– Каково твое решение? – поинтересовался Сергей.
– Ждем ответа врачей. Если его вытащат, надо ехать. Если нет – то же самое. Забирать тело, вещи, упомянутый нож, все – на экспертизу. Девушку Аню ищем. Может, ее кто-то там видел.
– Местная девица – точно не она?
– Точно. Она – Валя. Вот фото.
– Не она, – кивнул Сергей. – И куда же эта Аня подевалась? Может, он маньяк, этот Игорь? Сначала чужого отца зарезал, потом свою девушку, потом нарвался на еще больших маньяков… Кстати, ты вообще видел тот «пистолет-пулемет»? Это что за фиговина?
– Да вот он, фото в новостях дали, – Слава увеличил изображение.
– Слава, если это оружие самодельное, то я – японский летчик. Ты понимаешь, что это сделано не с помощью топора, отвертки и клея «Момент» из старых шпингалетов. Это сделано на заводе. Информация делает честь твоим кадрам на местах.
– Слушай, ты не знаешь, к чему прицепиться? Какие, к чертям, мои кадры на местах? У меня пятнадцать человек штата. Вот все мои кадры. И потом, что меняет происхождение этого «пулемета», извиняюсь за выражение, для нашего дела?
– Совершенно ничего. Я забочусь о нашем общем развитии. Можно, пока ты работаешь с телефонами, как фокусник в цирке, я посижу немного у компа, покручу эту фотку?
– Пожалуйста, заодно перестанешь меня отвлекать. Правда, я надеялся, что у тебя появятся хотя бы начальные, бредовые версии.
– Они появятся. Пока не время, мой мудрый друг, не подверженный бреду.
Минут через двадцать Сергей с кротким видом повернулся к Земцову:
– Я оторву тебя от дел на секунду. Так вот: «предмет, похожий на оружие», который принадлежал безработному несудимому парнишке, на самом деле пистолет-пулемет СР-2 «Вереск», созданный в ЦНИИ точного машиностроения в городе Климовске в 1999 году по заданию ФСБ. Состоит на вооружении ФСБ и ФСО России, а также ряда иных российских спецслужб.
– Ни фига се! – опешил Слава. – Я даже не знал, что такой есть.
– Всегда найдутся люди, которые знают все, – скромно ответил Сергей.
– Слушай, а как же…
– Да просто. Воруют. Все. И с помощью такого оружия пошли отбирать рюкзак у заезжего парня. Пусть местные опера поищут трупы вокруг этих неработающих и несудимых. Когда в руках такая игрушка, наверное, неохота за хлеб платить в магазине.
– Слушай, а ты не думаешь, что эта компания и Игорь с Аней – в одной преступной группировке? Может, он по заказу убрал Кондрашова, потом убрали его, но не совсем получилось. Может, и ее убрали. Я это в порядке бреда.
– И с тобой бывает? – обрадовался Сергей. – Нет, не похоже. Хотя проверить, конечно, стоит. Но вспарывать человека ножом, когда есть такое оружие, – нелепо. Особенно в случае заказухи.
– Серега, а что твой клиент говорит об убитом Николае Кондрашове? Есть у него враги? С кем были конфликты?
– Понимаешь, я встречал, конечно, неразговорчивых клиентов, но чтоб таких… Спроси я у него, принимает ли он холодный душ по утрам, он ответит: «С какой целью вопрос?» Осторожный, подозрительный, скрытный.
– Я не понял, зачем он тебя нанял?
– Без объяснений. Я их никогда не требую. Нет, формальное объяснение было, конечно: чтоб я стал посредником между ним и полицией, они с женой не хотят ходить на допросы, не будут давать показаний в суде. Вот это он и просил со следствием, то есть с тобой, уладить.
– Почему это не мог сказать его адвокат? У него же, я уверен, есть адвокат, и не один. Я кое-что посмотрел на него. Птица высокого полета.
– Молодец. Я имею в виду тебя. Это первый вопрос, который возникает. Я у него ответа не спрашивал. Тебя интересуют мои мысли?
– Да.
– Кондрашов и Демидов – соседи, их бизнес пересекался не раз. У них могли быть взаимные претензии, которые выяснятся во время следствия. Возможно, Демидов опасается, что он станет подозреваемым, в качестве заказчика, разумеется.
– И как ты его выручишь в такой ситуации?
– Буду искать настоящего убийцу.
– А если заказчиком все же окажется он? Твои действия, мой принципиальный друг?
– Он так он. Слава, ты взял мое предположение, развил его и мысленно поставил невиновного человека к стенке. Ты эти штучки брось. Тем более что я не договорил. Я думаю, есть еще кое-что. Юрий не уверен в том, что не его хотели убить. Я спрашивал у прислуги: он тоже бегает по утрам в спортивном костюме.
– Ерунда какая-то. Зачем тогда эта парочка влезла в дом Кондрашовых обманом? Жили там, пришли с ними в гости… Как они могли их перепутать?
– Стоп! Ты исходишь из того, что убили именно они. Если они, то охота, конечно, была на Кондрашова.
Глава 5
Дело не в том, что Андреас никак не мог выстроить в порядке важности свои проблемы, и даже не в том, что все, с кем он контактирует, эти проблемы только усугубляют: следователь, представители страховой компании, люди, которые должны быстро решить вопрос с арендой другого помещения, ребята, Кирилл, Ира… У него голова пухнет от мыслей, подозрений, дурацких опасений, еще более невероятных идей… Все это по большому счету нормально, предсказуемо. Беда в том, что в нем сбился внутренний порядок, который держится обычно на интуиции, тают уверенность в своих силах, оптимизм… Да не помер ли он вообще, его не самый буйный оптимизм?
– Урсус, – посмотрел он в преданные шоколадные глаза, – скажи, что мы выберемся из этого, что все будет хорошо. Больше мне правды никто не скажет.
Урсус в благодарность за то, что к нему обратились с просьбой, прижался к коленям Андреаса пушистой головой, уткнул нос в его ладони. От этого стало еще хуже. Он ведь его предает, своего прекрасного пса, а тот об этом не знает! Андреас быстро схватил со стола мобильный телефон, собираясь все отменить, но увидел, который час, и понял, что опоздал. Эта женщина, Оксана, уже, видимо, подъезжает. «Надо быть полным идиотом, – честно сказал себе Андреас, – чтобы в такой ситуации придумать дополнительный повод для переживаний». Его с этим псом сроднили близость смерти, борьба, спасение, преодоление… Они – родные души. Что же он творит?! С тех пор как он купил этот дом, поселился в нем один, он ни к кому не привязывался. Это была его защита, опора, крепость – одиночество. Но сейчас, если не будет повода отказать, ему придется отвезти Урсуса в чужой дом и вернуться сюда… И как уже понятно, одиночество не покажется ему крепостью, в которой можно жить. Разве что удавиться. Андреас подумал, что такого количества ошибок он не совершал никогда. Он мечется без смысла. Ничего более разумного, чем спасение Урсуса, он за последнее время не сделал. Для того, чтобы его предать? А вдруг пес его уже полюбил?
– Ты же не полюбил меня еще, волчок, а? – спросил он неуверенно.
– Полюбил! – твердо ответил ему чистый и преданный взгляд.
