– Вот мы и приехали! – заглушив двигатель, сказал Юрий Дмитриевич и обернулся к Марии: – Пошли гулять!
Юрий Дмитриевич открыл Марии дверь, но она выбиралась из низкого автомобиля неловко. Мешало длинное пальто, потом она зацепилась каблуком за порожек, да к тому же еще и приложилась головой о кромку дверного проема, и если бы не подхватившая ее уверенная мужская рука, пожалуй, могла и упасть на асфальт. Ваня, в отличие от нее, выбрался вполне успешно. Мария побоялась посмотреть в глаза Юрия Дмитриевича, боясь увидеть в них насмешку и презрение. Действительно, что это за женщина такая, которая без посторонней помощи не в состоянии легко и непринужденно выпорхнуть из авто?!
Не поднимая головы, она схватила за руку сына и двинулась в сторону парка. Юрий Дмитриевич вдруг схватил ее за рукав – в двух шагах от Марии пронесся автомобиль.
– Ну, Мария Федоровна! Как же вы на работу ходите?! – только и смог воскликнуть Юрий Дмитриевич.
Не выпуская локоть Марии, он перевел ее через дорогу и какое-то время так и шел с ней по аллее. Чувствуя себя крайне неуютно, попыталась высвободить руку. Это удалось ей лишь со второй попытки. Чуть ускорив шаг, она, попрежнему сжимая ладошку Вани, попыталась уйти вперед. Но Юрий Дмитриевич не только не отстал, наоборот, легко опередил их и, остановившись в двух шагах, с явным интересом наблюдал за дальнейшими действиями женщины.
– Вы что, намерены нас преследовать? – вдруг сорвалась она.
– Мне казалось, что мы приехали вместе, чтобы просто погулять?! – удивился Юрий Дмитриевич.
Мария почувствовала, как краска опять залила лицо. Все верно! Это только благодаря ему, Юрию Дмитриевичу, она с Ваней здесь, и вести нужно себя соответственно, не накалять ситуацию, а как-то пытаться ее разрядить!
– Извините! Я сегодня сама не своя! Снова почти не спала. Не могу больше находиться в своей квартире! После того, что там произошло, мне все время кажется, будто он по-прежнему там… в петле!
– Именно для того, чтобы вы успокоились, я и привез вас сюда. Идемте, покажу вам свое любимое место. Я там укрываюсь от всех, когда нужно обрести покой, – спокойно объяснил Юрий Дмитриевич и направился в сторону реки.
Она появилась неожиданно. Просто за поворотом деревья вдруг расступились, и с кручи открылся восхитительный вид. Широкая полноводная река спокойно несла темные вешние воды. Усадив Марию на ствол причудливо наклоненного дерева, Юрий Дмитриевич предложил ей отдохнуть, а сам вместе с Ваней направился к близлежащему кафе.
Оставшись в одиночестве, Мария долго смотрела на воду и мысленно перебирала события последних дней. Почему Юрий Дмитриевич принял такое участие в ее судьбе? Заинтересовался ею как женщиной? Этого не может быть! Он красивый, видный, успешный мужчина и вдруг… нет! Тогда что? Врачебный долг? Верность клятве Гиппократа? Вполне возможно! Он, как говорят, выдающийся врач. Известный психиатр. Вполне возможно, пытается не допустить, чтобы в больницу попала и она, Мария. Тогда все складывается. Только неудобно, что он возит их с Ваней на своей машине, тратит на них время. Может быть, это можно сделать как-то иначе?
Весеннее солнце припекало уже ощутимо. Мария расстегнула старенькое пальто. В руках опять очутились кисточки дешевенького шарфика. В задумчивости она стала их перебирать, теребить в нервных пальцах и даже не заметила, как рядом присел Ваня. Тихо, стараясь не потревожить мать, он ел огромное мороженое и, болтая ногами, смотрел на кружащихся над рекой чаек.
