Звали ее не то Леной, не то Лялей, а может, Лилей. Она снималась у них в рекламе и, кажется, в каком-то ток-шоу была на подхвате. Она кокетничала с ним еще раньше, при матери, но тогда он ничего не мог себе позволить, матери бы тотчас донесли. Приходилось искать одноразовых девиц на стороне, когда Катька была в отъезде. Мать, конечно, знала про это, но смотрела сквозь пальцы – лишь бы на ее обожаемом канале не было скандалов и сплетен.
И вот теперь, после смерти матери, он развернулся. Сошел, можно сказать, с тормозов. Закрутил с Каринкой, и еще у него была одна. И эта Ляля-Лиля так и вертелась перед ним, зазывно блестя глазами. Ничего такая девка, рыженькая, натуральные веснушки у нее, фотограф говорил – хорошая фактура. Не то крем какой-то она рекламировала, не то пасту зубную… Зубы и верно белые, улыбка красивая. Он уж совсем собрался с ней переспать, да все некогда было. Еще ведь и работать надо…
При этой мысли Петр тяжело вздохнул. Теперь Катька его с канала выпрет, ишь, взяла волю! Определенно она с юристом этим, Рокотовым, спит, он ее и подучил. Скользкий тип, мать, конечно, его в глаза хвалила, но не доверяла. Впрочем, она никому не доверяла, даже Муратову, а уж сыну-то родному и подавно. Это правильно, доверять никому нельзя.
Так вот по всему получается, что пуговицу могла оторвать у него только эта Ляля. Или Лиля. Они столкнулись в коридоре, девка так на него посмотрела, что он не удержался, притиснул ее в темном уголке. Повозились они немножко, она явно не против была, он еще сокрушался, что времени совсем нету, пора на собрание. Пока тискались, она пуговицу и оторвала, он ничего не заметил. А вот зачем она ту пуговицу к трупу подбросила, он непременно выяснит. А может, и не она это. Но он выяснит, он все выяснит. И тогда он устроит им всем такое… И Катьке, и той девке, Лиле-Ляле, и этому скользкому Рокотову…
И он глянул на Валентину с такой злобой, что та выронила из рук поварешку.
В тот же вечер, когда случился неприятный инцидент на обеде, Екатерина принимала в своих покоях французского посланника маркиза Лакруа.
Надушенный господин в пышном пудреном парике почтительно склонился перед царицей и коснулся ее руки влажными губами. Екатерина несколько резко забрала свою руку и обмахнулась веером, разгоняя облако пряных духов.
– Вы желали видеть меня, Ваше Величество? – проговорил маркиз, когда Екатерина предложила ему сесть.
– Да, маркиз, у меня есть к вам просьба.
– Ко мне – или к моему королю?
– А это уж как вам будет угодно. Я хочу попросить у вас денег.
– Денег? – По гладкому лицу маркиза промелькнуло облачко неудовольствия. – Много ли нужно Вашему Величеству?
– Тысяч пятьдесят.
– Пятьдесят тысяч ливров? – Брови маркиза поползли вверх. – Это большая сумма, государыня!
– Из-за маленькой я не стала бы вас беспокоить. Маленькую сумму мне одолжили бы мои придворные.
– Вы знаете, государыня, мою преданность вам, – напыщенным тоном проговорил маркиз. – Как ваш верный слуга и как воспитанный кавалер, я выполнил бы любую вашу просьбу. Но названная вами сумма чрезмерно велика для меня, я – человек небогатый…
– Вы-то небогаты? – Екатерина с недоверчивой усмешкой окинула камзол маркиза, усеянный драгоценными камнями, его руки, унизанные перстнями.
– Да, я небогат! – продолжал маркиз, ничуть не смущаясь. – Так что ваша просьба скорее относится к королю, моему господину. Но Его Величество король сейчас тоже не может свободно располагать такими суммами – в этом году он понес весьма большие расходы на войну. Кроме того, извините меня, Ваше Величество, но сегодня мне пришлось наблюдать, что у вас весьма натянутые отношения с императором. Не ровен час, он и впрямь заточит вас в крепость – и кто тогда вернет королю его деньги?
– Но я для того и хочу одолжить у вас денег, чтобы сделать свое положение более прочным. Эти деньги нужны мне, чтобы впредь не зависеть от капризов своего не блещущего умом супруга.
– Что вы хотите сказать, государыня? – На лице маркиза проступил притворный ужас. – Вы намереваетесь… вы намереваетесь сместить законного государя, вашего супруга? Увольте, я не хочу об этом даже слышать!
– А зря. Вы видели сегодня, как этот законный государь заискивал перед прусским королем. Нужно ли это вам? Нужно ли это вашему королю? Нужно ли это Франции?
– Не стану отрицать – ваш супруг проводит опасную и недальновидную политику, однако он – законный государь, и не в интересах моего короля портить с ним отношения…
– Значит, любезный маркиз, вы не хотите мне помочь?
– Я всей душой хочу, но ничего не могу поделать! – Маркиз развел руками. – Это слишком рискованно!
– Что ж, тогда не смею вас задерживать. Передайте вашему королю мое почтение.
Едва маркиз покинул покои Екатерины, как туда вошел английский посол.
– Я встретил маркиза Лакруа, – проговорил Вильямс, поцеловав руку императрицы. – Судя по его лицу, вы его о чем-то просили.
– О деньгах, конечно! – ответила Екатерина. – О чем еще может просить несчастная опальная царица?
– То-то у него был такой огорченный вид! Ничто не может до такой степени расстроить маркиза, как просьба о деньгах. Думаю, государыня, он вам отказал?
– Отказал! – Екатерина вздохнула. – Он дал мне ясно понять, что деньги, одолженные мне, пропадут впустую. Но вы-то, мой друг, так не считаете?
– Ни в коем случае! – Вильямс улыбнулся. – Во-первых, я и так ссудил вам немало денег, и сейчас я просто обязан защитить свои инвестиции. Во-вторых, именно в этом заключается разница между политикой Англии и Франции: французы прижимисты, они не любят ввязываться в сомнительные предприятия, точнее, в такие предприятия, которые они считают сомнительными. Мы же, англичане, любим рисковать – и, как правило, выигрываем. Так что не стоило вам беспокоить маркиза: обратились бы прямо ко мне.
– Что ж, вот я и обращаюсь. Вы дадите мне денег – после того, что случилось сегодня на обеде?
– Непременно, государыня. Именно после сегодняшних событий я охотно дам вам денег. Иначе я рискую прежними своими ссудами. Но вместе с деньгами я хотел бы дать вам совет.
– Что ж, принимая деньги, было бы невежливо отказаться от вашего совета! Итак, я слушаю вас, мой друг!
– Совет мой заключается в том, что вам следует действовать очень быстро. Ваш супруг, император, стал непредсказуем. Сегодня он хотел арестовать вас, и только его дядя, фельдмаршал, смог удержать его от этого пагубного шага. Завтра фельдмаршала может не оказаться на месте в нужное время. Кроме того, та политика, которую Петр Федорович пытается проводить, не по душе большинству сановников и военачальников. Россия весьма удачно воевала против Пруссии, а он своей волей лишил страну всех приобретений и теперь намеревается воевать против старинного союзника России, Дании…
