– Ах, ты был уверен, что я поеду с тобой и буду здесь жить?
– Ну, если ты польстилась в свое время на Селина, я подумал, что против моих денег ты просто не сможешь устоять.
«Мерзавец!» – крикнула про себя Анна и на всякий случай прикусила губу.
– Можно вслух, – усмехнулся Ленский. – Дозволяю.
– Два слова? Без обиды?
– Слушаю.
– Самодовольный осел. Все.
– Легче стало?
– Значительно.
– Тогда двинемся дальше. Нравится тебе здесь?
– Здесь да.
– А в остальных комнатах?
– Неплохо, – Анна опять стала осторожничать.
– А я думал, у тебя вкус есть.
– Не так сразу. Я еще поужинать хочу, не забывай, что я с работы. Вот наемся и тогда скажу, что обо всем этом думаю. Кстати, что я буду носить? Одежду ты мне, случайно, не успел подобрать?
– Вот еще! Можешь пошарить в моем гардеробе, мы примерно одного роста, найдешь пару брюк и рубашек, а потом поедешь и чтонибудь себе купишь. Допустим, домашние тапочки и халат. Вывозить тебя в свет я пока не намерен.
– Я не вожу машину, а общественным транспортом вблизи и не пахнет.
– Отвезут, – равнодушно пожал он плечами. – Вообщето пора научиться самой водить машину, может, когданибудь пригодится, но этот пробел мы с тобой ликвидируем потом, а пока пойдем в мою любимую комнату, там стол уже накрыли.
Эта комната Анне понравилась. Вопервых, из нее были видны огоньки в окнах коттеджей, расположенных по соседству. Уже коечто, хотя и не Москва, и не пятнадцатый этаж, а всего лишь второй. Потом здесь находился камин. Камин этот был затоплен, возле него стояли два уютных кресла, между ними низкий столик, изысканно сервированный. Анна поморщилась только, увидев безобразный глиняный кувшин. Ну, видимо, без этого никак нельзя. Большая часть комнаты оказалась пустой, но главное, в ней не имелось ничего для лежания, за исключением медвежьей шкуры на полу.
«Ну, на шкуре – это пошло. Ленский на такое не пойдет», – решила Анна, усаживаясь в глубокое и черное кресло.
– Что ты пьешь? – спросил Ленский.
– Шампанское.
– Всегда, даже без повода?
– А что, жалко?
– Язва ты.
– Мне это уже говорили.
– Пункт первый: никогда не вспоминай при мне о других.
– Хорошо, не буду. Только скажи сразу, какой пункт второй?
– Я уже почти жалею, что с тобой связался. Слишком много сил придется потратить на твое воспитание.
– Я есть хочу. Язвлю, потому что голодная. А сытая я спокойна.
– Тогда придется хорошо тебя кормить. Закуски будешь или сразу горячее?
– Все. Сегодня даже пообедать толком не удалось.
Анна ела, ела и все никак не могла утолить голод. Ленский же больше смотрел на нее, чем в свою тарелку.
– Ты на диете, Владимир?
– Что ж так скучно: Владимир? Сократи уж какнибудь.
– Как?
– Для Вовки я староват, хотя бы Володя.
– Кстати, из всех мужских имен ни одно мне не нравилось меньше.
– Спасибо. Твое имя мне тоже никогда особенно не нравилось.
– Придумай чтонибудь интересное, по своему вкусу.
– А что? Аня? Нюся? Нюта? Пожалуй, мне больше нравится Нюра. Сойдет?
– Ладно, тогда мне среди всех производных твоего имени больше всего нравится Дима.
– Приятные воспоминания о какомнибудь юном возлюбленном? – усмехнулся Ленский.
– Эту тему мы уже закрыли пунктом первым.
– Я могу задавать вопросы, а ты обязана на них отвечать. Кстати, это и есть пункт второй. Так кто такой Дима? Твоего сбежавшего мужа зовут не так.
– Ревнуешь?
– А ты мне уже ктото, чтобы я тебя ревновал?
– Так ты на Диму согласен или нет?
– Пока согласен.
– Ох, чувствую, что сбегу до того момента, когда закончится срок этих твоих «пока», – Анна немного выпила и почувствовала, что язык ее развязался.
– Посмотрим.
– Ладно, Дима, я наелась, спасибо огромное, а теперь рассказывай, что ты от меня хочешь?
– Прямая ты женщина, Нюра, не удивляюсь, что у тебя с мужиками не складывается. Ладно, если так желаешь откровенности, пожалуйста: мне нужна женщина.
– Ага! Всетаки нужна?
– Знаешь, скучно одному в таких хоромах, и потом, я всетаки мужчина, не старик еще, если ты это успела заметить.
– А жена?
– Была. Не дождалась, пока я разбогатею, сбежала к другому. Давно это случилось, у меня уже внук есть, а мою жену тот, другой, давно уже бросил.
– Что ж обратно не пустил?
– Зачем? Я ей даю все, что она просит, сыну тоже, теперь еще и внуку, только женщин я после этого сначала проверяю, прежде чем решиться на серьезные долгосрочные отношения.
– Как меня?
– Лучше наверняка знать, с кем имеешь дело. – Ленский взял щипцы и, нагнувшись к камину, помешал горевшие дрова. Посыпались икры. Он явно любовался пламенем, и Анна подумала:
«На меня бы так хоть разок посмотрел, и я бы не стала раздумывать, оставаться здесь или нет». Вслух же сказала:
– Я не верю, что ты в меня влюбился с первого взгляда.
Он распрямился, бросил щипцы и откровенно рассмеялся:
– А кто говорит про любовь? Просто ты мне подходишь. У нас много общего, гораздо больше, чем ты думаешь; потом, ты молодая, интересная, неглупая, со вкусом. Мне нужна хозяйка дома, любовница, кто там еще? К тому же раз ты баба умная, то сможешь себя занять, пока я занимаюсь делами. Книги, преподаватели, курсы, какие захочешь – все у тебя будет.
– С чего ты взял, что именно это меня заинтересует?
– Не тряпками тебя покупать? Пошло, Нюра. Ты женщина другого класса, это я понял с первого же взгляда.
– Я люблю красивые вещи.
– Пожалуйста. Можешь сколько хочешь ходить по магазинам. Тоже развлечение. Хотя, если мы сойдемся, я предпочел бы, чтобы ты мне помогала в делах.
– Чем ты занимаешься?
– Я банкир, крупный банкир. Президент мною же созданного банка.
– Что я в этом понимаю?
– Ничего, так же как и во всем остальном, но это тебе никогда не мешало. Не захочешь – найдешь себе другое дело. Тебе необходимо дело. Поэтому я тебя и выбрал. Мне не нужна просто постельная принадлежность, к тому же у тебя с сексом проблемы, ты будешь мне верна. Не думаю, что тебя потянет в чужую постель.
