!
– Ну что ты несешь, Геннадий, – сокрушенно всплеснула руками Ли. – Ты должен понимать – другого выхода нет. После всего, что я тебе рассказала, я не могу оставить тебе жизнь. Вы же потом в два счета достанете нас с сестрой.
– Я дам тебе бабки, – торопливо протараторил Кулькин. – Уезжайте куда хотите – я дам тебе много бабок. Уезжайте – мы вас не найдем. Пожалуйста!!!
– От вашей банды не уедешь, – Ли отрицательно помотала головой и подняла пистолет, целясь Кулькину в голову. – Если б ты мне «лимон» баксов дал – я бы еще подумала. На «лимон» можно в Штаты драпануть и жить там припеваючи…
– Есть «лимон»! – пискнул Кулькин, максимально округлив глаза от усердия – сейчас из орбит вылезут. – Не стреляй! Есть «лимон» – даже как бы не два!
– Еще раз, – недоуменно нахмурилась Ли, опуская пистолет. – Еще раз и повнятнее.
– Я знаю, где взять бабки, – обрадованно выпалил Кулькин, не сводя взгляда с пистолета. – Я это… короче, там много – почти два «лимона». Я тебе скажу, а ты меня запри куда хочешь хоть на месяц. Пока будешь доставать, я посижу где хочешь, хоть в самом сыром подвале.
– Говори, – в голосе Ли сквозила явная заинтересованность. – Я с удовольствием послушаю.
Кулькин торопливо, прыгая с пятого на десятое, поведал Ли занятную историю из области финансово-экономических неурядиц сильных мира сего, самым подлым образом сдав своего лучшего друга и покровителя. Выслушав, Ли с минуту сосредоточенно соображала, затем усомнилась:
– Кто поручится, что ты не врешь, чтобы спасти свою шкуру? Знаешь, люди в минуты опасности способны на невероятные подвиги, лишь бы сохранить свою жизнь. То, что ты сейчас рассказал, на сказку больно смахивает…
– Я могу подтвердить это конкретными фактами, – нашелся Кулькин. – Вот, пожалуйста… – тут он выдал несколько деталей, которые легко поддавались проверке, и замолк, выжидающе глядя на свою мучительницу.
– Ну что ж, я подумаю над твоим предложением. – Ли почесала глушителем висок и внезапно вновь направила ствол в голову Кулькина. – Только ты поторопился, Геннадий. Если ты не соврал и все это действительно правда, я и сама достану эти деньги. Без тебя.
– Пожалуйста!!! – успел выдохнуть Кулькин помертвевшими губами. Ли нажала на спусковой крючок, пробитая пулей голова спортсмена крепко ударилась о столб и безжизненно свесилась набок.
– Ты вел себя хорошо – кастрировать не буду, – пробормотала Ли мертвому Кулькину и отправилась в дом за Светой.
– Уже все? Это… кончилось? – В широко открытых голубых глазах, уставившихся на Ли из ванной, легко читался страшный вопрос: «А что со мной будешь делать?!»
– Машину водишь? – деловито поинтересовалась Ли, подхватывая юную особь под локоток и влача к выходу.
– Каталась, – неопределенно пожала плечами Света. – А что?
– Очень хорошо, – порадовалась Ли. – «Газель» поведешь.
– «Газель» не водила! – испуганно пробормотала Света. – Только «Жигули» и «Ауди».
– Ну ладно, тогда на «Ниве» поедешь, – несколько разочарованно сказала Ли. – Я тебя за левую руку пристегну к баранке, чтобы не свалила. Поедешь передо мной – я скажу куда. Один неверный поворот – расстреляю. Да, собак возьми на поводки, посадишь на заднее сиденье.
– Они тоже свидетели?! – вполне искренне поинтересовалась Света.
– Пффф… Странно – взгляд у тебя вполне осмысленный. – Ли удивленно покачала головой, наблюдая, как пленница неловко пристегивает скованными руками поводки к ошейникам ризенов. – Топай давай. Пока до калитки не дойдем – смотреть прямо!
– А что там? – с ужасом пискнула Света. – Там эти… А?
– Эти, – согласилась Ли, с крейсерской скоростью таща пленницу и ризенов к калитке. – Они самые…
Ныне покойный Кулькин при жизни обосновался очень удобно – в том же самом элитарном частном секторе, при въезде в который на обширной площади располагался элитарный ресторан «Парадиз». Спустя десять минут колонна в составе «Нивы» и грузовой «Газели» приблизилась к площади и притормозила за кустами акаций.
Выйдя из машины, Ли осмотрелась. В это время дня здесь было безлюдно: всю площадь занимали аккуратные клумбы, на которых росли декоративные цветы, – охранники из ресторана не допускали, чтобы смерд выгуливал здесь своих собак, а дети смерда развлекались играми. Возле ресторанного входа никого не было.
