— Ну да, — приподняв брови, подтвердила Мария. — Родители Сары — пятидесятники, ничего особенного. Но группа прихожан откололась от основной церкви, превратившись в шведское отделение какой-то американской секты — «Дети Христовы» или как-то так.
— А что за проблемы возникли в связи с этим у Сары?
Беседа приняла интересный оборот.
— Ой, да глупости всякие, — вздохнула Мария. — Родители Сары всегда относились к ней довольно либерально, несмотря на свою религиозность, не возражали, когда мы ходили на дискотеки и так далее. Но после того, как они перешли в эту новую секту, то как-то переменились, стали более радикальными, что ли: начали многое запрещать, критиковать одежду, музыку, вечеринки… Саре это пришлось не по нраву: она отказалась участвовать в церковных мероприятиях, и ее родители не стали настаивать, хотя пастор пытался убедить их вести себя с дочерью более строго. Но Саре и в этих границах было тесно, она попыталась расширить и их.
— Алкоголь и мальчики?
— Алкоголь, мальчики и секс, — вздохнула Мария. — Не то что бы это случилось слишком рано — шел уже второй год гимназии, когда она пошла вразнос, если можно так выразиться. Но я волновалась за нее, потому что она начала соблазнять парней просто так, чтобы позлить родителей.
Фредрика вдруг заметила, что сидит нога на ногу: сама-то она потеряла девственность только в восемнадцать…
— А потом, когда мы учились уже на третьем курсе гимназии, она стала встречаться с одним очень хорошим парнем, а я — с его другом, в общем, большую часть времени мы проводили вчетвером.
— Как восприняли это родители Сары? Появление молодого человека?
— Ну, сначала они были не в курсе, а потом… Потом, мне кажется, нормально. Сара подуспокоилась, к тому же ее родители, честно говоря, вряд ли знали, сколько парней у нее было до него. Вот если бы они узнали…
— Что было дальше? — спросила Фредрика, увлеченная рассказом Марии.
— Дальше наступило Рождество, потом пришла зима, а за ней — весна, — продолжала Мария тоном хорошей рассказчицы, нашедшей благодарного слушателя. — Сара вдруг начала сомневаться в своих чувствах, проводила все меньше времени со своим парнем, и мы стали реже встречаться вчетвером. Мы с другом ее парня расстались, и тогда Сара решила, что тоже не хочет больше встречаться со своим бойфрендом, — вздохнула Мария. — Сначала он разозлился: не хотел расставаться с ней, названивал и доставал ее, а потом нашел себе другую и отстал от Сары. До выпускного оставалось всего несколько недель, мы с Сарой уже записались на литературные курсы в Умео. Я умирала от нетерпения: выпускной, курсы, поступление в университет… — Прикусив нижнюю губу, Мария замолчала. — Но Сару что-то беспокоило, — медленно произнесла она. — Сначала я решила, что она волнуется из-за этого парня, но он вроде оставил ее в покое. Потом я подумала, что она, наверное, поссорилась с родителями, но нет — дома все было в порядке. Я чувствовала, что с ней что-то не так, и очень обижалась, что она не хочет поделиться со мной, лучшей подругой…
Делая пометки в блокноте, Фредрика взглянула на Марию — та замолчала.
— А потом вы поехали в Умео? — тихо спросила Фредрика.
— Да-да, — вздрогнув, очнулась от воспоминаний Мария, — а потом мы поехали в Умео. Сара все время повторяла, что, как только мы уедем, все наладится, а потом вдруг сказала, что решила остаться там на все лето, что домой мы поедем врозь. Я ужасно расстроилась и обиделась на нее.
— Вы не знали о том, что она устроилась на работу на лето?
— Нет, понятия не имела! Как и ее родители — она сообщила им эту новость по телефону, через неделю после отъезда. Выставила все так, как будто работа просто случайно подвернулась, но это неправда! Сара еще до отъезда знала, что пробудет там все лето.
— Она объяснила вам, что произошло? — неторопливо спросила Фредрика.
— Нет, — покачала головой Мария. — Сказала, что год выдался тяжелый, что ей необходимо сменить обстановку и чтобы я не принимала это на свой счет… — Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди, взгляд посуровел. — Но я ей так этого и не простила. Курсы закончились, и я уехала домой. Вообще-то мы собирались поселиться в одной комнате в упсальском университетском общежитии, но летом я решила, что лучше буду жить одна. Сара рассердилась, обозвала меня предательницей, но вообще-то она первая начала! А потом…
Мария опять замолчала. Фредрика посмотрела в окно, провожая взглядом проезжающую мимо дома красную машину и терпеливо дожидаясь продолжения.
— Словом, отношения у нас так и не наладились, — тихо произнесла Мария. — Так, как раньше, уже не было. Конечно, мы много общались в Упсале, у нас были общие интересы, мы многое друг другу рассказывали, но… уже не так, как раньше.
Сердце Фредрики сжалось: она вспомнила о том, скольких друзей юности потеряла с годами. Жалеет ли она о них, как Мария о Саре?
— Вернемся к вашему пребыванию в Умео, — поспешно предложила Фредрика, — если вы не против.
Мария кивнула.
— Как вам жилось? Возможно, там произошло нечто особенное?
— Как жилось? Ну, наверное, неплохо. Жили в кемпинге при курсах, учились, знакомились с новыми людьми…
— Вы продолжаете общаться с кем-нибудь из них?
— Нет-нет, что вы… Уезжая домой, я знала, что вряд ли встречусь с кем-то из них еще раз. Курсы кончились, я отправилась домой, все лето проработала, а потом переехала в Упсалу.
— А Сара? Когда она вернулась домой, она ничего вам не рассказывала?
— Нет, почти ничего… — нахмурила брови Мария.
— Была ли у нее еще какая-нибудь близкая подруга, кроме вас?
— Вряд ли. Я так не думаю. Конечно, у нее было много приятелей, но не таких близких. Мне казалось, что когда она переехала в Упсалу, то постаралась просто забыть о старой жизни. Довольно решительно. А потом в Упсале у нее появились новые друзья. Пока она не познакомилась с Габриэлем… и снова не осталась в одиночестве.
— Вы продолжали общаться с Сарой, когда она познакомилась с ним? — тут же отреагировала Фредрика.
— Да. Мне даже казалось, что мы начинаем снова сближаться. После этой истории в Умео прошло уже несколько лет, мы заканчивали университет, собирались устраиваться на работу. Наступал новый этап, настоящая взрослая жизнь. Но тут Сара познакомилась с Габриэлем, и все снова изменилось — он полностью завладел ее жизнью. Сначала я пыталась поддерживать отношения с ней, чтобы…
Мария умолкла, и Фредрика увидела, что женщина плачет.
— … чтобы?.. — тихо переспросила Фредрика.
— Чтобы спасти ее, — рыдая, произнесла Мария. — Я же видела, что он ее избивает! А потом она забеременела, мы совсем разругались и с тех пор не общаемся. Я не могла видеть ее рядом с ним и, честно говоря, не хотела смотреть, как она медленно умирает и даже пальцем не хочет пошевелить, чтобы попытаться уйти от него!
