– Неплохо, – протянул король Энхег из укрытия, где
он сидел вместе с другими королями. Незримое присутствие королевских особ
постоянно нервировало Гариона. Он понимал, что они следят за каждым его шагом,
присматриваются, приходят к определенным выводам, оценивают его решения, его
манеру поведения, его слова Он также понимал, что имеет право на ошибку в эти
первые месяцы правления, и ему очень хотелось, чтобы при этом никто не
присутствовал, но как скажешь группе монархов, что он предпочел бы не быть
центром их внимания?
– Немного прямолинейно, однако… вы так не
считаете? – сказал король Фулрах.
– Со временем он научится вести себя более
дипломатично, – предположил король Родар. – Я полагаю, что Рэн Борун
найдет эту прямолинейность не лишенной свежести… после того, как оправится от
апоплексического удара, получив ответ нашего Белгариона.
Собравшиеся короли и высокопоставленные особы рассмеялись
шутке короля Родара, в то время как Гарион безуспешно пытался скрыть краску
стыда.
– Они не могут обойтись без этого? – яростно
прошептал он на ухо тете Пол. – Скоро и икнуть нельзя будет без
комментариев.
– Не злись, дорогой, – успокаивала она. – В
самом деле, это прозвучало не очень вежливо. Ты действительно уверен, что
хочешь говорить таким тоном с будущим тестем?
Больше всего на свете Гариону не хотелось выслушивать упреки
на этот счет. Принцесса Се'Недра до сих пор не могла простить ему неожиданное
вознесение на вершину власти, и у Гариона появились серьезные опасения по
поводу женитьбы вообще. Как бы сильно он ни любил её (а он в самом деле очень
сильно любил её), он сделал горький для себя вывод: Се'Недра будет плохой
женой. Она умна, испорчена и упряма как бык. Гарион не сомневался, что она
постарается до предела осложнить ему жизнь и будет втайне радоваться, видя, как
муж страдает. Сидя на троне и слушая шутливые комментарии олорнских королей, он
порой говорил себе, что лучше бы он никогда не видел Ока.
В те мгновения, когда его думы возвращались к Оку, Гарион
бросал взгляд на сверкавший эфес меча, висевшего за спиной. В его сверкании
чувствовалось некое самодовольство всякий раз, когда Гарион садился на трон. Меч
как бы поздравлял себя с тем, что он, Белгарион-Райве, сотворен им и только им.
Гарион не понимал Ока. Камень как бы хотел что-то сообщить ему, но в последний
момент менял решение. Гарион время от времени общался с богами, но уровень
общения с Оком был ни на Что не похож. Камень служил средоточием каких-то
неведомых сил, к которым было не подступиться. Более того, его привязанность к
Гариону казалась совершенно необъяснимой, что не нравилось молодому королю.
Когда Гарион приближался к трону, камень начинал пылать нестерпимо ярким светом
и голова наполнялась пленительной песней, которую он впервые услыхал в башне
Ктачика. Песнь завораживала и манила, и Гарион чувствовал, что, если он
подхватит эту мелодию, вдвоем они сумеют преодолеть все преграды. Торак с
помощью Ока сокрушил полмира. Гарион с его помощью в состоянии выправить
положение. Тревожило, однако, то, что не успевал о чем-то подумать Гарион, как
Око начинало советовать ему, что и как делать.
– Не отвлекайся, Гарион, – мысленно услышал он
голос тети Пол.
Важные дела, намеченные на утро, были сделаны. Оставалось
несколько петиций и поздравления, которые поступили рано утром из Найссы. Тон
поздравления был дружелюбный, и подписал его евнух Сэйди. Гарион решил
хорошенько подумать, прежде чем отвечать на нее. Воспоминания о том, что
произошло в тронном зале Солмиссры, продолжали волновать душу, и он сомневался
в том, что ему хочется (по крайней мере, сейчас) наладить отношения с людьми,
поклоняющимися змее.
В связи с тем, что со всеми официальными делами было
покончено, Гарион извинился и покинул зал. В горностаевой мантии он все время
потел, а от долгого ношения тяжелой короны болела голова. Не терпелось поскорее
вернуться в свои апартаменты и переодеться.
Охрана, стоящая у боковой двери зала, склонилась в
почтительном поклоне, когда Гарион проходил мимо, и построилась в боевом
порядке для дальнейшего его сопровождения, но он сказал сержанту:
– Сегодня я больше никуда не пойду. Я отправлюсь к
себе, а дорогу я знаю. Почему бы вам и вашим людям не отправиться на обед?
– Ваше величество очень добры, – ответил
сержант. – Мы вам не потребуемся позднее?
– Вряд ли. В случае чего я дам знать.
Сержант еще раз поклонился, а Гарион зашагал по тускло
освещенному коридору. Он обнаружил этот проход спустя два дня после коронации.
Пользовались им редко, и это был самый короткий путь из королевских
апартаментов в тронный зал. Гарион любил ходить им и чувствовать себя при этом
простым смертным, сумрак, царивший там, будил мысли и успокаивал.
Он шел, погруженный в глубокие раздумья. Так много
неотложных проблем теснилось в голове, и в первую очередь – надвигающаяся война
между Западом и энгаракскими королевствами. Он, как владыка Запада, возглавит
Запад, а Кол-Торак, пробудившийся ото сна, двинет на него свою неисчислимую
рать. Что противопоставить столь грозному врагу? От одного имени «Торак» стыла
кровь, а в искусстве ведения войн он совершенный профан. Ошибки с его стороны
неизбежны, и Торак одним ударом железного кулака раздавит все силы Запада.
И никакая магия тут не поможет. Он еще слишком слаб, чтобы
вступать в схватку с самим Тораком. Тетя Пол, конечно, сделает все, чтобы
выручить его, но без Белгарата у них практически нет шансов на успех, а
Белгарат никак не оправится после случившегося, и, не допустите боги, он
лишился своего могущественного дара раз и навсегда.
Гариону больше не хотелось думать на эту тему, но и во всем
остальном он находил мало утешительного. Как преодолеть нежелание Се'Недры
помириться? Если бы она стала вдруг благоразумной и поняла, что различие в
занимаемом положении мало что значит. Ему очень нравилась Се'Недра. Он был даже
уверен, что его чувства к ней гораздо значительней. Она могла (когда хотела)
быть совершенно обворожительной. Вот если бы удалось преодолеть эти дурацкие
предубеждения. Мрачное настроение Гариона мало-помалу развеялось. Рассуждая
таким образом, он задумчиво брел по темному коридору.
Пройдя еще несколько шагов, он услышал за спиной чьи-то
крадущиеся шаги и вздохнул, желая, чтобы неотвязчивый человек-невидимка
подыскал себе какое-нибудь новое развлечение. Потом, пожав плечами и размышляя,
как поступить с найсанцами, пошел дальше по коридору.
Предупреждение пришло в последний момент.
– Берегись! – отрывисто произнес голос в голове.
