– Ты играешь очень хорошо, милорд, – почтительно
сказал Гарион, когда стихли последние аккорды.
– Я часто играю, ваше величество, – ответил
Бренд. – Когда я играю, то забываю, что со мной нет больше моей
жены. – Он встал со стула, расправил плечи, на лице проявилась
сосредоточенность. – Чем я могу служить вам, король Белгарион?
Гарион нервно откашлялся.
– Может, у меня выйдет не так гладко, но, пожалуйста,
пойми, что я хочу сказать.
– Постараюсь, ваше величество.
– Я не хотел всего этого, сам знаешь, – начал
издалека Гарион, обводя рукой цитадель. – То есть корона… королевство… и
прочее. Мне нравилась жизнь, которую я вел до этого.
– Да, ваше величество.
– Я клоню вот к чему. Ты… ты правил до меня в Райве.
Бренд сдержанно кивнул.
– По правде говоря, я не хотел быть королем, –
признался Гарион, – и не собирался занимать твое место. Бренд посмотрел на
него и слегка улыбнулся.
– Я все не могу взять в толк, почему вы смущаетесь
всякий раз, когда я вхожу к вам в комнату, ваше величество. В этом причина
вашего беспокойства?
Гарион молча склонил голову.
– Ты нас еще недостаточно хорошо знаешь,
Белгарион, – сказал ему Бренд. – Ты пробыл здесь не больше месяца. Мы
– особенные люди. Свыше трех тысяч лет мы охраняем Око… В этом смысл нашего
существования, и я думаю, что на столь далеком пути мы кое-что потеряли… свое
«я», которому люди придают такое большое значение. Тебе известно, почему меня
называют Брендом?
– По правде говоря, никогда не задумывался над
этим, – признался Гарион.
– На самом деле у меня есть другое имя, –
продолжал Бренд, – но я не должен разглашать его. Каждого Хранителя
называют Брендом, чтобы не создавать никакого ореола вокруг того, кто находится
у власти. Мы служим Оку, и в этом наше предназначение. Скажу откровенно, я
очень обрадовался, когда ты пришел на смену мне. Приближалось время, когда мне
нужно было выбирать преемника – с помощью самого камня, конечно. Но у меня не
было ни малейшего представления, кто им станет. Твое прибытие облегчило мою
задачу.
– Значит, мы можем быть друзьями?
– Кажется, мы уже стали ими, Белгарион, –
торжественно произнес Бренд. – Мы оба служим одному и тому же, а это
всегда объединяет людей.
– Я делаю все правильно? – неуверенно спросил
Гарион.
Бренд подумал и ответил:
– Кое-что я бы не стал делать так, как делаешь ты, но в
этом нет ничего страшного. Родар с Энхегом тоже не всегда делают все одинаково.
У каждого своя манера
– Они подшучивают надо мной… Энхег, Родар… другие. Я
постоянно слышу их насмешливые замечания, когда хочу принять какое-то решение.
– Я бы так не переживал из-за этого, Белгарион. Они –
олорны, а олорны не относятся к королям серьезно. Короли подсмеиваются друг над
другом тоже. Можно сказать, что пока они шутят, все хорошо, но когда перейдут
на серьезные и официальные отношения знай – ты в беде.
– Я не подумал об этом, – признался Гарион.
– Со временем привыкнешь, – успокоил его Бренд.
После разговора с Брендом у Гариона как будто камень с души
свалился. Под охраной гвардии он направился обратно в свои покои, но на полпути
передумал и пошел проведать тетю Пол. Когда он вошел к ней, то увидел тихо
сидящую Адару, которая наблюдала за тем, как тетя Пол старательно штопает
старую тунику Гариона. Девушка встала и присела в реверансе.
– Прошу тебя, Адара, – обиженно протянул
он, – не делай этого, когда мы одни. Я уже устал от этого, – он
махнул рукой в сторону приемных залов замка.
– Как будет угодно вашему величеству, – ответила
она.
– И прошу тебя, не называй меня больше так. Для тебя я
остаюсь Гарионом.
Она серьезно посмотрела на него своими спокойными
прекрасными глазами и возразила:
– Нет, брат, отныне ты не будешь просто «Гарионом». Он
вздохнул, осознавая всю правду сказанного ею.
– Прошу извинить меня, – продолжала она, – но
я должна идти к королеве Сайлар. Ей нездоровится, и она говорит, что ей легче,
когда я рядом.
– Нам всем легче, когда ты рядом с нами, – сказал
Гарион, не задумываясь.
Она тепло и нежно улыбнулась ему.
– Как-никак он не так безнадежен, – заметила тетя
Пол, ловко орудуя иголкой.
Адара взглянула на Гариона и заметила:
– Он никогда не был безнадежен, леди Полгара. –
Склонила голову и вышла из комнаты.
Гарион принялся мерить комнату шагами, потом бросился в
кресло. Столько всего произошло за день! Он внезапно почувствовал, что весь мир
буквально ополчился против него.
Тетя Пол продолжала как ни в чем не бывало работать.
– Зачем ты занимаешься этой ерундой? – не выдержал
Гарион. – Мне никогда уже не понадобится эта вещь.
– Её надо починить, дорогой, – не повышая голоса,
ответила она.
– Есть сотни людей, которые за тебя сделают эту работу.
– Я предпочитаю делать её сама.
– Оставь это и давай поговорим. Тетя Пол прекратила
штопать тунику и вопросительно подняла глаза.
– И что же хотело обсудить ваше величество?
– Тетя! – изумленно воскликнул Гарион. – Это
уж слишком!
– В таком случае перестань приказывать, –
посоветовала она, снова принимаясь за тунику.
Гарион несколько минут следил за ней, не зная, что сказать,
потом, разбираемый любопытством, все же спросил:
– Почему ты делаешь это, тетя Пол? Ведь никто её больше
не наденет, и, выходит, ты зря стараешься.
– Я коротаю время, дорогой, – напомнила она.
Потом, оторвавшись от шитья, посмотрела на него, подняла тунику левой рукой, а
указательным пальцем правой медленно провела по шву. Гарион ощутил прилив очень
яркого импульса света и услышал звук, похожий на шипение. Разорванное место
само собой исчезло, словно его и не бывало.
– Теперь ты видишь, насколько бесполезна моя работа, –
заявила она.
– Но почему ты занимаешься этим?
