Жертве? Я перевернула бутылку, но в ней ничего не осталось. Неужели я и правда жертва? Если да, то что ему от меня надо? Возможно, он просто псих. Бывают такие — шляются по ночам и заглядывают в чужие окна, оживляя в памяти старые сказки об оборотнях и вампирах. Правда, сейчас не Средние века, и таких, как он, принято считать просто психами. Чего же ему все-таки надо?
Я принялась размышлять на заданную тему. Возможно, он — насильник. Полуподвальные квартиры печально знамениты тем, что популярны у взломщиков. Но у меня есть цепочка на двери и щеколды на окнах.
А может, он — грабитель? Неужели решил, что мою квартиру стоит ограбить? Надо будет на всякий случай предупредить Дафну. Возможно, он решил, что у нее имеются какие-то ценности или деньги. И все же мне не хотелось напрасно пугать ее. Если вора интересует весь дом, зачем спускаться в цокольный этаж с отдельным входом? Если единственный объект его внимания — я, зачем беспокоить бедную Дафну?
Интересно, догадался ли он, что я его заметила? Понял ли он сегодня, что я проснулась и разглядела его силуэт за занавеской? Он не постучал в окно, пробуя его открыть. Так какого дьявола ему нужно? Напугать меня? Неужели у него такая цель?
Я подняла пустую бутылку, словно салютуя ему.
— Ты добился своего, приятель, — сказала я. — Я испугалась.
Можно сказать Ганешу. Но Ганеш взбесится. Можно сказать Парри… Ну уж нет, я еще не так низко пала!
Я с головой укрылась одеялом, но почти не спала.
Наконец рассвело, и я забылась беспокойным сном. Снова проснувшись в половине седьмого, я соскочила с дивана. Я не могла себе позволить напрасно тратить дневной свет. Особенно сейчас. Время определенно работало против меня — вместе с другими обстоятельствами, которые тоже не слишком мне благоприятствовали.
Если добавить ко всему Тень, которая слоняется вокруг моего дома по ночам, то мне явно пора переезжать. Но я хотя бы знала, с чего начинать поиски. Приняла душ, натянула джинсы, свитер и отправилась в приют для женщин при церкви Святой Агаты.
Не могу сказать, что чувствовала себя особенно бодрой. Но, едва отойдя от квартиры, окунувшись в нормальную, повседневную суету города, я начала верить, что как-нибудь выкручусь. Кроме того, в кармане у меня лежали сто фунтов от Сабо, а деньги определенно облегчают жизнь. Ганешу я о деньгах не сказала, так как знала, что он, скорее всего, меня не одобрит. Скажет, что мне не следовало их брать. Объяснит, что я своим поступком приняла на себя безоговорочные обязательства перед Сабо, на что Винни и рассчитывал. Но я буду играть по своим правилам!
Сегодня возле приюта кипела жизнь. Видимо, уже после меня у них побывали другие гости. В отличие от моего ночного маньяка этот не удовлетворился лишь тем, что вздыхал у них под дверью. Он выбил ее целиком, и теперь она стояла, прислоненная к стене. Плотники меняли деревянную филенку. Кроме того, бритоголовый стекольщик с татуировкой на затылке в виде паутины вставлял в окно разбитое стекло. Надолго ли? Наверное, косметический ремонт в приюте Святой Агаты — занятие постоянное, как покраска знаменитого моста Ферт-Бридж, который соединяет Эдинбург с северо-восточной частью Шотландии. Как считается, покраска моста продолжалась непрерывно с тех пор, как мост был построен в 1890 году.
На тротуаре стоял транзистор, откуда гремела поп-музыка; в сочетании с грохотом молотка, скрежетом пилы и громкими разговорами рабочих, которые обсуждали недавний футбольный матч, получился настоящий бедлам.
Так как пройти мимо плотников я не могла, пришлось остановиться рядом и крикнуть:
— Простите!
— Да не за что, дорогуша, — отозвался плотник помоложе в лиловом комбинезоне — бугристые мускулы, ощутимый запах пота и грязноватые светлые локоны, перевязанные обрывком ленты.
— Не перестает надеяться, — подмигнув, заметил его пожилой напарник. — Тебе надо сюда пройти, да?
Да, соображал он быстро! Я в самом деле поднялась на крыльцо — значит, скорее всего, хотела попасть в приют.
— Что стряслось? — участливо спросил Лиловый Комбинезон. — Твой старик съездил тебе по уху?
— Я только навещаю подругу, — объяснила я, надеясь, что он заткнется, и бочком-бочком пробралась мимо них.
Музыка умолкла; послышалось бормотание ведущего. Бритоголовый стекольщик очень немелодично запел, сообщая миру, что обожает выдувать пузыри.
— Тебе там не понравится, — доверительно сообщил мне пожилой плотник. — Там одни психованные дамочки.
— А я бы не возражал, — вздохнул Лиловый Комбинезон.
— Он вообще сексуально озабоченный! — прокричал с подоконника болельщик команды «Уэст-Хэм».
Лиловый Комбинезон спорить не стал.
— А кто не озабоченный? — философски заметил он.
Я оставила их за беседой; мне удалось протиснуться в прихожую.
Дверь в столовую оказалась закрыта, как и дверь слева от меня. Зато дверь справа с надписью «Канцелярия» была приоткрыта; оттуда доносился стук пишущей машинки. Я просунула голову внутрь.
Как я и надеялась, сегодня утром дракониха в рыжем парике сменилась. За столом сидела женщина добродушная, но простоватая, в шелковой блузке, обвислой юбке и… ну да, с лентой на голове, которая плотно охватывала выцветшие светлые волосы. Увидев ее, я мигом сообразила, как лучше себя вести. Не зря же я получила хорошее образование! Правда, до сих пор еще не сумела им выгодно воспользоваться, но это не важно.
— Ужасно неприятно вас беспокоить… — начала я, застенчиво улыбаясь.
— Что вы, что вы! — бодро ответила женщина. — Пожалуйста, входите и садитесь. Секундочку, сейчас уберу… — Она смела со стула груду бумаг. — К сожалению, сегодня утром у нас тут настоящий бедлам.
— Ох да, — выпалила я. — Видела, что там произошло. Ужас!
— Не о чем беспокоиться, — заверила меня женщина. — Всего лишь небольшие неприятности. — Она понизила голос: — Очень громкая у них музыка!
Я села, сдвинув колени вместе, как меня учили.
— Я пришла сюда потому, что ужасно волнуюсь за свою подругу… за школьную подругу. После школы мы с ней виделись нечасто, но недавно случайно столкнулись на улице. Пошли вместе выпить кофе и разговорились, вы меня понимаете?
Женщина улыбалась и кивала, но смотрела настороженно.
Я вздохнула и затараторила:
— Мне показалось, что она не очень довольна жизнью. У нее появились проблемы с мужчиной, о которых ей не хотелось говорить. Но самое главное, что вскоре после нашей встречи она пропала. Я расспрашивала о ней всех общих знакомых, но ее никто не видел. Пробовала искать ее во всех местах, где она могла бы появиться, но безрезультатно. Вот почему я пришла к вам. Ее зовут Лорен Сабо. У нее длинные светлые волосы; в последний раз, когда я ее видела, на ней были джинсы, мешковатый свитер и лента, как у вас.
