17
Перед тем как покинуть боевую рубку, Майлз связался со службой безопасности «Триумфа» — выяснить, как обстоят дела с поисками сбежавших пленников. Ими числились Оссер, капитан «Перегрина», два верных Оссеру офицера, Кавилло и генерал Метцов.
Впрочем, Майлз не сомневался, что от Оссера и его офицеров остался пепел. Но были ли Метцов и Кавилло вместе с Оссером на борту похищенного катера? Неужели Кавилло погибла от рук цетагандийцев? Хотя, если вдуматься, не меньшей иронией судьбы было бы для нее погибнуть от рук верванцев, «Бродяг Рэндола», аслундцев, барраярцев и несть им числа — тех, кого она предала за время своей короткой, но бурной деятельности в Ступице Хеджена. По совести, она умерла легкой и своевременной смертью, однако Майлзу не хотелось думать, что ее прощальное проклятие приобрело теперь пророческий оттенок. Он должен бояться Метцова больше, чем Кавилло. Должен, но не боится. Майлз почему-то поежился и, собираясь к себе в каюту, машинально прихватил с собой охранника.
По дороге он встретил группу раненых, которых везли в лазарет «Триумфа». Будучи в резервной группе, корабль не получил ни одного удара, но остальным кораблям флотилии повезло значительно меньше. В космических битвах пропорция убитых и раненых обратна таковой в наземных сражениях: число убитых превышает количество раненых. Но при благоприятных обстоятельствах, если не нарушается искусственная среда обитания, раненные могут выжить. Майлз неуверенно двинулся вслед за носилками. Чем он может помочь в лазарете?
Легкораненых на «Триумф» не посылали. Во главе процессии несли троих солдат со страшными ожогами и одного — с тяжелой черепно-мозговой травмой. Их с нетерпением поджидал персонал лазарета. Несколько раненых, прикрепленных к своим плавающим носилкам надувными рукавами, были в сознании; глаза их туманились от боли и действия наркотиков.
Майлз постарался сказать каждому хоть пару слов. Иные смотрели на него невидящими глазами, но другие, казалось, понимали его. Возле этих Майлз задерживался, изо всех сил стараясь приободрить их. Потом он отошел в сторону и несколько минут неподвижно простоял у двери, дыша знакомым и столь отвратительным запахом лазарета, где преобладала горечь дезинфицирующих средств и крови, вонь горелого мяса, мочи и пластика. Наконец он настолько отупел от усталости и бессильного сострадания, что почувствовал — еще минута, и он расплачется. Тогда Майлз оторвался от стены и заковылял прочь. Пора в постель. Если он кому-нибудь понадобится, его найдут.
Майлз набрал код на замке каюты Оссера. Если уж он унаследовал ее, не мешало бы перепрограммировать замок. Вздохнув, Майлз переступил порог. И тут же он осознал два неприятных обстоятельства. Во-первых, отослав охрану при входе в лазарет, он забыл снова вызвать ее, а во-вторых, что он не один. Но прежде, чем он выскочил обратно в коридор, дверь закрылась, и Майлз врезался в нее лбом.
Побагровевшее лицо Метцова испугало его даже больше, чем серебристый блеск раструба нейробластера, направленного прямо ему в голову.
Метцов ухитрился раздобыть где-то серую дендарийскую форму, и она была ему маловата. На Кавилло, стоявшей рядом с ним, была такая же, но размера на два больше, чем требовалось. Метцов почему-то выглядел огромным и был откровенно страшен. А Кавилло… В ее лице были горечь, ирония и какая-то злобная радость. На шее виднелись синяки, и оружия в руках у нее не было.
— Вот он, — торжествующе прошептал Метцов. — Наконец-то. — Улыбаясь одними губами, он шаг за шагом надвигайся на Майлза, пока тот не оказался прижатым к стене тяжелой ручищей, сдавившей ему шею. Тут Метцов, со стуком уронив бластер, сжал шею Майлза второй рукой.
