– Когда Полгара и Белдаран были маленькими, мы жили в
долине. Там не хватало золотых дел мастеров, поэтому амулет пришлось сделать
мне самому. Кое в чем мне помогал Олдур.
– Это бесценный подарок, – сияя, сказала девушка,
и Гарион подумал, что будущее выглядит не таким уж мрачным. – Помоги
мне, – скомандовала она, подавая ему концы цепочки, поворачиваясь спиной и
откидывая в сторону прекрасные рыжие волосы.
– Ты принимаешь подарок, Се'Недра? – спросила её
тетя Пол со значением.
– Ну конечно же принимаю.
– Без каких-либо условий и по собственной воле? –
раздельно спросила тетя Пол.
– Я принимаю подарок, леди Полгара, – ответила
Се'Недра. – Застегни, Гарион. Понадежнее. Я не хочу, чтобы он соскочил с
моей шеи.
– Об этом не стоит так беспокоиться, – произнес
Белгарат.
Пальцы не слушались, когда он застегивал изящный замочек. Но
вот концы соединились и замок защелкнулся.
– Возьми амулет в руку, Гарион, – приказала тетя
Пол.
Се'Недра подняла голову, и Гарион взял медальон в правую
руку. Тетя Пол с Белгаратом положили свои ладони на его ладонь. Какое-то
странное ощущение передалось через их руки в талисман, висящий на шее Се'Недры.
– Отныне ты неразрывно связана с нами, Се'Недра, –
объявила тетя Пол, – и нить эту никогда не оборвать.
Се'Недра недоуменно посмотрела на нее, её глаза расширились
от ужасного подозрения.
– Сними его, – отрывисто сказала она Гариону.
– Теперь невозможно, – объявил ей Белгарат, садясь
и снова принимаясь за кружку.
Принцесса двумя руками вцепилась в цепочку, пытаясь
разорвать её.
– Ты только поцарапаешь себе шею, дорогая, –
предупредила её тетя Пол. – Цепочка не оборвется; её невозможно перепилить
и снять через голову. Так что не бойся – она не потеряется.
– Это все ты! – обрушилась принцесса на Гариона.
– Что я?
– Заковал меня, как рабыню, в цепь Как будто
недостаточно того, что я кланялась тебе. Теперь эта цепь.
– Я не знал, – попытался оправдаться он.
– Обманщик! – закричала она, повернулась и, горько
рыдая, выбежала из комнаты.
Глава 15
Гарион был не в настроении. Перспектива проведения
очередного дня в долгих церемониях и утомительных совещаниях его совсем не
привлекала, и поэтому он пораньше сбежал из спальни, пока не прибыл чрезмерно
вежливый секретарь с длинным списком дел и не расписал по минутам, что ему
делать Гарион втайне ненавидел бедного чиновника, хотя и понимал, что это его
работа. Время короля должно подчиняться строгому распорядку, и в обязанности
секретаря входит следить за этим. Каждое утро после завтрака раздавался
вежливый стук в дверь и входил секретарь-распорядитель, кланялся и принимался
за свое. Гарион иногда с ужасом думал, что, вероятно, где-то спрятан и надежно
охраняется самый главный документ, который предопределяет на долгие годы всю
его жизнь вплоть до пышных похорон.
Наступивший день выдался слишком погожим, чтобы заниматься
невыносимо скучными делами. Из-за моря Ветров поднялось раскаленное солнце и,
коснувшись заснеженных вершин, окрасило их в красновато-розовые тона и озарило
легким голубоватым сиянием широкие долины, лежащие внизу. Запах весны врывался
через окно из сада, и Гариону не терпелось сбежать из крепости хотя бы на час.
Он быстро надел тунику, штаны и мягкие райвенские сапоги (самое скромное, что
нашлось в его гардеробе), подпоясался ремнем, взял меч и выскользнул из
комнаты. Он решил было отказаться от охраны, но потом благоразумие все же взяло
верх.
Человека, который покушался на его жизнь в темном коридоре,
они не обнаружили, зато Гариону и Леллдорину удалось установить, что верхняя
одежда подавляющего большинства райвенов требует ремонта. Серые плащи не
предназначались для торжеств, скорее надевались для того, чтобы согреться.
Шились они из прочной дешевой ткани, и многие занашивали их буквально до дыр,
не видя в этом ничего предосудительного. Кроме того, с приходом весны плащи
снимут, и единственная улика, по которой можно было бы установить личность
нападавшего, будет пылиться в чьем-нибудь шкафу.
Гарион, предаваясь мрачным размышлениям, задумчиво брел по
глухим коридорам цитадели, сопровождаемый двумя охранниками в кольчугах,
которые шествовали на почтительном расстоянии. Эту попытку убийства, рассуждал
он, предприняли не гролимы, иначе тетя Пол обязательно распознала бы их происки
и предупредила бы его. По всей видимости, нападавший не был иностранцем, так
как на острове их раз два и обчелся. Скорее всего, убийство замыслил кто то из
местных. Но зачем райвену понадобилось убивать короля, который возвратился на
престол спустя тринадцать столетий?
Он тяжело вздохнул и принялся думать о другом. Как хотелось
стать прежним Гарионом, проснуться в какой-нибудь отдаленной гостинице и с первыми
лучами солнца отправиться в неизведанные края, на поиски новых приключений. Он
снова вздохнул, сожалея о том, что теперь уже не принадлежит себе и свобода
передвижения отныне ему заказана.
Проходя мимо открытой двери, он вдруг услыхал знакомый
голос:
– …Грех проникает в наше сознание, едва мы позволяем
нашим мыслям сбиться с пути праведного, – проповедовал Релг.
Гарион остановился, жестом велев охранникам молчать
– Может ли все быть греховно? – спросила Таиба. По
обыкновению, они находились вместе. Они почти не расставались с того момента,
когда Релг вытащил Таибу, заживо погребенную под развалинами Рэк Ктола. Гарион
был почти убежден, что их безотчетно влечет друг к другу. Кроме того, он часто
замечал признаки беспокойства на лице не только Таибы, но и Релга, когда они
находились порознь. Что-то помимо их воли сближало их.
– Мир полон греха, – продолжал наставлять её
Релг. – Мы постоянно должны быть начеку. Мы должны ревностно хранить нашу
чистоту против любых искушений.
– Это так утомительно, – с легкой иронией в голосе
заметила Таиба.
– Я думал, тебе нужны наставления, – укоряюще
произнес Релг. – Если ты пришла сюда, чтобы смеяться надо мной, можешь
немедленно уйти.
– О, сядь, пожалуйста, Релг, – умоляюще попросила
она. – Так мы ни к чему не придем, если ты будешь принимать близко к
сердцу все, что я несу.
– Ты что, вообще не имеешь никакого представления о
религии? – после непродолжительного молчания спросил он, явно
заинтересовавшись.
