– А тетенька? Разве не с тобой?
– После обеда в больницу уехала, сказала, к какойто родственнице. И до сих пор нет.
– Дэн не появлялся?
– Никого нет, дочка.
– Где же он шатается до сих пор!
– Ты куда? – Увидев, что Анна снова собирается уходить, мать схватила ее за рукав
– Мне надо его найти.
– Приедет, никуда не денется.
– Да я с ума сойду, пока он приедет!
– Да что случилосьто, доченька? Беда, что ли, какая?
– Тебя это не касается.
– Аня!
– Что – Аня? Ты только и умеешь ныть! Ты всю жизнь только и делала, что просила у меня денег! «Как мы будем жить, на что мы будем жить?» Это ты во всем виновата!
Мать заплакала и обессиленно присела на маленький диванчик:
– Дочка, да разве я для себя? Чтоб только у вас все было хорошо, у тебя да у Сашки. А мне много ли надо?
– Давно? Раньше ты говорила совсем другое, а когда все есть, то конечно! Больше нечего желать, все сбылось! – Анна побежала по лестнице наверх, в свою спальню. Сообразила наконец: надо ему позвонить!
…Это была ужасная ночь. Дэн отключил свой телефон. Анна заперлась изнутри на ключ и открыла окно, чтобы не пропустить момент, когда он приедет. Вотвот раздастся звук работающего мотора. В дверь пару раз робко постучалась мать:
– Аня, Анечка, открой, пожалуйста.
– Не надо, мама.
– Ты сердишься?
– Нет, я уже не сержусь. Иди спать. – Мать отходила от двери, но Анна постоянно слышала в коридоре ее вздохи, больше похожие на стоны.
Анна ходила кругами вокруг тумбочки: пузырек с заветными таблетками притягивал ее, словно магнит. Но она держалась и ждала Дэна. Все больше и больше накатывала злость. Сделал глупость, а теперь боится показаться ей на глаза! Мальчишка! Да, это она его подтолкнула, но у негото свой ум есть!
Она прислушивалась к каждому шороху за окном, мучилась безрадостными мыслями о нем, о себе, о том, что им обоим делать дальше, плакала, пару раз задремала, потом проснулась, а Дэн все не приезжал. Анна выдержала так до трех ночи, потом всетаки приняла таблетку и забылась тяжелым, больным сном.
Проснулась она внезапно, словно вынырнула из глубокого омута. Прорвавшись сквозь толщу воды, глотнула холодного свежего воздуха и тут же открыла глаза. Дэн сидел на самом краешке ее кровати.
– Где ты был? – Анна резко села, отбросив одеяло. – Я до трех часов ночи ждала. Где?!
– Какое тебе дело? Я замерз. У тебя в спальне спрятана бутылка коньяка. Не возражаешь? Не возражаешь. – Он достал из шкафа коньяк и сделал прямо из бутылки несколько жадных глотков. Анна с ужасом на него смотрела.
– Зачем ты убил Андрея?
– Что?!
– Я тебя там видела, и ты меня видел, не прикидывайся овцой!
– Ну и что?
– Собирай свои вещи и уезжай. Куданибудь подальше от Москвы, хоть в свое родное село под Нижним Новгородом.
– Так ты знаешь?!
– Потом я привезу тебе загранпаспорт и деньги, поедешь хоть в Америку, хоть в Китай, мне все равно, лишь бы тебя полиция не нашла.
– Анна, подожди…
– Что еще?
– Я не виноват: это все случайно получилось.
– Ах ты невинное дитя! Конечно, это я дрянь. А ты святой! Борец за правое дело!
– А разве нет? Я измучился, устал тебя ревновать, устал за всеми следить: за Панковым, за этим твоим адвокатом. Сначала один пытался меня отсюда выжить, теперь другой. Почему он мне звонит и говорит страшные вещи? Скажи, ты его тоже звала Дэном? Я только Дэнвторой в твоей жизни? У тебя что, вся любовь по номерам? Но я больше не хочу быть вторым номером. Лучше уж вообще никаким.
– Вот и отлично! Я давно ждала этого объяснения! Тебе деньги нужны? Боишься снова оказаться в общежитии, снова искать по объявлению богатую дамочку, которая тебя пригреет? Как ты смеешь подслушивать мои разговоры, следить за мной, заявлять какието права, убивать людей для того, чтобы я на всю жизнь осталась тебе должна! Ты, как и все в этом доме, ничего не умеешь делать, только клянчить и ныть, ныть и клянчить. Я дам тебе денег.
– Да подавись ты ими, может, тогда поймешь… – Он выбежал из комнаты.
Анна не верила в то, что Дэн уйдет. Ну, погорячилась, накричала на него. Ведь не собирается же она оставить мальчика с двумя трупами на шее и совсем без денег! В конце концов, он сделал это ради нее. Анна открыла окно, хотела крикнуть Дэну, чтобы вернулся, но вместо этого сказала:
– Машина, между прочим, тоже моя! Раз решил от меня уйти, вернешь ее на место!
Когда серый «Гольф» резко рванул с места, Анна испугалась: «Он же выпил! Для человека, который не увлекается спиртным, несколько глотков коньяка – большая доза. Да еще всю ночь не спал! Еще врежется в когонибудь, сумасшедший!»
– Дэн! Вернись! – запоздало крикнула она. Но его машина уже выезжала за ворота.
Анна занервничала. Бежать за ним? В конце концов, он не ребенок! Сам знает, что делает! Поколебавшись несколько минут, она всетаки стала одеваться. Руки дрожали.
«Догоню, – решила Анна. – Это не Москва, к тому же раннее утро, машин на шоссе мало, мой «Мерседес» гораздо мощнее. Я его догоню».
Опять накрапывал дождь, дорога была скользкой, и Анна еще больше занервничала. Скоро будет развилка и выезд на трассу. Где же он? Где?
Выехав на шоссе, она сразу же увидела развернувшийся поперек дороги рефрижератор. Его задние колеса свесились в кювет. С обеих сторон к месту аварии уже подъезжали другие машины, отчаянно сигналя. И тут Анна увидела автомобиль Дэна: серый «Гольф» врезался в одну из берез у обочины и перевернулся на крышу. Судя по тому, как пострадала машина, удар о дерево был не первым, до этого «Гольф» врезался еще и в рефрижератор, отчего и вылетел на обочину. Анна вышла из «Мерседеса», чувствуя, что ноги ее не слушаются. Мужчина из подъехавшей «копейки» тут же метнулся к ней:
– Девушка, у вас телефон есть? Надо ж полицию вызвать! И «Скорую»!
Она машинально достала из сумочки телефон и протянула ему. Рядом послышалось надрывное:
– Ну, он псих…! Вылетел прямо под колеса на бешеной скорости, чтоб его так, а потом отлетел в березу! А мне что? В тюрьму теперь? – И опять мат.
Она побрела к машине Дэна, так и не сообразив, что не успела сменить домашние шлепанцы на туфли. Они были окантованы мехом бежевого цвета, на который сейчас налипала жирная грязь. Когда Анна добрела до «Гольфа», у нее промокли ноги. Там, внутри, все превратилось в месиво. Анна нашла ручку левой дверцы и несколько раз с силой за нее дернула. Она не помнила, как ее пытались увести от разбитой машины, как приехала «Скорая». Анна не плакала, она просто оцепенела и все время повторяла шепотом:
