С каждой новой воинственной фразой, бьющей точно в цель, я радостно замечал, что харизма моя ничуть не затупилась. Враги сожгли родную хату, а божеской харизме хоть бы хны: сверкает пуще прежнего! С лиц моих адептов начали выветриваться тоска и уныние. Один за другим ученики подобрались, приободрились, втянули животы и выпятили груди колесом – насколько им позволяли хламиды. В свою очередь и я подзаряжался от них энергией, избавляясь от первоначального пессимизма. Когда ты выбрал правильный тон, всякая чушь обретает глубокомыслие и весомость. Главное, быть громче, решительней, просветленней! Что, мы с вами погорели? Да, в каком-то смысле. Но разве мы первые? Коперник, Ян Гус и московский Манеж тоже когда-то горели. И вошли в анналы… Что, в огне зазря растаяло добро? Не-е-е-е-ет! Понапрасну ни зло, ни добро не пропало. А как они пропали? Ну? Пра-виль-но: с поль-зой! Теперь весь комплект старой дряни заменим на новый… Что, нам сейчас плохо? Пусть! Замечательно! Прекрасно! Это очень хорошо, что пока нам плохо! По Третьему закону Ньютона, враг поимеет от нас столько же, а еще полстолька мы добавим по Первому закону Нектария.
– Они напали исподтишка! Без бога в сердце, без Света в душе! Они лишили нас пристанища и крова! Они украли нашу сестру Адажио! – Я все больше и больше распалялся, набирал обороты, резонируя в такт словам и ловя встречный резонанс. Вот за этот кайф я и люблю профессию бога. – Возлюбленные чада мои, сложим ли мы руки? Никогда! Склоним ли мы головы? Ни за что! Оставим ли мы сестру Тьме? Ни в коем случае! Сразимся ли мы за правое дело? Я, ваш бог и учитель Нектарий Светоносный, вопрошаю: со мной ли вы в святом этом деле? Вложите все в один звук, дабы услышал я музыку вашего сердца! На счет три. Раз. Два. Три-и-и-и!
– О-о-о-о! – застонала толпа.
И этот дружный возглас выплеснуло из глоток уже не трусливое дрожащее стадо в грязноватых хламидах, но маленькая божественная армия. Пусть еще не ангельское войско Последней битвы, но и не инвалидная команда, как десять минут назад. Папочка Адажио сделал большую глупость, обидев Нектария. Это папочке выйдет боком. Мы ему устроим маленький Армагеддон.
– Вольно, дети мои, – скомандовал я. – Дышите глубже, продувайте чакры, копите силы. Они вам скоро пригодятся.
Дело было сделано: дух закален, ряды построены, вера в меня, любимого, укреплена. Остались кров, пища и прочие мелкие земные нюансы. Но это как раз просто. Говоря о гостинице, внутренний мой голос подразумевал дешевый отельчик «Юнион» – за углом. Там есть шестиместные номера с трехразовым питанием, а рядом имеется лавочка сэконд-хэнда. Так что с цивильной одеждой тоже напрягов не будет. Денег на пластиковых картах, выданных мною сестрам, хватит на первое время. А когда эти запасы иссякнут, на свет явится моя безлимитная золотая Visa, которую я держал в целости и непочатости на всякий пожарный случай. Он буквально и настал.
– Марта, – торжественно приказал я одной из сестер. – Где гостиница «Юнион», ты знаешь. Как только обустроишь чад, сразу же добудь своему богу мобильный телефон. Навороченного не бери, это прах и суета. Главное, чтобы зона покрытия была пошире. Мне надо сделать два важных звонка… Теперь ты, Мария, – обратился я к другой сестре. – Помнишь магазин, где мы брали полицейскую дубинку? Ступай туда и купи еще двадцать пять таких же… Или нет, стой: лучше сразу штук тридцать. Гулять так гулять!
