– Я не узнал! Я видел маленькую фотку на аватарке. Мне в голову не пришло! Вы что! Вы на меня решили все свалить?
– Давайте без истерик и обобщений, – подошел Слава. – На неисправной видеокамере – ваши отпечатки пальцев. Она была отремонтирована после убийства Кондрашова.
– Какие еще отпечатки? Вы че, брали их у меня?
– Да. Взял вашу сигарету. И ваши зубные щетки, когда приезжал смотреть записи.
– А я думаю, где моя щетка… – протянул Никита.
– А чьи отпечатки там должны быть, если я ее и ремонтировал. Там ерунда одна отошла… – огрызнулся Костя.
– Чьи… Хотя бы того, кто ее вновь вывел из строя. Перед вторым убийством.
– Ничего себе, – выдохнул Константин.
– Мы разберемся, – успокоил его Слава. – Надеюсь на вашу помощь следствию. А сейчас, думаю, пора вам, Сергей Кольцов, сообщить присутствующим свою информацию. Которая, возможно, кому-то известна. Прошу, Сережа.
– У меня сентиментальная история, – элегически начал Кольцов в глухой тишине. – Двадцать пять лет назад в славном городе Уссурийске случился довольно громкий скандал. Пятнадцатилетняя школьница родила от своего одноклассника. Одноклассник был сыном одного из самых богатых людей города. Скандал замяли. Школьницу с младенцем и матерью быстро отправили в другой город к дальним родственникам. Скорее всего, им была выплачена компенсация, поскольку они сразу приобрели квартиру. Мать девушки, к сожалению, вскоре скончалась от рака. Школьнице пришлось оставить учебу навсегда: работать, поднимать ребенка. Она и сейчас работает уборщицей в школе. Анжелика Хмельницкая, которая родила в пятнадцать лет Веру Демидову. Ребенка записали на отца, это было единственное условие ее семьи. – Сергей подошел к Вере. – Вы поменяли паспорт в двадцать лет. Получили на другую фамилию: Петровская. Почему-то взяли не фамилию матери, а чужую. И сразу приехали сюда. И без рекомендаций были приняты на работу поваром у Юрия Демидова. Он знал, что вы его дочь?
– Нет, – хрипло сказала Вера. – Мне показалось, что он догадывается… Не подумайте, что я притворяюсь, но у меня болит сердце, я… – Она стала заваливаться на подлокотник кресла.
Масленников быстро приподнял ее, прижал ухо к груди.
– Вот теперь вызывайте «Скорую». Слава, нужно все прекращать.
– Все свободны на сегодня, – быстро сказал Земцов. – Но мы не договорили.
Все разошлись, «Скорая» увезла Веру в предынфарктном состоянии. Земцов и Масленников тоже уехали, забрав предварительно под расписку компьютер охранников. Сергей пошел по вмиг опустевшим комнатам искать Оксану. Он нашел ее на кухне. Она сидела за столом, положив голову на сложенные руки.
– Ты в порядке? – Сергей легонько дотронулся до ее плеча.
– Да, – коротко ответила она. – Каков вопрос – таков ответ. Мы тут все в порядке. Сережа, я валяюсь тут – лбом в стол, – и мне больно шевелить извилинами. Мне страшно от того, что мы можем узнать о жизни моего мужа. Он сейчас беззащитен. Любой может найти в его жизни ужасные тайны. И я не могу это пресечь, хотя мне очень хочется. Вы должны искать убийцу…
– Да, – просто ответил Сергей. – Все именно так.
– Сказать тебе, о чем я сейчас подумала? На самом деле то, что мы узнали о Вере, – для меня очень хорошо. Она поправится, конечно, клиника отличная. Она скоро вернется. И я, вступив в наследство, все перепишу на дочь Юрия! Понимаешь? Я все время думаю, как не предать его память и… Не знаю, как это сказать.
– Как соскочить.
– Ну да. Мне здесь плохо, мне ничего этого не надо. Я нужна сейчас в другом месте, ты знаешь…
– Оксана, со своим наследством ты можешь делать что угодно. Рановато пока принимать решение. Ты не поняла главного. С какой целью его дочь приехала сюда под чужим именем? Годами наблюдала, выжидала. Они с матерью очень тяжело жили после того, как переехали, купили квартиру. Практически изгои. Ребенок с ребенком. Вера могла лелеять мысль о мести, ты не думаешь? Готовиться. Пойми, это не подозрение, это реальная версия. Так бывает: сверхценность одной идеи. Отомстить. И тогда Кондрашов мог быть убит просто для сокрытия основного убийства. Улики… Хотя бы ее многочисленные ножи. Где-то есть тот… Она тоже не знала о том, что Сергеева в тюрьме. Слава говорил, что после убийства ее застали лежащей головой в крови твоего мужа, ты, наверное, не видела… Это отчаяние? Или ужас перед тем, что сотворила?
– Не верю. Невозможно. Она любила его. Просто хотела быть рядом.
– Оставив мать на годы? Я запросил ее фото. Это старуха в сорок лет! Оксана, я тебя не пугаю, а ставлю в известность. Ничего не делай вслепую. Мы сегодня успели далеко не все. Но тебе явно нужно переключиться. Могу тебя отвезти туда, где ты нужна. Не знаю, как ты, а я – точно там нужен. Андреас готовится к военным действиям. Нам бы не опоздать.
Глава 20
К концу рабочего дня Славе позвонил дежурный, и Земцов сказал:
– Да, конечно. Пропустите.
Елену Васильевну Панову он встретил у своего кабинета, провел, предложил сесть в единственное кресло у стены.
– Ради бога, простите, что я так, без предупреждения, – извинилась она. – Мне Сергей дал ваш телефон, сказал, что я могу попросить свидание с Аней. Но знаете, от нас не очень удобно добираться. Я подумала: застряну где-то, пропущу время. Ну, такие бабские страхи. Потому решила: приеду, запишусь на свидание и буду ждать, сколько нужно. Выехала на рассвете, автобуса ждала несколько часов. Вот, только добралась.
– Все нормально, – сказал Слава. – Сейчас я позвоню, все организуем, вас доставят… Нам Аню не от станка отрывать. Она или валяется на койке, или у компьютера сидит. Ей разрешили.
– Серьезно? У компьютера? Ох, простите, нервы такие, чуть что – в слезы. – Она быстро вытерла глаза белоснежным платком. – Я так вам благодарна, что вы даете девочке отвлечься. Она очень активная. Для нее тюрьма – это… Лучше не буду.
– Она в порядке, – сказал Земцов. – Как ваше здоровье? Я думал, вы в стационаре. Такая у меня информация.
– Вы знаете, у меня все хорошо. Из стационара меня забрала… В общем, есть очень хороший человек, ученый, она когда-то очень давно помогла мне в подобной ситуации. А сейчас я – без записных книжек, старого мобильника с контактами – не могла вспомнить ее телефон. Мне помог Сергей. Позвонил, говорит: ваша Людмила Витальевна – по всему Интернету, директор солидного научно-исследовательского института, дал телефоны. Так просто все оказалось. Мы с Аней как-то не подумали, что она по-прежнему в науке. Я позвонила ей из больницы. Она приехала тут же! Ее не устроил ни диагноз, ни лечение, ни назначенная операция. Она забрала меня, обследовала у себя. В общем, не для того я приехала, чтобы о болезнях говорить, но у меня есть улучшения. Если честно, то для того, чтобы я почувствовала себя здоровой, нужно одно: Аня…
– Рад, что так все сложилось. Рад, что Анна успела все-таки заработать деньги на ваше лечение…
