Она достала айфон и подключилась к программе слежения. Подонки как раз проезжали Лион, направляясь в Париж. Неужели им удалось что-то выяснить насчет того, куда собрался Януш? Она убрала пистолет в кобуру и, прежде чем броситься за ними вдогонку, решила быстро обойти заведение.
Во втором доме не нашлось ничего интересного. Похоже, здесь практиковали лечение искусством. Целый этаж был отведен под мастерские, заполненные произведениями самого разного рода. По пятам за ней по-прежнему тащились психи. Наверное, надеялись, что она о них позаботится, скажет им, что делать, поможет. Бедняги, как они заблуждались. Она нуждалась в помощи ничуть не меньше, чем они.
Проходя через столовую, она обратила внимание на висящие на стене групповые фотографии. На той, что была помечена прошлым годом, был запечатлен Януш. В блузе художника. Она впервые видела его искренне улыбающимся. И он показался ей особенно красивым…
В этот миг в лицо Януша уперся грязный палец. Анаис вздрогнула: рядом стоял Пьеро с обведенными черной краской глазами.
— Нарцисс! — прошептал он, постукивая пальцем по снимку. — Нарцисс! Нарцисс!!! Он ушел!
— Когда?
Пьеро задумался. Судя по вытаращенным глазам, делавшим его похожим на солиста группы «Care» Роберта Смита, этот процесс явно причинял ему мучение.
— Вчера, — наконец выдавил он.
Анаис содрала со стены фотографию и сунула себе в карман. Она не хотела, чтобы между учиненной здесь бойней и человеком, которого она пыталась защитить, прослеживалась хоть какая-то связь. Одновременно ей припомнилась одна деталь. По словам Кронье, Януш сообщил сотрудникам марсельской ночлежки, что его зовут Нарцисс. Что это? Новое имя? Или, напротив, предыдущее, то, что он носил, будучи пациентом «Виллы Корто»?
Она быстрым шагом направилась к своей машине, не обращая внимания на шлепавшую сзади толпу сумасшедших. Трогаясь с места, она едва не сбила одного из них. Мозг упорно сверлила простая мысль. Ужас происшедшего с очевидностью свидетельствовал, что Януш жив. Она обругала себя за то, что радуется этому, и машинально перекрестилась, думая о директоре и двух санитарах.
Она бросила взгляд в зеркало заднего обзора — несколько пациентов бежали за ее машиной, поднимая на тропинке пыль. Бросить здесь этих несчастных без всякой помощи? Нет, невозможно.
Откинув крышку мобильника, она нашла сохраненный в памяти телефона номер:
— Кронье?
* * *
Полотна напоминали музыкальные партитуры. Нотный стан, значки диезов и бемолей, стрелки… Никаких прямых линий, сплошные изгибы, овалы и полукружья…
Нарцисс наклонился, чтобы лучше рассмотреть лица и фигуры. Мужчина в маске. Дельфины. Корабельные винты. Выдержанные в золотисто-охряных тонах картины в целом производили такое впечатление, что у их автора имелось собственное представление об истории и строении мироздания. На фоне белых стен они сияли, словно огромные иконы.
— Эй вы! Руками не трогать! Это же Вёльфли!
Нарцисс обернулся. К нему приближался мужчина в переливчатом сером костюме, цветом гармонировавшем с шевелюрой. Лет шестидесяти, узенькие очочки, подтянутая фигура. Нарцисс улыбнулся ему самой широкой из своих улыбок. В это утро он был готов улыбаться любому. Им владело чувство изумления оттого, что он сумел достичь Парижа и стоял сейчас в галерее Вийон-Пернати, в доме 18 по улице Турен, в двух шагах от квартала Марэ.
Накануне, выбравшись из леса, он прошел опушкой, пока она не привела его на шоссе. Почти сразу он увидел грузовик. Нарцисс голоснул, и водитель остановился. Как выяснилось, он вез какие-то изделия из эпоксидной смолы в Обервилье, что под Парижем. И согласился взять Нарцисса в попутчики, оговорив одно условие: время от времени вести машину будет пассажир. Это было настоящее везение. Они катили всю ночь, сменяя друг друга за рулем, поддерживая бессвязный разговор и по очереди подремывая.
В шесть утра Нарцисс стоял возле станции парижского метро «Порт-де-ла-Шапель». Нельзя сказать, что к нему вернулись конкретные воспоминания, но было несомненно, что он не утратил способности ориентироваться в столичной подземке. Он знал расположение линий и названия станций. Знал, где надо выйти, чтобы попасть в определенный район. Купив билет, он сел в поезд двенадцатой линии, двигавшийся в сторону «Мэрии Исси». Пока за окном вагона мелькали остановки, он размышлял о том, что в очередной раз сумел избежать верной смерти. Но надолго ли? И как убийцы напали на его след? Наверняка они захотят обыскать «Виллу Корто». Будут расспрашивать директора… Но ему не узнать, чем закончатся эти расспросы.
Он вышел на станции «Мадлен» и пешком двинулся по улице Руайаль. Карман оттягивал конверт, битком набитый купюрами, что внушало ему куда больше уверенности в себе, нежели засунутый за ремень «глок». На площади Согласия он свернул направо и направился к одному из самых шикарных в Париже отелей — «Крийону». Выбор его не был случаен. Во-первых, в таком дорогущем заведении у него не станут сразу спрашивать документы. Когда с постояльцев дерут такие деньжищи, администрация склонна к уступчивости. Во-вторых, беглого бомжа в последнюю очередь будут искать в «Крийоне».
Нарцисс убедил портье, что потерял бумажник с документами, и заплатил за номер почти тысячу евро наличными. Заявление в полицию, добавил он, отнесет завтра. Никто не обратил ни малейшего внимания на его порванную куртку. Из какого-то озорства он назвался Матиасом Фрером. Он больше ничего не боялся. Едва попав в метро, он сразу понял, что никто его здесь не ищет. То, что в Бордо или в Марселе казалось катастрофой государственного масштаба, в парижской сутолоке вообще никого не интересовало.
Он поднялся к себе в номер и принял душ, не без удивления констатировав, что пятизвездочный комфорт ему скорее привычен. Затем спрятал в сейф папку с материалами о расследовании убийства. Происходящее казалось ему сном. Он выскользнул из лап убийц. У него куча денег. И он располагает полной свободой передвижения по столице, о какой еще вчера не смел и мечтать.
Позвонив портье, он попросил принести ему бритвенные принадлежности и привел себя в порядок. Затем лег в постель и проспал два часа. Отдохнув, вызвал такси и отправился на улицу Франциска I, в шикарный бутик мужской одежды. Примерил строгий темный костюм из чистой шерсти, голубую сорочку и черные замшевые мокасины. Галстук решил не покупать. В примерочной кабинке осмотрел себя в зеркале — Нарцисс снова обрел человеческий облик. Переложил в карман нового пиджака блокнот Нарцисса и ключ от наручников, отнятый у охранника в марсельском суде, — свой талисман. Он купил также два ремня. Один продел в брюки и сунул за него «глок». Второй обмотал вокруг голени и спрятал за ним нож.
* * *
— Нарцисс! Вы ли это?
Мужчина в сером костюме, по всей видимости галерист, стоял прямо перед ним. Выражение его лица совершенно изменилось.
— Да, это я. Мы знакомы?
— Я знаю вас по автопортретам. Корто говорил, что вы куда-то пропали…