49. МАКС ЛАПТЕВ
Репутация у Лубянки отвратительная. Если бы министерствам и ведомствам СССР за народную неприязнь начисляли очки, моя родная контора по заготовке щитов и мечей выбилась бы в лидеры, оставив позади Минжилкомхоз, Минздрав и Минторг. Признаю: в прошлом веке мы были кровавой жутью. Однако сегодня наш имидж отстал от возможностей. За счет экологов и безработных физиков мы еще делаем план по иностранным шпионам, но для полноценной «охоты на ведьм» нет ни пороха, ни всенародной идеи о том, кто у нас ведьмы. Может, нам бы хотелось снова стать карающей бензопилой Кремля, но зубья пилы сточились, а бензин вздорожал. И, главное, всюду конкуренты! ФСО, ФНС, ФУОНГ, ФАКНОН – в глазах рябит от аббревиатур. А рядовые граждане по традиции все валят на Лубянку. Чуть где что прохудилось, сразу – ах, черная рука ФСБ! Вот и нынешний спаситель мой, олигарх Каховский, туда же.
– Но почему вы подумали, что я пришел вас убить? – спросил я.
– А что, по-вашему, я мог подумать? – Каховский все еще был бледно-зеленоват, руки его нервно подрагивали. После такого стресса быстро не очухаешься. – Только вчера на моих глазах убили Ларягина, сегодня – ваш звонок… А еще статьи эти идиотские: бей! спасай! за царя и отечество! олигархов на мыло!.. И вы, Макс, тоже хороши: не могли, что ли, места найти поуютней, чем в этой глухомани?
– В глухомани я, между прочим, живу, – обиделся я. – Вон в той двенадцатиэтажке, с розовой полосой на фасаде. От дома эта сволочь, похоже, меня и выследила. То-то мне казалось, что тень позади мелькала. Но я, дубина, решил, что это вы идете за мной от метро… Значит, говорите, вы вашего покойника вчера видели?
– Ну да, видел, – подтвердил Каховский, слегка дернувшись при слове «вашего». – Я, Макс, на память не жалуюсь. Он сидел за рулем той машины, которой раздавило Дениса. А вам-то самому раньше он не встречался?
– Да разве сейчас разберешь! – Я опять глянул на то, что у трупа осталось от лица, и поскорее отвел глаза.
Если человеку с такого расстояния попадают в затылок, а пуля проходит навылет, узнать убитого бывает довольно трудно. Мой несостоявшийся киллер был мужчиной. Кажется, светловолосым. Вот и все. Кое-какие детали, наверно, сумел бы еще добавить патологоанатом. Хотя я не уверен, что очень много. Для Каховского первый опыт стрельбы по человеку оказался чертовски результативным. Одна пуля – одно попадание – один труп.
Не окажись позади киллера еще одного стрелка, трупом сейчас был бы я. Спасибо Каховскому, уберег. Пускай теперь кто-то вздумает обругать при мне сословие олигархов. Ох и не поздоровится же ему!
Двадцать минут назад, когда олигарх Сергей еще судорожно блевал в ближайших кустах, я, стараясь поменьше глядеть на покойника, сумел-таки ощупать его карманы. Обнаружились ключи, две обоймы и мобильник. В памяти которого были аккуратно подтерты все номера.
Человек без опознавательных знаков. Так-так. Конечно, у меня, капитана ФСБ, по должности были и есть враги – один террорист Нагель чего стоит! Однако я даже вообразить не могу, какой общий враг может быть у меня и незнакомого депутата Дениса Ларягина. Ну разве что самый общий: Бен Ладен, враг всего прогрессивного человечества. Хотя по методам совсем не похоже на «Аль-Каиду». Не говоря уж про то, что в «Аль-Каиде» дефицит блондинов…
– Что же нам делать? – Лицо Каховского медленно приобретало нормальный цвет.
– Для начала, разумеется, спрятать труп, – ответил ему я. – Хотя бы на денек. Чтобы раньше времени не хватились его хозяева, кем бы они ни были. Вы ведь детективы, наверное, читаете? Там насчет трупов все без обмана. Нет тела – нет дела. Закапывать не будем, потому что это долго и лопаты нужны, но зато… Вы его «Форд» хорошо запомнили? Нате вот ключи и побродите вокруг: вряд ли он припаркован слишком далеко. Как найдете, пригоняйте сюда. Идите-идите, вам полезно развеяться, а я подожду!