— Вам не уйти… — это было все, что успел выдавить из себя Майлз. Он почувствовал, как хрустнула трахея В глазах потемнело. От этого убийства ему Метцова не отговорить…
Кавилло по-кошачьи незаметно скользнула вниз, подняла оброненный бластер и зашла с левой стороны от Метцова.
— Станис, милый, — проворковала она. Метцову было не до своей соратницы, он даже не повернул головы. Тогда Кавилло, очевидно, передразнивая Метцова, произнесла: — Раздвинь ноги, сука, или я вышибу из тебя мозги.
На этот раз Метцов обернулся. Мутные глаза расширились. И — Кавилло вышибла из него мозги. Голубая молния с треском угодила Метцову прямо между глаз. В смертельной судороге, перед тем как свалиться на пол, он чуть не сломал Майлзу шею, несмотря на усиленные пластиком шейные позвонки. Пахнуло озоном — отвратительным электрохимическим запахом смерти.
Обмякнув, Майлз привалился к стене, не решаясь пошевелиться. Он медленно поднял глаза от трупа на Кавилло. На ее губах цвела улыбка невыразимого удовольствия. Не была ли процитированная Кавилло фраза произнесена совсем недавно? Чем занималась эта жуткая парочка долгие часы ожидания в каюте Оссера? Молчание затягивалось.
— Не то, — Майлз сглотнул, пытаясь вернуть голос, и проскрипел, — не то чтобы я жаждал этого, но почему вы не хотите продолжить дело и покончить со мной?
Кавилло улыбнулась:
— Быстрая месть лучше, чем никакая. Медленная и постепенная — еще сладостней, но чтобы я могла ею насладиться, я должна остаться в живых. Так что как-нибудь в другой раз, мой мальчик. — Она наклонила бластер, как бы намереваясь засунуть его в кобуру, но потом опустила руку вниз. — Ты поклялся позаботиться, чтобы я беспрепятственно покинула Ступицу Хеджена, лорд фор. И я решила, что ты настолько глуп, что действительно сдержишь слово. Я отнюдь не возражаю против этого. Хотя, если бы Оссер дал нам не один бластер, или дал его мне, а Станису — код своей каюты, а не наоборот, или, если бы Оссер, как я просила, взял нас с собой… все обернулось бы совсем иначе.
ДА, СОВЕРШЕННО ИНАЧЕ. Очень медленно и осторожно Майлз подошел к пульту и вызвал охрану. Кавилло задумчиво наблюдала за его действиями. Спустя две-три минуты, она подошла к Майлзу вплотную:
— Знаешь, я тебя недооценивала.
— Зато я никогда не недооценивал тебя.
— Знаю. Я к этому не привыкла… Спасибо.
Она с презрением бросила бластер на тело Метцова. Затем с неожиданной усмешкой повернулась, обхватила Майлза за шею и яростно поцеловала. Ее расчет был точным: не успел Майлз оттолкнуть ее, как в дверь ворвались охранники вместе с Элен и Чодаком.
По гибкой трубе стыковочного узла Майлз перешел с катера «Триумфа» на борт «Принца Зерга». Он с завистью и восхищением разглядывал просторный, чистый, ярко освещенный коридор, шеренгу вытянувшихся в струнку охранников, молодцеватых офицеров в зеленой форме барраярской императорской армии. Тут Майлз озабоченно взглянул на свою серо-белую дендарийскую форму. Не такая уж она и красивая. Да и «Триумф», краса и гордость дендарийской флотилии, как-то усох и казался грязным и потрепанным.
«Да, но вы, парни, не выглядели бы так блестяще, если бы мы малость не обтрепались», подумал он.
Танг, Элен и Чодак тоже как-то растерялись. Майлз пришел к ним на помощь: губы его сморщились в усмешке, но в следующую секунду лицо приняло самое официальное выражение. Его сподвижники принимали приветствия команды «Принца Зерга» с таким же непроницаемым видом.
