– Она вылитая принцесса, Пол, – с чувством
произнесла королева Лейла,
– Она и есть принцесса, – напомнила тетя Пол.
Потом повернулась к Гариону:
– Пойди поешь, и пусть тебе покажут, где баня. Это в
западном крыле. После того, как вымоешься, побрейся. И постарайся не
порезаться. Я не хочу, чтобы на праздничной одежде были пятна крови.
– Я обязан надеть её?
Она на него так посмотрела, что Гарион все понял без слов.
– Пойду поищу Силка. Он знает, где баня.
– Пожалуйста, – сухо сказала Полгара. – И
постарайся не заблудиться.
Гарион ушел. Её слова странным образом перекликались с
разговором, который он вел во сне, и с этими мыслями он отправился разыскивать
Силка.
Драсниец оказался вместе с другими мужчинами в просторном,
освещенном факелами помещении, расположенном в западном крыле крепости, где
собрались короли, Бренд, Белгарат и другие друзья Гариона. Они ели пироги,
запивая их грогом, настоянным на травах.
– Где ты был утром? – спросил его
Леллдорин. – Когда я проснулся, тебя и след простыл.
– Я больше не мог спать, – ответил Гарион.
– Почему не разбудил меня?
– Почему ты не должен спать из-за того, что не спится
мне?
Гарион, заметив, что идет серьезный разговор, тихо сел и
стал ждать момента, когда можно будет заговорить с Силком.
– …Я думаю, мы здорово насолили Тор Эргасу за прошедшие
два месяца, – продолжал Бэйрек, сидя в кресле с высокой прямой спинкой.
Огонь, полыхавший у него за спиной, делал его лицо почти невидимым. –
Сперва Релг крадет у него из-под самого носа Силка, затем Белгарат уничтожает
Ктачика, разносит вдребезги Рэк Ктол и уносит Око, и, наконец, Чо-Хэг с
Хеттаром расправляются с его армией, которая пытается преследовать нас.
Определенно у короля мергов выдался плохой год.
Из кресла послышался довольный приглушенный смех. На миг
Гариону почудилось, что он видит совершенно иное существо. Причудливые отблески
света и пляшущие тени превратили человека в огромного косматого медведя. Но
видение быстро исчезло. Гарион протер глаза, пытаясь стряхнуть с себя остатки
удивительного сна, преследовавшего его все утро.
– Я, надо признаться, никак не возьму в толк: что, Релг
проник в скалу, спасая принца Келдара? – нахмурился король Фулрах. –
Ты хочешь сказать, что ему нипочем каменные стены?
– Поймешь, Фулрах, когда увидишь, как это
делается, – ответил Белгарат. – Покажи ему, Релг.
Алгос взглянул на старика, затем подошел к каменной стене у
большого окна. Силк быстро отвернулся и, дрожа, тихо проговорил Гариону:
– Я до сих пор не могу смотреть на это.
– Тетя Пол велела, чтобы ты показал мне баню, –
передал ему Гарион. – Она хочет меня видеть помытым, бритым и приодетым.
– Идем, – вызвался Силк. – Я уверен, что эти
господа придут в восторг от Релга и попросят его еще раз продемонстрировать
свои удивительные способности. Что он делает?
– Он просунул руку в стену и шевелит пальцами с
обратной стороны окна, – сообщил Гарион.
Силк обернулся, непроизвольно вздрогнул и поспешно отвел
глаза в сторону.
– Нет, это выше моих сил, – сказал он с
отвращением. – Пошли мыться.
– Я с вами, – сказал Леллдорин, и они втроем
неслышно вышли из комнаты.
Баня располагалась в пещере под западным крылом цитадели.
Горячие источники били снизу, наполняя запахом серы выложенные плиткой стены,
освещаемые яркими огнями. Банщик молча подал полотенца, и они направились в
парную к устройствам, которые регулировали температуру воды.
– Чем дальше от края бассейна, тем горячее, –
объяснил Силк Гариону и Леллдорину, когда они разделись. – Вообще
рекомендуется входить в воду постепенно, но я предпочитаю сразу нырнуть туда,
где погорячее.
Он разбежался и бросился в воду.
– Ты уверен, что мы здесь одни? – нервно спросил
Гарион. – Мне не улыбается перспектива мыться вместе с женщинами.
– Женское отделение рядом, – успокоил его
Силк. – В таких вопросах райвены очень строги. До просвещенных
толнедрийцев им еще далеко.
– Ты действительно считаешь, что баня в зимнее время
полезна для здоровья? – спросил Леллдорин, с подозрением глядя на воду.
Гарион погрузился в бассейн и медленно направился туда, где
поднимался такой густой пар, что факелы, прикрепленные кольцами к стене,
превратились в два ярко-красных расплывчатых пятна. Облицованные кафелем стены
гулким эхом разносили их голоса и шум брызг. Пар, идущий от горячей воды, стал
настолько плотным, что Гарион перестал слышать голоса друзей. Вода расслабляла,
заставляла забыть обо всем, стирала все воспоминания о прошлом и мысли о
будущем. Погруженный в сладостную дремоту, он лег на спину и затем, сам не зная
почему, нырнул в темную дымящуюся воду. Как долго он плавал с закрытыми
глазами, позабыв обо всем на свете, Гарион не мог сказать, но наконец всплыл на
поверхность и встал на ноги, чувствуя себя совершенно другим человеком.
Внезапно солнце прорвалось из-за туч, и его луч через небольшое зарешеченное
окно упал прямо на Гариона. Этот луч, преломившись в насыщенном паром воздухе,
переливался, как опал.
– Здравствуй, Белгарион, – обратился к нему столь
знакомый голос. – Я приветствую тебя в день наступления Эрастайда. –
В голосе не слышалось прежнего намека на деланное удивление, и официальное
обращение звучало странно и значительно.
– Спасибо, – серьезно ответил Гарион, и на этом
контакт прекратился.
Пар поднимался над ним клубами, когда он направился к
прохладной воде, где Силк с Леллдорином, стоя по шею в воде, лениво
переговаривались.
За полчаса до наступления полудня Гарион по требованию тети
Пол направился по длинному каменному коридору в комнату, расположенную рядом с
громадными резными дверями, за которыми находился зал райвенского короля. На
нем был костюм и мягкие кожаные полусапожки, начищенные до блеска. Тетя Пол
была одета в синюю мантию с капюшоном, а её стройную талию перехватывал тонкий
ремень. Впервые в жизни Гарион увидел Белгарата в чистом и безукоризненно
отглаженном костюме. Лицо старика было очень торжественно; он беседовал с
дочерью, и в их разговоре не слышалось привычного подтрунивания друг над
другом. В углу маленькой комнаты сидел Миссия, одетый во все белое, и
внимательно следил за окружающими.
– Ты выглядишь очень мило, Гарион, – похвалила его
тетя Пол, поправляя светлые волосы юноши.
