— Почему?
В глазах девицы мелькнула неуверенность. Девица подбирала слова, а надо было сделать так, чтобы она никогда и ничего больше не подбирала.
Май-Бритт смотрела на нее не отрывая взгляда.
— А как вы считаете, что будет, если прекратить двигаться?
Ну вот и долгожданная тишина.
— Вы, видимо, полагаете, что тот, кто не ходит на прогулку, начинает толстеть? Да?
— Я просто предложила. Извините.
— Тем самым вы хотите сказать, что быть толстым очень плохо? Да?
Вот так тебе. С тобой у меня тоже не будет никаких проблем.
Эллинор стояла в дверях, когда Май-Бритт протянула ей письмо.
— Вы можете отправить это?
— Конечно.
Как и предполагала Май-Бритт, девица с любопытством посмотрела на адрес.
— Я не прошу вручать это лично. Просто опустите в почтовый ящик.
Эллинор положила письмо в сумку.
— Спасибо, до свидания. В следующий раз к вам снова приду я, так что мы еще увидимся. — И, не дождавшись ответа, она закрыла за собой дверь.
Май-Бритт посмотрела на Сабу и вздохнула.
— А сами мы ничего больше не умеем, да?
Она была права, ей стало немного легче. Как только письмо исчезло из квартиры, стены вернули себе прежнее качество — снова превратились в границы, защищающие от внешнего мира, с которым не хотелось иметь ничего общего. Она снова была в безопасности.
Два дня она радовалась. А потом пришла Эллинор, и Май-Бритт сразу поняла, что закрыть рот этой девице не удалось. Спокойствие разрушилось сразу же, как только та появилась в квартире.
— Послушайте, можно я задам вам один вопрос?
Я знаю, вы не любите разговаривать с теми, кто к вам приходит, но…
Она спрашивала и сама же отвечала. Май-Бритт могла не вмешиваться. Май-Бритт посмотрела на Сабу — только собака ее понимает. Им надо как-нибудь избавиться от этой особы.
— Письмо, которое вы просили…
Она не успела договорить, а Май-Бритт уже страстно желала, чтобы Эллинор убралась из квартиры, после чего она сможет открыть холодильник и запихнуть в себя что-нибудь.
— Это та самая Ванья Турен?
Опять ловушка. Бывшая «лучшая подруга» снова пытается втянуть ее во что-то против ее воли. Она не поддастся. Она вообще не должна на это реагировать. Но бесполезно. Не получив ответа, Эллинор продолжала говорить. От недавнего спокойствия не осталось и следа, а слова, доносившиеся до ушей Май-Бритт, прокладывали широкие тоннели во враждебный мир:
— Это та самая Ванья Турен, которая убила всю свою семью?
5
«Как стать лидером — средства и методика»
На этот семинар она записалась много месяцев назад, задолго до появления в ее жизни Томаса. В те времена ей нравилось изредка нарушать монотонность будней. Тогда она даже предвкушала эту поездку
Сейчас все изменилось. Она не представляла, как выдержит предстоящие четыре дня.
Участие в семинаре ей оплатил один производитель лекарственных средств. Нет, она более чем соответствовала занимаемой должности, и ее способность убеждать подчиненных ни у кого не вызывала сомнений. Таким способом владелец фармацевтического предприятия доказывал врачу, что именно его продукция наиболее эффективна. Это была игра, правила которой принимались обеими сторонами. Не первый случай уважения, которое производитель лекарств оказывает врачу. И не последний.
Сама она не считала себя особенно талантливым руководителем, но сотрудники на нее не жаловались, и ей это было известно. Служебным положением она не злоупотребляла, скорее даже наоборот — работала больше других. Перепоручать неприятные задачи не любила, ей было проще сделать все самой и не видеть кислых мин на лицах подчиненных. Она всегда стремилась компенсировать усилия человека, к которому обратилась с какой-либо просьбой, — чтобы ее просьбы не вызывали негативных эмоций. На самом деле ей просто хотелось, чтобы ее ценили. И не думали о ней плохо.
Но как врач она всегда полагалась только на свои знания. И получила руководящую должность четыре года назад лишь благодаря своей квалификации и целеустремленности. Клиника, в которой она работала, была частной, основным держателем акций выступало ее же руководство, так что пост главного врача отделения действительно означал признание заслуг. В клинике было девять отделений, она руководила общей хирургией. Однако лидерские навыки можно развивать бесконечно, и, будь это в прошлой жизни, до Томаса, ее бы переполнял энтузиазм. Но теперь семинар не казался ей таким уж важным. Томас считал, что она прекрасна такая, какая есть. Ей хотелось просто этим наслаждаться.
Был только один недостаток, о котором Томас не знал.
Самый скверный, самый низменный из всех.
Она ждала на автобусной остановке. Ее привез Томас, и, хотя участников семинара просили отключить мобильные телефоны на все четыре дня, она пообещала звонить каждый вечер. Сейчас она жалела, что не поехала на своей машине. Незадолго до отъезда ей позвонила незнакомая женщина и, сославшись на организаторов семинара, предложила место в своем автомобиле. Почему бы нет, подумала Моника. Тогда ей это показалось вполне удобным. Но сейчас она не хотела, чтобы кто-то был рядом. Она бы предпочла наслаждаться переполнявшими ее головокружительными чувствами в одиночестве. Ею овладело внезапное радостное предвкушение. Оно захватило ее целиком, ни для чего другого просто не оставалось места. Наверное, это и есть счастье. Неудивительно, что люди к нему так стремятся.
Часы уже показывали половину девятого, а ее обещали забрать в восемь двадцать. До места около десяти миль, они опоздают, если в ближайшее время не отправятся в путь. Моника всегда отличалась пунктуальностью, и ситуация ее немного раздражала.
Оглядевшись, она увидела газетный киоск. Машинально прочитала заголовки вечерних газет.
ТРИНАДЦАТИЛЕТНЯЯ ДЕВОЧКА три месяца находилась В СЕКСУАЛЬНОМ РАБСТВЕ.
Рядом другая газета.
Восемь из десяти диагнозов ошибочны. КАШЕЛЬ может оказаться СМЕРТЕЛЬНЫМ. Пройдите тест на наличие заболевания.
Она покачала головой. Похоже, газетчики искушены в неврологии. Заставить сработать простейшую систему тревожной сигнализации — самый надежный способ привлечь и удержать внимание потенциального покупателя. Они используют свойство мозга первобытного человека, которому, равно как и любому другому млекопитающему, нужно постоянно исследовать среду обитания на предмет возможной опасности. Любой заголовок — это всегда сигнал тревоги. Но ведь тот, кому страшно, должен получить ответ на вопрос почему — а не только узнать как, причем во всех отвратительных подробностях. Без ответа на первый вопрос страх не исчезнет, а скорее усилится — думая об этом, она начала подозревать, что газетные заголовки влияют на общественный климат гораздо сильнее, чем принято считать. Их читают все, страх накапливается, растет взаимное недоверие и ощущение общей безнадежности.