Зарешеченное окно вновь отрезало его от окружающего мира. Виталий, перекатываясь с пятки на носок и заложив руки за спину, беззвучно шевелил губами. Этот врач, что смотрел его, так ничего и не понял! До чего же они все тупы! Их очень легко провести. Все, что нужно, – не оказывать сопротивления и не говорить правды! И они верят! Им нравится, когда с ними соглашаются и не спорят. Виталий умеет правильно выстраивать отношения с психиатрами. Это так просто! За время, проведенное в больницах и лечебницах, он научился не только скрывать свои мысли, но и создавать для них именно ту картину, которая нужна. Этот Юрий Дмитриевич не исключение. Теперь и он сделает то, что хочет Виталий. Мария никуда не денется. Врач обяжет ее навещать больного почаще. Пусть подежурит у него, и деваться ей будет просто некуда. А после выписки Виталий увезет ее домой. Это хорошо, что она боится потерять сына. Теперь у него в руках весомый козырь. Жена знает, что если надавить на суд, то мальчишку у нее заберут. Ей не останется ничего другого, как согласиться жить с ним. Теперь, когда последнее препятствие устранено, Марии деваться некуда. Осталось последнее усилие. А как она испугалась! Это неоспоримое свидетельство, что по-прежнему его любит! А раз так, то почему сбежала? Кто научил ее этому? Кто подсказал? Виталий пока не знал обидчика, но ничего, скоро жена сама все расскажет. Тогда обидчик будет наказан! Жестоко и неотвратимо! Виталий уже давно научился устранять препятствия. Любой, кто хоть чем-то его обидел, сто раз пожалел об этом. Только жену он щадил. Почти не наказывал. Разве что самую малость, чтобы место знала.
Под действием лекарств мысли немного путались, но Виталий вполне себя контролировал. Тут есть небольшой секрет. Полностью отказаться от приема невозможно, врачи и медсестры следят за пациентами, но вполне успешно можно не принимать и половины того, что прописано. Спрятать таблетку за щеку и продемонстрировать якобы пустой рот совсем не сложно. Важно только соглашаться и не спорить.
Виталий продолжал смотреть в окно. Хотелось рисовать. Но сейчас просить краски и бумагу было рискованно. Он чувствовал: возбуждение еще не ушло окончательно, и опасался, что не сможет сдержаться. Сколько планов он построил вот так на бумаге. Рисуя, он не только выражал свои мечты, но тщательно прорабатывал каждую мелочь, каждый нюанс предстоящего события. Он создавал будущее, чтобы со временем осуществить, сделать его настоящим. До сего времени это ему удавалось. Жаль, что не получилось досконально продумать встречу с Марией. Пришлось действовать по обстоятельствам, и в итоге ничего не вышло. А виной тому отсутствие хорошего плана. Теперь у него есть время, чтобы подготовиться. Врачи не помеха! Здесь, в тиши отдельной палаты, его никто не потревожит. Нужно только сосредоточиться и в мельчайших деталях представить, как это произойдет. Жаль, что нет бумаги! Мысли сбивались, терялись. Виталий потряс головой. За стеклом виднелся сквер. На залитой солнцем лужайке толпились психи. Они радовались теплому дню и развлекались кто как умел. Дюжие санитары, словно тюремщики, бродили по периметру, заложив руки за спину. Сколько раз Виталий наблюдал такие картины? Сотни? Тысячи раз? И всегда одно и то же. Все же не зря в свое время он штудировал учебники по психиатрии! Лучше смотреть на них из теплой чистой палаты, чем превратиться в одного из этих представителей бездумного стада полоумных. Все же приятно осознавать себя умным и предусмотрительным! Виталий отошел от окна и вытянулся на скрипучей койке. Пусть врач поговорит с женой. Она прибежит к нему как миленькая и станет упрашивать вернуться. В противном случае очень легко потерять мальчишку!
Юрий Дмитриевич, поглядывая на Марию, с удовольствием отмечал для себя, как порозовело ее лицо, как тепло засияли удивительные глаза. Сегодня он впервые за много лет был доволен собой. Он никогда не задумывался над тем, что, доставляя радость другим, можно получать удовольствие. Этим вечером и Мария и ее сын были счастливы. Пусть вначале прогулка не заладилась, но зато теперь… Ваня с восторженными криками носился между деревьев, размахивая палкой, словно саблей. Мария, погруженная в себя, тихо шла по аллее и улыбалась. Юрий Дмитриевич старался не тревожить их. Пусть насладятся тишиной и покоем, созерцанием просыпающейся природы, этим восхитительно голубым небом.
