Последовали бесконечные поздравления вместе с долгими и
обременительными приготовлениями к коронации, от которых у него остались весьма
расплывчатые воспоминания. Даже если бы от этого зависела его жизнь, Гарион все
равно не мог бы точно и последовательно описать то, что происходило с ним в тот
день.
Грядущий день обещал быть еще более тяжелым, если такое,
конечно, возможно. Он плохо спал всю ночь, в основном из-за того, что новое
ложе в королевских апартаментах было просторным и непривычно мягким. По углам
постели стояли четыре высокие стойки, поддерживающие балдахин и занавески из
пурпурного бархата. Последний год он привык спать на земле, а на пуховом
матрасе не мог заснуть. Кроме того, не давало покоя сознание того, что как
только он поднимется с кровати, то опять сделается центром всеобщего внимания.
В общем, пришел к выводу Гарион, самое лучшее – оставаться в
постели. Чем больше он размышлял на эту тему, тем больше и больше она ему
нравилась. Дверь в королевскую опочивальню, однако, осталась незапертой.
Незадолго до восхода солнца она отворилась, и до Гариона донесся какой-то
шорох. Разбираемый любопытством, он отодвинул занавески и увидел, как слуга
спокойно раздвинул шторы на окне и принялся разводить огонь Внимание Гариона
сразу же привлек большой серебряный поднос, стоящий на столе возле камина Его
ноздри уловили запах колбасы, свежеиспеченного хлеба и масла… масло обязательно
должно быть там. У Гариона потекли слюнки.
Слуга оглядел комнату, проверяя, все ли в порядке, и
направился с важным видом к кровати. Гарион быстро нырнул обратно под одеяло.
– Завтрак, ваше величество, – решительно объявил
слуга, раздвигая занавески и завязывая их узлом.
Гарион вздохнул. Совершенно ясно, что решение подольше
поваляться в постели расходилось с мнением дворцового окружения. Он неохотно
ответил:
– Спасибо.
– Не желаете ли еще чего-нибудь, ваше
величество? – заботливо спросил слуга, подавая ему одежду.
– Э… нет… пока ничего, спасибо, – ответил Гарион,
вставая с кровати и спускаясь по трем ступенькам вниз. Слуга помог ему одеться,
затем поклонился и вышел. Гарион подошел к столу, сел, снял салфетку с подноса
и жадно набросился на завтрак.
Покончив с едой, он расположился в большом, обитом голубой
материей кресле, стоявшем у окна, и принялся рассматривать заснеженные скалы,
возвышавшиеся над городом. Шторм, бушевавший у побережья несколько дней подряд,
стих, и на ярко-синем утреннем небе засияло зимнее солнце. Новоиспеченный
райвенский король долго глядел из окна, погруженный в раздумья.
Одна тревожная мысль преследовала его… нечто такое, что он
слышал или видел прежде… Ах да, этот эпизод, связанный с принцессой Се'Недрой.
Маленькая девушка выбежала из зала райвенского короля, как только меч
ослепительно вспыхнул, однозначно возвестив о восшествии на престол нового
короля. Разумеется, это произошло неспроста. Интересно, каким образом связаны
эти два события? В отношении некоторых людей самое умное – дать им успокоиться,
но к Се'Недре такой подход был абсолютно неприемлем. её нетерпеливый характер
не позволит ей долго ждать. Потом будет только хуже. Он вздохнул и начал
одеваться.
Направляясь решительной походкой по коридору, он
перехватывал испуганные взгляды и торопливые поклоны и понял, что с
безвестностью покончено раз и навсегда. Кто-то (Гарион так и не смог разглядеть
лица этого человека) зашел даже настолько далеко, что двинулся за ним по пятам,
вероятно надеясь оказать дополнительные услуги. Кто бы это ни был, неизвестный
держался на отдаленном расстоянии, и Гарион лишь изредка замечал мелькающую
позади тень в сером плаще, движущуюся совершенно бесшумно. Это Гариону не
понравилось, но он подавил в себе естественное желание повернуться и сказать
преследователю, чтобы тот убирался.
Принцессе Се'Недре было отведено несколько комнат,
поблизости от апартаментов тети Пол. Подойдя к двери, Гарион собрался с духом,
вошел в приемную и уже поднял руку, чтобы постучать, как на пороге возникла
служанка Се'Недры.
– Ваше величество?
– Спросите, пожалуйста, не мог бы я поговорить с её
высочеством? – спросил Гарион.
– Сию минуту, ваше величество, – ответила девушка,
скрываясь в соседней комнате.
Послышался приглушенный шепот, и затем в комнату влетела
Се'Недра, одетая в простое платье и бледная как полотно.
– Ваше величество, – приветствовала она его
ледяным голосом и сделала такой реверанс, который красноречивее всяких слов
выражал её настроение в данную минуту.
– Тебя что-то тревожит? – по-простому спросил
Гарион. – Говори прямо.
– Как будет угодно вашему величеству, – ответила
она
– А без этого нельзя?
– Я не представляю, о чем ваше величество говорит?
– Ты не считаешь, что мы достаточно хорошо знаем друг
друга, чтобы быть честными?
– Конечно. Как я полагаю, теперь мне надо приучить себя
к мысли немедленно повиноваться вашему величеству.
– Что это значит?
– Не притворяйтесь, что не знаете! – вспыхнула она.
– Се'Недра, я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь.
Она подозрительно посмотрела на него, потом взгляд её
смягчился.
– Может, и правда не имеешь, – пробормотала она –
Ты когда-либо читал Вомимбрские соглашения?
– Ты сама научила меня читать только восемь месяцев
назад, – напомнил он. – Тебе известна каждая книга, которую я прочел.
Ты же сама мне их давала.
– Значит, это правда, да? – спросила она. –
Подожди. Я быстро. – Она вышла в соседнюю комнату и вернулась со свернутым
пергаментом. – Я сама прочту тебе. Тут много всяких трудных слов.
– Я не столь уж глуп, – возразил Гарион.
Но она уже принялась читать:
– «…а когда наступит такое время и возвратится
райвенский король, ему станут принадлежать все владения и земли, и мы все
присягаем ему на верность как Владыке царств Запада. И возьмет он себе в жены
принцессу Толнедры, и…»
– Постой, – остановил её Гарион сдавленным
голосом.
– Тебе здесь что-то непонятно? По-моему, дело яснее
ясного.
– Так что там в последнем параграфе говорится?
– «И возьмет он себе в жены принцессу Толнедры, и…»
– А в Толнедре есть еще принцессы?
– Насколько мне известно – нет.
– Выходит… – он изумленно уставился на нее.
