– Вася тоже подумал об этом в первую очередь, – кивнула головой Алена. – К сожалению, это совершенно невозможно.
– Почему?
– Тело отца Сергея было кремировано.
– Как?
– Смерть была признана наступившей вследствие естественных причин. И вдова, согласно своему желанию, кремировала тело супруга.
– Почему не похоронила?
– По ее словам, денег на полный обряд у нее не было.
– Да кто она вообще такая? – возмутилась Инга. – Познакомиться бы с ней!
– Ты просто читаешь мои мысли! Собирайся, поедем.
– Куда?
– Знакомиться с этой аферисткой. Сегодня у мужчин назначено очередное рандеву с Ульяной. Мой муж тоже там будет. И мы с тобой, я думаю, не помешаем. Сергей и Вася в такой растерянности, что им сейчас любая помощь пригодится.
– Ну, если ты считаешь, что Василий Петрович не будет против…
– Это была его идея. Он очень высоко ценит твою проницательность. Хочет, чтобы ты посмотрела на эту Ульяну.
Инга не стала отказываться. Ей и самой было интересно. К тому же никаких дел у нее не предвиделось. Муж и сын оставили ее в гордом одиночестве, которое совсем не тяготило Ингу, но которое время от времени нужно было чем-то разбавлять. К тому же Алена и ее муж – не чужие Инге люди. Их проблемы – это и ее проблемы. Если она сможет им хоть чем-нибудь помочь, будет только рада.
Собралась она очень быстро. Чего там собираться, когда на улице плюс двадцать три градуса. Да здравствует лето! Не нужно ничего особенного придумывать, что на себя нацепить. Белые брючки, шелковый топик – прикрыть грудь, а на плечи накинуть светлую шаль, на случай внезапного похолодания. И все! Можно смело бежать по своим делам.
Одевшись, Инга почти не глядя покидала в сумку те вещи, которые считала необходимыми – мобильник, кошелек и косметичку. Любопытство ее было растревожено. И ей очень хотелось взглянуть на молодую вдовушку, столь поспешно и своевременно родившую наследника восьмидесятилетнему пьянице. Если, конечно, правда то, что младенец – брат Сергея.
Василий Петрович и Ваня, сидевшие в машине в ожидании подруг, колебались, не зная, какой версии отдать предпочтение. Обманывает ли их Ульяна, или она и впрямь родила ребенка от восьмидесятилетнего старца? Как мужчинам, этим двоим очень хотелось бы верить в возможность подобного фокуса. Но Алена твердо держалась того мнения, что такого быть просто не может.
– Сейчас не времена Ветхого Завета, люди уже не те. Детей в сто с лишним лет строгать не могут.
– Но случаются же исключения из правил.
– Эта женщина – аферистка. Она откуда-то узнала о том, что старик одинок, имеет лишь одного сына, да и тот давно носа к отцу не кажет, живет в Канаде, неизвестно, приедет ли он назад или нет, и решила действовать. Сначала оформила со стариком брак, а потом родила ребенка и записала его на имя старика! Уверена, если мы поищем, найдем тому свидетелей или даже настоящего отца ребенка!
– А мы будем его искать? – удивилась Инга.
– Нельзя же допустить, чтобы аферистке удался ее план.
– Значит, мы будем помогать Сергею?
– Ну… получается, что так.
– Еще недавно ты была настроена резко отрицательно. Требовала от Васи, чтобы он не позволил себя запутать. А теперь сама встала на сторону свояка.
– Каким бы гадом Сергей ни был прежде, сейчас мы с Васей должны ему помочь. Он в своих правах, а эта женщина – преступница! Ее надо прижучить и наказать!
– Сергей – мой брат, – подтвердил Василий Петрович. – Мой долг – помочь ему в беде.
– Но…
Алена не дала Инге продолжить ее мысль:
– Пойми, ведь если не остановить сейчас Ульяну, она так и будет обманывать дальше! Сегодня ее жертвой стал Сергей и его папаша, мягко говоря, не самые порядочные люди. Но ведь следующей жертвой мошенницы может стать хороший человек! За что они-то должны пострадать? Нет, если мы можем пресечь действия преступницы, мы должны это сделать!
В этом была вся подруга. Алена не выносила, когда где-то, пусть даже и не именно с ней, а с кем-то другим, совершалась несправедливость. Никакой личной выгоды из своих подвигов Алена никогда не извлекала. Родись она в другое время и в другом теле, наверное, стала бы Дон-Кихотом. Боролась бы с ветряными мельницами за права всех униженных и оскорбленных.
Глава 3
Добравшись до нужного дома, подруги осмотрелись по сторонам с явным любопытством и интересом. Увиденное их порадовало.
– Хорошее место, – одобрили они, не сговариваясь.
– Зелено.
– До метро десять минут пешком.
– Полно магазинов вокруг.
– Парк «Удельный» в пяти минутах ходьбы.
Сама квартира понравилась Алене и Инге значительно меньше. Побывавшие тут еще позавчера мужчины стоически восприняли пахнувший им в лицо аромат. А вот подруг он едва не сбил с ног.
– Боже, чем это тут так пахнет?!
Василий Петрович только хмыкнул. Ваня деликатно промолчал. А вот Сергей, желая быть вежливым, хоть и уклончиво, но все же ответил:
– Так… разным.
– Да я уж вижу… что разным!
Алена брезгливо огляделась по сторонам. Да и Инга не могла скрыть отвращения. В такой запущенной квартире ей давно не доводилось бывать. Когда Василий Петрович рассказывал о месте, куда им предстояло поехать, Инга представляла себе все как-то иначе. Но тут… У нее просто не было слов, чтобы описать увиденное. Стены ободраны до голого бетона, местами на них виднеются старые пожелтевшие газеты, местами – клочки засаленных обоев. Потолок неописуемого цвета в непонятных разводах. Пол… Пол – это отдельная история.
– Понимаю, ремонт хозяйка, может, и не в состоянии была сделать, но пол-то вымыть она хотя бы могла?!
Ходить по полу приходилось с большим трудом. Обувь так и липла к грязным доскам, там, где они вообще были, норовя соскользнуть с ног и остаться тут навечно. В отличие от своих туфель, подруги такого желания отнюдь не испытывали. Алена бросилась к окну и распахнула его настежь:
– Фу-у-у!
Дышать стало немного легче, но смрад все равно чувствовался.
– Трудно поверить, что хозяин был женат.
– Присутствия женщины в этой квартире совсем не ощущается.
– Только одна комната в приличном состоянии, все остальное – ужас!
– Уборкой тут не занимались со времен царя Гороха.
– А я тебе говорила, что эта Ульяна – аферистка!
– Да, похоже, – согласилась Инга и наморщила нос. – Но чем все-таки так пахнет?
– Небось мусор на кухне сгнил.
– Тухлятиной сильно тянет. А долго мы тут пробудем?
