— Обсудим сохранение жизни. Чтобы не было никаких смертных приговоров.
— Речь идет о нас двоих?
Поттер ощутил в голосе преступника неуверенность. «Прекрасно, — подумал он. — Впервые за все это время Хэнди не понимает, что происходит». Он показал Бадду большой палец.
— Да, только о тебе и об Уилкоксе, — твердо ответил тот.
— А что насчет Боннера?
Поттер, изображая нерешительность, покачал рукой.
— Я говорю о вас двоих.
— А почему мы не говорим о Боннере?
Переговорщик сердито нахмурился. Бадд кивнул и брюзгливо проговорил:
— Потому что я не хочу. Я делаю предложение только тебе и Уилкоксу.
— Паразит ты, Чарли.
— Паразит?
— Что-то недоговариваешь.
Поттер прижал палец к губам.
Пауза.
«Отлично, — подумал переговорщик. — Он прекрасно справляется». И наконец кивнул капитану.
— Я все сказал. — Бадд отодвинул желтый листок и посмотрел в окно на здание бойни. — И сказал столько же ради твоего блага, сколько ради блага других. Ты должен сдаться, это очевидно. Даже если ты улетишь отсюда на вертолете, за тобой будет охотиться вся Северная Америка. Твоя жизнь превратится в ад, и если тебя поймают, тебя ждет смерть. Ты это прекрасно знаешь. Убийство не подпадает под действие закона о давности уголовного преследования.
— А что мне сказать Боннеру?
Поттер яростно погрозил кулаком.
— Мне все равно, что ты ему скажешь, — мрачно проговорил Бадд. — Он не включен в число…
— Почему?
«Помедли», — написал Поттер.
Хэнди не выдержал и нарушил затянувшееся молчание:
— Что ты мне вкручиваешь?
— Хочешь заключить сделку или нет? Вместе с Уилкоксом. Это спасет вас от смертельного укола.
— Я хочу этот долбаный вертолет, и я получу его. Так и передай Арту. И пошли вы все подальше.
— Подожди…
Щелк.
Бадд закрыл глаза и положил телефон на стол. Его руки дрожали.
— Превосходно, Чарли! — Поттер хлопнул его по спине.
— Отличная работа, — похвалила, подмигивая, Анжи.
— Что же тут отличного? — удивился капитан. — Хэнди вне себя. Не стал меня слушать.
— Он именно в таком состоянии, в какое мы хотели его привести, — заметил Лебоу, занося событие в журнал регистрации и отмечая время. На листе под рубрикой «Обман» он написал: «Сделка с федеральными органами. В роли прокурора США Бадд. Пожизненное заключение вместо смертного приговора».
— Вы так считаете? — Капитан встал.
— Вы заронили семена; теперь посмотрим дадут ли они всходы. — Переговорщик обменялся глубокомысленным взглядом с психологом и отвернулся, так что полицейский не заметил выражение его глаз.
20:16
— Пять минут, и даю отсчет.
Дэн Тримэйн позвонил губернатору, и они вместе решили, что группа спасения заложников будет действовать как запланировано. По зашифрованному каналу связи он сообщил об этом своим людям.
Разведчик номер один Чак Пфеннингер находился на позиции рядом с командным фургоном; разведчик номер два Джоуи Уилсон прятался за школьным автобусом и был готов зашвырнуть в переднее окно шумовые гранаты. Группы «Альфа» и «Браво» изготовились согласно плану к энергичному прорыву через юго-западную и северо-восточную двери.
Тримэйн не сомневался в успехе. Преступники могли ждать атаку через заметный пожарный выход, но не предполагали, что опасность угрожает им со стороны юго-восточной двери, спрятанной под штукатуркой.
Через пять минут все кончится.
Лу Хэнди посмотрел на телефон и впервые за этот день испытал неприятное чувство — сомнение.
Негодяй!
— Где он? — Его взгляд скользнул по помещению бойни.
— Боннер? — отозвался Уилкокс. — С девчонками. Или ест. Не знаю. А что такое?
— Происходит что-то странное. — Хэнди начал расхаживать взад и вперед. — Уж не пошел ли этот хмырь на сговор? — Он передал то, что сказал ему Генеральный прокурор.
— Нам предлагают сделку?
— Вроде того: жизнь в Левенуортской тюрьме.
— Знаешь, что самое ужасное, когда в тебя втыкают иголку? Ты пускаешь большую лужу и ничего не можешь с этим поделать. Я выхожу из игры — не хочу перед всеми обмочить штаны.
— Полегче, приятель. — Хэнди наклонил голову и холодно взглянул на подельника. — Если выходить из игры, то вдвоем. Не забывай.
— Конечно.
— Думаю, этот мудак с самого начала заодно с ними.
— Почему? — спросил Уилкокс.
— Догадайся. Из-за денег. Хочет выторговать поменьше срок.
Уилкокс посмотрел в сумрак зала.
— Сонни тот еще говнюк, но так он не поступил бы.
— Уже поступал в прошлом.
— Что?
— Сдал человека. Парня, с которым работал.
— Ты это знал? — удивился Уилкокс.
— Разумеется, знал, — сердито ответил Хэнди. — Он был нам нужен.
Но каким образом Боннер сумел связаться с федералами? С момента побега толстяк почти каждую минуту находился под присмотром.
Хотя нет, вспомнил Хэнди. Ведь это его посылали пригнать машину. После того как они оторвались из тюрьмы, Боннер на полчаса исчез и после этого вернулся с тачкой. Помнится, Хэнди тогда подумал, что это он так долго пропадал. Если этот гад навел на них легавых, ему придется подохнуть, и подохнуть жуткой, медленной смертью.
Полчаса на то, чтобы пригнать машину из соседнего квартала? Остается уйма времени, чтобы связаться с федералами.
— У него небольшой срок, — напомнил Уилкокс. — За побег от правосудия штата он получил всего четыре года.
— С такими как раз и заключают сделки, — буркнул Хэнди. — Федералы редко скашивают срок больше чем на два года.
К тому же у Боннера был побуждающий стимул: заключенных, совершивших половое насилие, нередко находят с перерезанным осколком стекла горлом или со вспоротым животом. Это проделывают ножом, смастеренным из консервной жестянки.
— Ну и что ты думаешь? — Уилкокс с сомнением посмотрел в темноту.
— Думаю поговорить с ним.
Они прошли через главный зал, по гниющим настилам, где некогда шагал скот, мимо длинных столов, на которых расчленяли туши, мимо ржавых гильотин. И остановились у входа в зал забоя. Боннера там не было. Зато они услышали, как неподалеку он громко мочится в шахту очистного насоса.
