Поттер перебирал кнопки управления связью.
— Лу! — Он хлопнул ладонью по консоли, соединяясь по рации с шерифом Стиллуэлом, который находился рядом со снайпером и наблюдал в прибор ночного видения.
— Дин?
— Да, сэр.
— Что-нибудь видно внутри?
— Немного. Дверь приоткрыта всего на фут. За ней кто-то есть.
— Как окна?
— В них никого.
Джойслин, несмотря на свой немалый вес, неслась к командному пункту как олимпийская бегунья и при этом размахивала руками и разевала рот. Оутс нагонял ее, но оба представляли собой прекрасную цель.
— Скажите снайперу, — переговорщик безуспешно шарил биноклем по окнам бойни, — чтобы снял оружие с предохранителя.
Отдавать приказ открыть огонь или нет?
— Есть, сэр. Подождите: я вижу Уилкокса. Примерно в пяти ярдах от окна. Он прицеливается из ружья.
«Господи! — подумал Поттер. — Если снайпер убьет его, Хэнди в отместку расправится с одной из заложниц».
Будет Уилкокс стрелять или не будет?
Может, он тоже запаниковал и не понимает, что происходит?
— Агент Поттер? — напомнил о себе шериф.
— Держать цель на мушке.
— Слушаюсь, сэр… Уилкокс у Крисси на прицеле. Она готова. Говорит, не промахнется. Перекрестье как раз у него на лбу.
Да или нет?
— Ждать и держать на прицеле.
— Есть, сэр.
Джойслин была в тридцати ярдах от бойни. Оутс бежал за ней по пятам. Отличные мишени. Заряд двенадцатого калибра дробью два нуля оторвет им ноги.
Обливаясь потом, Поттер нажал две кнопки и сказал в телефон:
— Лу, ты на связи?
В ответ он услышал то ли помехи, то ли дыхание, то ли неровное сердцебиение. И неожиданно приказал Стиллуэлу:
— Скажите снайперу: отбой. Не стрелять. Что бы ни произошло, не стрелять.
— Есть, сэр, — ответил шериф.
Поттер подался вперед, и его лоб коснулся холодного стекла окна.
В два прыжка Стиви Оутс нагнал девочку и дернул ее вниз. Она беспомощно взмахнула руками и ногами, и оба, свалившись на землю, скрылись из вида находящихся на бойне.
Бадд громко вздохнул.
— Слава Богу! — пробормотала Фрэнсис.
Анжи ничего не сказала, но Поттер заметил, что ее рука лежала на пистолете и крепко стискивала рукоятку.
— Лу, ты на связи? — спросил переговорщик. Затем еще и еще.
Раздалось потрескивание, словно телефон заворачивали в хрустящую бумагу.
— Не могу разговаривать, Арт, — проговорил Хэнди с набитым ртом. — Время обеда.
— Лу…
Раздался щелчок, потом наступила тишина.
Поттер откинулся на спинку стула и протер глаза.
Фрэнсис захлопала в ладоши, ее поддержал Дерек.
— Поздравляю, — тихо сказал Лебоу. — Первый обмен. Успех.
Бледный Бадд выдохнул полную грудь воздуха.
— Ничего себе…
— Все успокоились, — предложил Поттер. — Не будем слишком увлекаться, хлопая друг друга по спинам. До окончания срока первого ультиматума с вертолетом осталось всего час сорок пять минут.
Из всех находящихся на командном пункте только молодой Тоби Геллер казался встревоженным. И бездетный отец Артур Поттер сразу заметил это.
— В чем дело, Тоби?
Агент нажал несколько кнопок на клавиатуре «Хьюлетт-Паккарда» и показал на экран.
— Вот, Артур, это ваш график анализа вариационного моделирования — возбуждение ниже среднего для умеренно стрессового события.
— «Умеренно стрессового события»! — покачал головой капитан Бадд. — Спасибо, что не привел в пример мой.
— А вот его типичные десять секунд во время всего обмена. — Тоби постучал пальцем по экрану, где отразилась почти прямая линия. — Сукин сын стоял в дверях под прицелом десятка стволов, которые метили ему в сердце, и был почти так же спокоен, как если бы заказывал чашку кофе в ближайшем магазине «Севен-илевен».
15:13
Она не почувствовала ни удара выстрела, ни отражения в груди вибрации крика.
Спасибо, спасибо, спасибо.
Толстушка Джойслин в безопасности.
Мелани села в глубине зала с близняшками — их мокрые от слез каштановые волосы прилипли к лицам. Подняла голову, посмотрела на голую лампочку, едва сдерживающую убийственные волны внешнего мира, готовые раздавить ее.
Палец нервно накручивал прядь волос — жест означающий «сиять», слово со значением «блеск».
Слово, означающее «свет».
Ее внезапно испугало неясное движение: жующий гамбургер бородатый Медведь метнулся к Горностаю; он бросил ему несколько слов, подождал ответа, не получил и что-то выкрикнул. Мелани ничего не разобрала из их разговора. Чем возбужденнее люди, тем скомканнее и быстрее произносимые ими слова, и понять их нельзя, словно ясность исчезает именно тогда, когда она нужнее всего.
Горностай спокойно провел рукой по коротко остриженным волосам и ответил Медведю насмешливым взглядом. «Настоящий ковбой этот Горностай, — подумала Мелани. — Такой же жестокий, как остальные, но храбрый, и не лишен чести. И если эти качества хороши даже в плохих людях, то в нем осталось хоть что-то хорошее». Появился Брут, Медведь сразу замолчал, схватил жирной рукой пакет с картофелем фри, отошел к передней стене и начал запихивать еду в свою всклокоченную бороду.
Брут принес завернутый в бумагу гамбургер и теперь с таким интересом разглядывал его, будто ничего подобного раньше не пробовал. Откусил небольшой кусочек и тщательно прожевал. Сгорбившись в дверях, обвел глазами девочек. Мелани перехватила его взгляд и почувствовала, как от панического страха вспыхнула кожа.
— Эй, мисс, — позвал он.
Мелани поспешно опустила голову. В животе похолодело.
Почувствовав сотрясение, она подняла глаза. Брут топнул рядом с ней ногой. Достал из кармана рубашки маленькую голубую картонную коробочку и бросил Мелани. Внутри оказался ингалятор для астматиков. Мелани открыла коробочку, протянула пузырек Беверли, и та жадно вдохнула лекарство.
Мелани повернулась к Бруту и собиралась изобразить губами «спасибо», но он смотрел на миссис Харстрон, у которой начался новый истерический припадок.
— Никак не уймется.
«Как я могу понять его слова, если не понимаю его самого? Вот он наклонился, разглядывая несчастную женщину. Жует, жует, а на губах полуулыбка. Нельзя же быть настолько жестоким.
Или я понимаю его?»
Мелани почудился знакомый голос: «Тебе надо возвращаться домой…»
