— Читал много, бедолага, — прорезался Михалыч. — Вот и спятил окончательно. Оно конечно, книги разве доведут до добра?
— При чем здесь книги? — досадливо поморщился Рудин. — Тут какое-то страшное недоразумение…
— Никакого недоразумения, — компетентно махнул рукой доктор. — Уж ты мне поверь, я-то знаю… У нас в позапрошлом году библиотекаря в психдом укатали. Начитался, скотина, и вообразил себя Шерлоком Холмсом, гад. Ночами крался под окнами, высматривал, к бригадиру мотористов домой залез, чтобы какие-то улики добыть… Элементарное раздвоение личности. Оно днем вроде бы приличный человек, а как ночь стукнет — сразу сдвиг по фазе…
— Ну и что теперь? — сердито нахмурился Рудин, прислушиваясь к шуму внизу — в соответствии с ранее отданным распоряжением соратники тащили Толхаева в его, Рудина, апартаменты.
— Да, вот теперь… — доктор хитро прищурился. — Теперь вот думать надобно. Я о факте должен уведомить участкового. Это обязательно, сам понимаешь. Но участковый вчерась на свадьбу в Калиновку укатил, будет только послезавтра. Есть время, чтобы подумать, как половчее все это обставить. Или не надо тебе это?
— Надо, — решительно буркнул Серега. — Надо. Сколько это будет стоить?
— Ну, мы люди небогатые… — мгновенно замаслел взором доктор, засуетился, сволочь, пальцами воздух начал щупать. — Ежели завтра меня позовешь, то, значит, пять тысяч. А ежели совсем ничего не было, а Клара меня вызывала, чтоб, значит, твою мадаму полечить от припадка… тогда… тогда десять тысяч.
— Я подумаю, завтра скажу, — Рудин обнял доктора за плечи и повел его к выходу — хотелось побыстрее избавиться от лишнего человека и обсудить с Алисой возникшую проблему. — Тебе — большое спасибо за все. Ты «таблетку» пока не забирай — может, перевозить больного будем. А завтра я к тебе приду — с деньгами — Спасибо…
Проследив в окно за кривобокой фигурой доктора, удаляющегося к забору поместья, Рудин покинул библиотеку, глянул одним глазом, как боевые братья обустраивают в его апартаментах больного, и пошел к Алисе.
— Оставьте нас, тетя Клара, — попросил Серега домработницу, кратко проинструктировав ее о режиме молчания, а для верности прибавил:
— И кстати — для вас ничего не поменялось. Теперь Алиса — полноправная хозяйка поместья. По всем документам. Вы как работали, так и будете продолжать. А сейчас идите, приготовьте обед на… так-так… на шестерых. Трагедия, конечно, труп и все такое прочее… Но мы с дороги жрать хотим — как стадо диких этих… как их там? Ну, короче, как стадо диких всяких. Идите…
— Они его загрызли, — отрешенно глядя в окно, сообщила Алиса — она сидела в кресле-качалке, закутавшись в плед и слегка покачиваясь. Внешне дама выглядела спокойной и вполне умиротворенной — сказывалось действие лекарства. — Он сам виноват, бросился…
— Конечно, конечно, — Рудин опустился на пол, обнял Алисины ноги и положил голову к ней на колени. — Конечно… Прости меня, идиота… Прости за то, что бросил тебя.
— Меня собаки защищали, — заторможенно растягивая слова, сказала Алиса. — Они молодцы. Мы их усыплять не будем. Правда?
— Конечно, конечно! — поспешил заверить Рудин. — При чем здесь усыплять? Они делали свою работу. У них работа такая — защищать. Единственно, их в городе держать нельзя. Они опасны для чужих. Могут, например, загрызть какого-нибудь алкаша, который отнесется к тебе без должного почтения. А этого алкаша достаточно просто пнуть по яйцам, он и отстанет…
— А у нас гости, — все так же глядя из-под набрякших век в окно, уведомила Алиса и нашла в себе силы вяло пошутить. — Сегодня день посещений, да?
