Привычным движением нажал на шляпку бронзового болта, приводящего систему отпирания в действие. Узкая дверь, стилизованная под фрагмент стены, тихо отъехала, открывая вход в комнату.
— Ойи-хоу! — огорченно прошептал Шишок. Увы, никаких утешительных перемен не произошло. Хозяин усадьбы — чтоб ему в одночасье превратиться в крысу! — был по-прежнему недоступен взору Хранителя и надежно защищен магическим балдахином, ниспадавшим на ложе с потолка. Маг ничего не забыл и не нарушил последовательности: вокруг широкой кровати, на полу, красовались выписанные по кругу магические руны, хранившие хозяина дома от сил Тьмы.
Да, Отец Тьмы пока не желал помогать своему незаконнорожденному отпрыску. Наверно, ему некогда — есть дела поважнее какого-то паршивого мага, покушающегося на Тайну. Более по привычке, нежели надеясь на результат, Хранитель пробормотал три проклятья, насылающих сухотку, чуму и полную порчу, и неспешно убрался в лабиринт, не забыв прикрыть за собой дверь.
Спустившись на первый этаж, Шишок раскрыл потайную дверь и проник на кухню. Несколько мгновений постоял у двери, ведущей в каморку кухарки, — услышав привычный храп, двинулся к чудесному погребцу. По-хозяйски распахнув погребец, откромсал большой кусок копченого мяса, пробормотал заклинание, успокаивающее доброго демона холода, и, осторожно прикрыв хранилище продуктов, убрался из кухни в лабиринт. Единственная польза от мага: в его погребце всегда полно хорошей еды. Когда хозяин усадьбы умрет, наверняка все изменится — не будет еды, кухарка уйдет к новому господину, а в усадьбе поселится нежить и запустение. Несомненно, погребца Шишку будет не хватать…
Спустившись в подвал, Хранитель покинул лабиринт и через небольшое оконце вылез на улицу с тыльной стороны дома. С сегодняшнего дня он решил делать два обхода за ночь: события развивались таким образом, что необходимо было изменить устоявшийся веками режим пассивной охраны. Не время почивать на лаврах и лениво созерцать, как гнусные тати тянут свои грязные лапы к Тайне. Хранитель надеялся, что если он будет чаще перемещаться по усадьбе, то в какой-то момент ему обязательно повезет в поисках решения проблемы.
Сегодня днем собаки Воина отыскали один из запасных входов в галерею. Рабы мага — тупые ленивые создания — до заката успели расчистить верхний слой каменистого грунта на шапке каменоломен и даже углубили профиль на полсажени. Хранителя это здорово насторожило — Необходимо опять преподать урок устрашения этим нерадивым животным, чтобы отбить у них охоту работать на своего господина.
Проходя мимо сарая, в котором ночевали псы, Шишок привычно отрезал от копченки два хороших куска и швырнул под дверь. Псы вежливо постукали хвостами о доски и приняли подношение. Дружелюбно проурчав заклинание, привораживающее зверей, Хранитель двинулся вдоль забора к каменоломням. Против собак Воина он ничего не имел, хотя именно они отыскали засыпанный вход. Звери сами по себе не опасны — страшна злая воля человека, который ими управляет.
Прогулявшись вдоль забора, ночной страж вскоре приблизился к расположенной у входа в каменоломни палатке, в которой жили рабы мага. Здесь все было точно так же, как и в прошлую ночь: ужасающая вонь какого-то дрянного напит-ка, чесночный аромат, запах немытых тел и крепкий храп. Ночь едва наступила, а эти исчадия ада уже пристроились почивать! Видимо, сели пировать с закатом, поминая утраченного накануне товарища.
Рабы сделали кое-какие выводы из вчерашнего происшествия: у входа в палатку, привалившись к печально знаменитой осине, сидел часовой, вооруженный здоровенным топором.
Шишок замер как изваяние, слившись с тьмой, и несколько мгновений всматривался в грузную фигуру, нечетким контуром обозначенную тусклыми отсветами дотлевающих угольев костра.
— Пф-ф-ф! — презрительно фыркнул Хранитель, присмотревшись как следует. Часовой крепко спал, привалившись спиной к осине. Настолько крепко, что не замечал, как тлеет искорка от стрельнувшего уголька на его вывернувшейся из сапога портянке.
Обогнув осину, Шишок присел на корточки, задвигал ноздрями, вдыхая смесь запаха паленой тряпки и гнусного перегара, исходящего от часового. Нет, так не пойдет — чего доброго, может проснуться. Потянувшись, отхватил тесаком кус тлеющей портянки, осторожно втоптал в землю и встал за стволом, размышляя, каким образом лучше устрашить нерадивых рабов.
Внезапно что-то заставило Хранителя насторожиться. Развернувшись в сторону усадьбы, он некоторое время всматривался в темные глазницы окон второго этажа, пытаясь понять, что изменилось за последние несколько мгновений.
— Ойи-хоу! — едва слышно простонал Шишок, осененный внезапным открытием. Окна библиотеки! Гостья каждый вечер сидит допоздна в библиотеке, листая старинные книги, принадлежащие магу, и уходит почивать лишь с первым ударом часов в верхнем зале. Так было с момента ее появления в усадьбе.
Сейчас в окнах библиотеки света не было. А до первого удара оставалось как минимум три четверти часа. Гостья отправилась почивать раньше положенного. Это могло быть все что угодно: недомогание, усталость, простое отсутствие настроения… Но это также могло означать, что Гостья наконец-то решила пожалеть своего Воина и отправилась к нему в покои, чтобы подарить радость плотской любви после долгого воздержания.
— Ойи-хоу! — опять прошептал Хранитель, с сомнением покосившись на безмятежную фигуру спящего часового. Нет, наказать этих скотов он всегда успеет — это не составляет особого труда. А вот если удастся застать Воина врасплох…
Приняв решение, Шишок обежал вокруг палатки и поспешно припустил вдоль забора к усадьбе. Добравшись до дома, скользнул змеей в подвальное оконце и, невесомым призраком просочившись в потайной ход, быстро зашагал по своим владениям.
Пробравшись по узкому сводчатому коридору, Хранитель поднялся по винтовой лестнице на второй этаж, преодолел четыре поворота внутристенного лабиринта и, упершись в тупик, нажал на болт, открывавший потайную дверь в апартаменты Гостьи.
Женщины в комнате не было. Ребенок тихо посапывал во сне — отсутствие матери было для него привычным, в это время она еще должна сидеть в библиотеке.
— Ур-р-р… — тихо зарычал Шишок в предчувствии удачи. Вот оно! Наконец-то сбылось то, о чем он так долго мечтал!
Покинув покои Гостьи, Хранитель быстро переместился к апартаментам Воина, нашарил в стене вкладыши, осторожно извлек их и приник к овальной выемке для наблюдения…
— Охх-х-х!!! — не удержавшись, выдохнул ночной страж. Гостья была в комнате Воина. Все произошло именно так, как предполагал Хранитель, — и он немедленно поздравил себя с тем, что с годами не совсем утратил дар предвидения.
Да, все обстояло именно так: единственно, трудно было разобраться, кто же кому дарил любовь. Потому что Воин лишь сосредоточенно рычал и негромко охал, а Гостья, не стесняясь, верещала так, словно это именно ее облагодетельствовали после длительного отлучения от лакомства.
Тихонько хихикнув, Хранитель аккуратно вставил вкладыши на место. Переместившись к потайной двери, взял тесак на изготовку, нажал на кнопку бронзового болта и, дождавшись, когда дверь неслышно отъехала, ступил в комнату…