— Ну их в задницу, всяких гостей, — буркнул Рудин. — Какие еще гости?
— А вон — приехали, — Алиса медленно вытянула руку из-под пледа и ткнула пальцем в окно. — Четыре машины…
— Ни хера себе, гости!!! — ошарашенно прошептал Серега, выглянув в окно и ощутив, что корни волос на его коротко стриженной голове обрели жесткость стальной проволо-ки. — Посиди-ка здесь, я сейчас… — И, стремглав метнувшись в свои апартаменты, рявкнул на возившихся с Толхаевым соратников:
— Бросьте все! Дуйте за мной…
* * *
…Март сидел в кресле в апартаментах Рудина и сосредоточенно думал. Толхаев лежал на кровати, рядом сидела закутанная в плед Алиса. Нину с детьми и тетю Клару заперли в кухонной каморке, деликатно объяснив, что в доме проводится следствие по факту загрызения хозяина псами, а посему следует всех изолировать, дабы не мешали работать.
«Иксы», составив поверхностный план расположения помещений, производили обыск — последовательно и методично переворачивали вверх дном все подряд в поисках невесть куда подевавшегося Пса с его боевыми братьями. Умник контролировал подступы к усадьбе: засел со снайперской винтовкой на шапке каменоломен и наблюдал, в готовности доложить шефу о любом подозрительном движении.
Все было сказано. Первый шок, вызванный встречей с Алисой, прошел. Директор долго не мог поверить, что это сестра Ли, а не сама его ветреная подружка, вздумавшая из каких-то непонятных соображении поиграть с ним напоследок. Желая уличить женщину во лжи, Март, движимый первым порывом, содрал с нее брюки и, не обнаружив на бедре знакомого рваного шрама, на некоторое время впал в прострацию.
Это было просто невероятно. Две женщины, похожие, как две капли воды… Только одна составляла часть жизни Марта, а вторая — та, что сидела сейчас на кровати и боролась с подступающей медикаментозной дремотой. была совершенно чужой.
Директор думал. Он привык думать, большую часть своего времени анализировать и обобщать и никогда не жаловался на необходимость так много работать головой — в этом был смысл его жизни. Но сейчас от напряженного размышления голова в буквальном смысле раскалывалась — Марту казалось, что какие-то там шестеренки угрожающе скрипят и нагнетают давление, обещая в любой момент взорвать универсальный аналитический прибор, разнести мозг клочками по комнате, как совсем недавно это сделал с башкой Улюма его же собственный пистолет.
В том, что «иксы» рано или поздно найдут Пса с товарищами, Директор не сомневался. Это был лишь вопрос времени. Огромный дом, куча комнат, есть где спрятаться. Из дома им не выбраться — Умник просматривает каждый метр прилегающей территории. Кроме того, если они не конченые козлы, должны понимать, что нельзя оставлять своих женщин и детей в заложниках у непрошеных посетителей.
Март думал не о том. Впервые в жизни ему предстояло принять решение, в правильности которого он был окончательно не уверен. Алиса, дурочка, рассказала все без утайки. Про Лиховского, кассеты, про все, что Лиховский, в свою очередь, успел рассказать ей — А Директор, беседуя с Толхаевым, задавал ему в присутствии Алисы такие вопросы, о которых ей вообще знать не следовало. Погорячился, не сообразил сразу, что следовало бы беседовать порознь…
Теперь обратно уже не отыграть. Алиса с Толхаевым знают так много, что просто не имеют права на существование. Если принять целесообразность их ликвидации за неоспоримый факт, закономерно будет продолжить цепь умозаключений необходимостью убрать всех, кто сейчас находится в поместье. За исключением Дениса, который пока ничего не соображает по причине младого возраста. Потому что каждый из этих людей является невольным свидетелем злодеяния. Восемь человек, из которых один — десятилетний ребенок…
